Дэвид Вебер - Бескомпромиссная Хонор

Они также отправили четверку эсминцев в Аджай, явно прощупывая терминал легкими кораблями, прежде чем их линейные крейсеры сделают переход и столкнутся с чем-то неприятным. Один из этих эсминцев вернулся пять часов назад, так что, похоже, Со-По и Обузье выполнили приказы Лессема и продолжали ускоряться в сторону от противоположного конца терминала. Без сомнения, остальные три корабля Солли следили за тем, чтобы подходы к терминалу Аджая оставались такими же свободными, как и прежде.

"Может быть,” — ответил Лессем на комментарий начальника штаба таким же тихим, как и у Тури, голосом. “Но я должен признать, что есть одна вещь — по крайней мере, одна — которую я не могу понять, и это меня беспокоит".

"И что это, сэр?"

"За каким чертом они пришли". Коммодор покачал головой, глаза прищурились в размышлении. "Я полагаю, возможны две причины, по которым они здесь. Один из них — захватить контроль над терминалом прежде, чем мы это сделаем, с чем, очевидно, они не справились. Не важно, сколько ракетных подвесок развернут эти люди, им не хватит — без Призрачного Всадника и Аполлона — чтобы не дать адмиралу Коррейя пинать их задницы отсюда до Старого Чикаго, когда Перье доставит ему наши сообщения".

Он сделал паузу, глядя на коммандера, словно желая получить ответ, но Тури только кивнул. Было условлено, что эсминец класса Кулверин доставит ответ из остальной части оперативной группы, как только он доберется до нее.

"Ну, в этом случае мы видим бесполезное упражнение. Если бы они прибыли сюда раньше, чем мы — до того, как адмирал направился в Агуэду, — то вся эта их деятельность могла бы иметь смысл как способ укрепить терминал против всего, что приходит из Аджая. Если они могут быть атакованы с этой стороны, то смысла быть им здесь нет. Так что с этой точки зрения они уже должны были отправиться домой. И, если это так, я не вижу никакой причины для них выкладывать столько ракетных подвесок по эту сторону терминала, чтобы предотвратить неизбежное. Перейди в Аджай и, конечно, укрепи выход из терминала Аджая. В противном случае, крутись здесь, заставь нас маневрировать, заставь нас использовать ракеты так, как мы заставили их использовать ракеты — это все я могу понять… что-то вроде.

Но то, что они делают в последнюю секунду, укрепляя вход в Аджай — даже если они могут выпекать такие вещи, как булочки, семьдесят тысяч подвесок — почти восемьдесят тысяч — это огромное количество усилий промышленности, просто выброшенных в шлюз".

Он снова сделал паузу, раздувая щеки разочарованно, затем отпил кофе.

"Но это подводит нас ко второй причине их присутствия здесь, и это намерение совершить набег на Аджай. Мне кажется, вот что они делают, укрепляя терминал против нас — нашей оперативной группы, а не адмирала Коррейи, — прежде чем совать свой нос в Аджай. Они не хотят, чтобы мы вернулись и забрали терминал Прайм, устроив им засаду, когда они снова пойдут домой после Аджая. Но они знают, что у нас было достаточно времени, чтобы эвакуировать все наши корабли и персонал из системы, если мы решили это сделать. Так зачем совершать набег на пустую банку из-под печенья? То есть, я полагаю, это будет упражнение в демонстрации флага, который появится в Аджае после того, как они "прогнали мерзких Манти из города", но это было бы чисто косметическим достижением. Опять же, поставить полмиллиона ракет туда, где они, вероятно, потеряют их без пользы, мне кажется довольно дорогой ценой за символическую "победу"!"

"Все это правильно, сэр,” — сказал Тури, несколько секунд вдумчиво глядя в свою кофейную кружку. “И у меня нет ответа".

"У меня тоже, и поэтому меня это беспокоит." Лессем махнул кружкой на иконки соларианских кораблей. "Мы что-то упустили. Должна быть причина, по которой они делают это, и я не могу избавиться от подозрения, что, как бы то ни было, это представляет собой значительный сдвиг в их стратегии".

"Ну, может быть, мы сможем выяснить, что это такое у выживших, сэр,” — сказал Тури. "Вы правы в том, что произойдет с ними на этой стороне, когда адмирал вернется, предполагая, что ваши собственные идеи не отправят их в путь даже раньше, чем это. Но что бы у них не было в уме для Аджая, я думаю, им будет немного труднее, чем они думают".

"Может быть". Лессем коротко улыбнулся. Улыбка была удивительно холодной. "В любом случае, мы вложили достаточно усилий в приготовление сыра".

"Оперативная группа готова продолжить работу, мэм," — формально объявил контр-адмирал Рамаалас, и Джейн Изотало кивнула.

"Я полагаю, что если бы мы услышали что-нибудь неприятное от дивизиона капитана Оглсби, вы бы обратили мое внимание на этот незначительный факт."

"Да, мэм. Я полагаю, вы могли бы с уверенностью предположить это."

"Очень хорошо," — сказала она. "В таком случае, адмирал, продолжайте."

"Есть, мэм." Рамаалас посмотрел на контр-адмирала Росиака. "Выполняйте," — сказал он.

"Есть, сэр. Выполняю."

Росиак коснулся клавиши, и тщательно подготовленный план движения развернулся с точностью метронома.

Изотало откинулась на спинку своего командного кресла, пальцы ее правой руки рассеянно играли с застежкой скафандра, в то время, как она выполняла свою основную работу: излучала безмятежную уверенность, пока ее подчиненные выполняли ее указания.

Ей все еще ничуть не нравилась идея Флибустьера, но она чувствовала глубокое чувство удовлетворения, когда ее оперативная группа устремилась к своей цели. После, казалось бы, бесконечной волны мантикорских триумфов и соларианских разгромов, ОГ 1027 собиралась безупречно выполнить свои приказы. По словам капитана Иеронимуса Оглсби и его трех эсминцев, дальняя сторона терминала была такой же голой, как она и надеялась. Разведывательные дроны эсминцев подтвердили — как она и ожидала — что, к сожалению, все мантикорские или нейтральные суда в Аджае уже давно преодолели предел и исчезли за альфа-стеной. Но истинная цель Флибустьера не могла сбежать в гипер, и не было обнаружено никаких следов военных кораблей Манти.

Она напомнила себе о том, как поразительно хорошо мантикорские средства РЭБ показали себя как против Одиннадцатого Флота, так и против ее собственного ракетного залпа прямо здесь, на терминале. Вполне возможно, что где-то в Аджае все еще скрывались военные корабли Манти, но требовалось прямое божественное вмешательство, чтобы спрятать от ее эсминцев и их разведывательных платформ нечто большее, чем фрегат, в десяти или двадцати световых секундах от терминала. Сам терминал достаточно мешал датчикам — достаточно для того, чтобы было труднее обнаруживать сигнатуры гравитационных и электронных выбросов, хотя и недостаточно серьезно, чтобы значительно ухудшить управление огнем, как только цель была подобрана, — но это был также, при всем его размере, ограниченный объем. Любой корабль, достаточно большой, чтобы представлять угрозу для ее линейных крейсеров, которую датчики Варшавской или радары не могли обнаружить, столкнулся бы с трудностями — большими трудностями — скрываясь от визуального и теплового обнаружения.