Сергей Сизарев - Претенденты [litres]

Графен мотнул головой:

– Ты ищешь выгоду, а мы ищем восстановления исторической справедливости. И ещё – ты неверующая, тебе не понять всех тонкостей монархии, как богоданной власти.

Астра устало кивнула:

– Ну, наверное.

Она видела, что Графена что-то гложет. Он был большим и сильным, и всегда делал такое мужественное лицо, даже когда спит, и ещё эта его немногословность… А улыбкой он мог растопить снеговика, слепленного на Плутоне их аммиачного снега. Но сейчас он выглядел нерешительно, словно что-то давно уже грызло его изнутри.

– Колись, Графен, что с тобой?

– Мне многие прочат стать новым царём. Говорят, я – лучший кандидат из возможных.

– А ты?

– А я не уверен, что подхожу. Что справлюсь достойно. Как ты думаешь, я буду плохим царём?

– Я не знаю, каким ты будешь царём – плохим или ужасным, – дракон рассмеялась. – Но я точно знаю, что ты будешь тем царём, что начнёт войну с Хеленмаром, так что ты – мой кандидат. Я буду твоим генералом. Я буду убивать за тебя. И за тебя я даже готова умереть. Не за Россию. А просто за тебя, Графен. Над трупами… моих братьев и сестёр… моих дракончиков… я поклялась, что уничтожу Хеленмар. Чего бы мне это ни стоило. И человек, который поможет мне осуществить их последнюю волю, прямо передо мной. Если для этого нужно сделать Россию империей, только скажи! А нет, я приму тебя любым – царём, президентом, военным диктатором, министром обороны… Только будь самим собой до конца. Не позволяй никому себя остановить, Графен. Живые и мёртвые взывают к тебе.

– Ты так сильно ненавидишь Хеленмар? – не поверил Александр.

– Даже ещё сильнее. Но я не считаю его плохим. Многое в Хеленмаре мне нравится. Вот скажи мне, Графен, чем плоха Российская Федерация, что нужен этот ваш проект «Государь»? Я из книжки не поняла.

– Кто сказал, что Российская Федерация плоха?

– Тогда зачем менять режим правления, если и так сойдёт?

– Станет ещё лучше.

– Вы и так неплохо держитесь.

– Именно что неплохо.

– Ну так расскажи мне, а то, может, я чего-то не вижу? – попросила Астра.

– Ну, – Графен замялся, собираясь с мыслями. – Это… Как его, разрушается традиционный институт семьи. Всё больше разводов или людей, живущих в гражданском браке. Низкая рождаемость.

– Я слышала, это давно уже продолжается, но вы, русские, всё никак не вымираете. Почему?

– Потому что государство постоянно стимулирует рождаемость. Выплаты там всякие, льготы. Возвращение русских из других стран. Искусственно, в общем. И с каждым поколением приходится платить всё больше, лишь бы люди размножались. А раньше они это забесплатно делали. Даже приходилось придерживать их пыл.

– И что же случилось?

– Ну, много чего. Доступная контрацепция и аборты, порнография, секс без обязательств, осознанная бездетность, вызванная повальным эгоизмом и стремлением к высокому уровню жизни, который при нескольких детях практически недостижим. Постгуманистическая пропаганда растлевает умы. Крах веры и традиционных ценностей, короче. Вот люди и живут ради себя и удовольствий, а не как заповедано. Не о продолжении рода думают, а о личном благополучии и долголетии. Что тут непонятного?

– Ага. Ну вот вернёте монархию, что поменяется?

– Прекратим постгуманистическую пропаганду. Вернём пропаганду традиционных ценностей и традиционного воспитания. Усилим влияние церкви на молодёжь. Вернём идею традиционных форм размножения. Негоже нам, как драконам, внутри искусственных маток рождаться. Аборты и контрацептивы запретим, и порнографию тоже.

– Ну допустим, проблему нехватки населения вы худо-бедно решите. И это при условии, что в процессе народ не взбунтуется и не свергнет новый строй, – Астра кивнула. – Ещё какие проблемы есть?

– Снижен патриотизм. Разрушена сама идея Родины. Двенадцать лет правления финки Корхонен привели к тому, что всюду пропаганда космоинтеграции и космополитизма. Молодёжь ксенопатриотична – воспитана на хеленмарских играх, фильмах и книгах. Даже две войны с Хеленмаром ситуацию не исправили – всё равно попадаются те, кто верят, что если бы проиграли, то «пили бы сейчас «хеленмарское».

– Это они напрасно, – покачала головой Астра. – Хеленмар – не курорт для дураков и бездельников. Слабые оказываются на обеденном столе у сильных.

– Авторитет армии заметно упал. Бал правит клика срочного замирения с Хеленмаром через выплаты контрибуций.

– А как же Графен? Ты же героический бренд.

– Я скорее исключение, чем правило. Меня чествуют за всех тех настоящих героев, которые отдали жизнь за Отечество, но сейчас их поливают грязью и называют бешеными псами войны. Хотя они спасали Родину.

– Ну, допустим. Вот придёт монархия, что изменится?

– Для начала уберётся риск, что новый президент окажется хеленмарским холуём, как та же Корхонен. А дальше будем развивать пропаганду – прививать молодёжи любовь к Родине, веру в Бога, царя и Отечество. Будем усиливать армию, а не ослаблять.

– Ну, предположим, усилите. Какие ещё есть проблемы в РФ?

– Да вроде так и всё, – пожал плечами Графен.

– Подумай хорошо. Вот усилили вы патриотизм, традиционные ценности, веру, семью, армию. Какая ещё проблема осталась? Самая главная?

– Не знаю, о чём ты.

– Подсказываю. К.

– Что «К»?

– Ко…

– Даже идей нет.

– Коррупция, Графен! – Астра даже рассердилась. – Казнокрадство, кумовство, взяточничество, клановость, произвол элиты. Сращение властей и криминала.

– А, это, – Александр наморщил лоб, обдумывая её слова: – Ну, с этим тоже будем бороться.

– Как?

– Учредим органы по борьбе с коррупцией.

– Они уже учреждены. По опыту оказывается, что ваши органы по борьбе с коррупцией – сами ещё более коррумпированы, чем коррупционеры, с которыми они должны бороться.

– Тогда учредим органы по борьбе с коррупцией в органах по борьбе с коррупцией, – упрямо гнул свою линию Александр.

– Запомни, Графен, нельзя бороться с мафией в стране, где мафия контролирует борьбу с мафией. Тебя в качестве царя к власти приведёт элита, и она захочет ещё больше послаблений. Элита потребует от тебя ещё больше коррупционных возможностей, чем у неё есть сейчас.

– Тогда мы поступим умно и направим коррупцию на благо государства.

– Что за глупость? Коррупцию нельзя направить на благо государства. Это всё равно, что пытаться направить гангрену на благо ноги. Даже самыми хитрыми технологиями не получится извлечь что-то созидательное из кумовства, симонии, казнокрадства. Это чистые инструменты разрушения и порчи. В них нет ни грамма созидательного. Питать насчёт них какие-то государственные планы – всё равно что доверить защиту зубной эмали кариесу. Даже умеренная и контролируемая коррупция не несёт пользы. Лишь вред. И она разъест здоровые ткани вокруг себя и в первую очередь коррумпирует тех, кто поставлен её контролировать. Коррупцию можно только искоренять. И в этой борьбе нет методов, которые слишком жестоки. Они все – недостаточны.