Сергей Сизарев - Претенденты [litres]

Лиза понимала, что дракон права – ей дали пистолет и велели убить девочку по-тихому – если получится. Они пообещали двести тысяч и повышение с семнадцатого грейда до шестнадцатого. Но едва ли собирались выполнить.

– Почему ты не дала мне ломтерезку? – спросила Лиза.

– Ломтерезка полезна только в руках дракона – для неё нужна сила и скорость. В руках человека – это просто острый кусок кристалла. К тому же СКС так не работают – они раскладываются только в одну сторону. Сложить назад их нельзя. Так что ту ломтерезку я выкинула. Зато у тебя есть пудреница.

– Какая всё-таки ирония, – сказала Лиза. – Фактически, ты овладела мной в подворотне. Я часто думала, каково это – чувствовать другого человека внутри себя. Но вовсе не так, как сейчас. Не так я это себе представляла… Я умру сегодня, а ведь у меня никогда никого не было.

– Что мешало тебе заниматься сексом со сверстниками? – спросила дракон.

– Сверстниками? – фыркнула Лиза. – Этими дрыщами-нищебродами? Ну вот уж нет! Мне нужен настоящий мужчина – с достатком, красивый и сильный. Как Саша Графен! На меньшее я не согласна.

– Ну чего вы все на этом Графене такие повёрнутые? – огрызнулась дракон. – Он самый обычный мужик.

– Это просто ты, как хеленмарка, его ненавидишь! А он… Он необыкновенный, – Лиза вспомнила, как мечтала о ночи с Графеном – озноб желания растёкся по телу, собираясь жаром внизу живота. Поезд тряхнуло, и потные тела пассажиров вмяли её в стенку вагона, выдавив из неё тихий стон.

– Я чувствую то же, что и ты, – призналась дракон. – И не думала, что в тех местах бывают такие интересные ощущения. И грудь у тебя такая чувствительная, хоть и маленькая.

– Иди на хрен, – подумала Лиза.

– И почему все серые воробушки мечтают о прекрасном лебеде?

– Я не серенький воробушек. Я жар-птица. Я королева мироздания. Когда я умру, всё исчезнет, особенно ты, а сейчас заткнись и отвали – я хочу помечтать в последний раз. Изо всей силы, как я люблю. Я столько всего не домечтала… – потребовала Лиза, и дракон оставила её в покое.

Стекло вагона было сырое и холодное. Лоб был горячий. Глаза были в слезах.

Каждая секунда теперь была на вес золота, и, зажмурившись, Лиза жадно погрузилась в свой выдуманный мир, как в винноцветное море.

После того, как Лизу вынесло толпой из вагона на Павелецком вокзале, она села на электричку до Нового Солнечногорска, хотя ей нужен был старый – исчезнувший в термоядерном пламени пятьдесят лет назад. Там, в центре одной из «Трёх Сестёр» – закрытой зоны «Ирина» – располагался секретный объект «Ясенево-12», штаб-крепость военной контрразведки, где Лиза работала полевым агентом, ну а точнее, практикантом – пока не докажет свою профпригодность.

От Нового Солнечногорска Лиза поехала на служебном «пазике», который нёсся на супер-соленоидах там, где была проложена магнитная магистраль, а всё остальное время парил на шести роторах. В итоге, дорога от дома до работы занимала два с половиной часа.

– Это ужасно, – сказала дракон в её голове, – я столько дел переделала, пока дожидалась, когда ты доедешь. Это не жизнь, а каторга какая-то!

– Добро пожаловать в российское общество! Почти вся Россия работает в Москве, – мрачно съязвила Лиза.

– Пять часов на дорогу, восемь на сон, девять на работу. Что ты делаешь оставшиеся два часа жизни?

– Ем, хожу в туалет, моюсь, одеваюсь, работаю по дому, жалею себя. Хотя вру – жалею себя я всё то время, в которое не сплю.

– А в выходные?

– Сплю и жалею себя, лёжа на диване и глядя в потолок. На большее у меня не остаётся сил.

Дракон пустила по телу Лизы волну тепла, словно кто-то большой и добрый укутал её в одеяло.

– Не надо, – попросила девушка. – От этого только хуже.

Она прошла к проходной, помахала пропуском автоматчику на входе – тот лениво, словно нехотя, впустил её в коридор идентификации. Там Лиза дыхнула в трубку – проверка на алкоголь и наркотики, потом сунула руки в «нюхач» – тот проверил, трогала ли она взрывчатку, потом приложилась глазом к «перископу», как всегда, нервно вздрогнув.

«Шестьдесят процентов людей испытывают страх, что сканер сетчатки ткнёт им иглой в глаз», – вспомнился ей любопытный факт.

Из специального отсека в стене выдвинулся лоток сальвиосеквентора, и Лиза смачно туда харкнула – подавитесь!

Потом прошла на весовую площадку, совмещённую с датчиком радиации и металлодетектором, набрала личный пароль на кодонаборнике и чётко произнесла, как её зовут, – анализатор голоса выдал сигнал одобрения. Она миновала пространство терагерцового сканирования. На выходе её ждали двое массивных охранников – мужчину она мысленно называла Козлом, а женщину – Тварью. Настоящих их имён она не знала. Обыскивать её должна была Тварь.

Сначала она провела по всем конечностям Лизы нелинейным локатором, чтобы выявить любые полупроводниковые приборы – нашла разрешённый казённый телефон, примитивную кнопочную звонилку.

Потом стала ощупывать Лизу – сноровисто и грубо, сантиметр за сантиметром исследуя худенькое тело под дешёвой и скучной одеждой.

– Ещё палец в меня засунь, – буркнула девушка.

Тварь тут же стиснула ей плечо – было неприятно, а потом заломила руку – вот это было уже чертовски больно. Лиза чуть не описалась – всё-таки почти три часа терпела в транспорте.

– Ты чего так дерзко разговариваешь? – встрял Козёл.

– Не нравится? Ведите меня к коменданту, – потребовала Лиза. – Я расскажу, как вы тут меня лапаете.

– Она пьяная, что ли? – озадаченно спросила Тварь у напарника, всё ещё делая девушке болевой залом.

– Тогда бы сирена завыла. Завершай осмотр, и я её отведу.

– Завтра тебя уже здесь не будет, – прошипела Тварь Лизе в ухо.

«Завтра вообще ничего не будет», подумала Лиза.

«Ты чего творишь?», спросила дракон.

«Не дрейфь. Они тупые и ссыкливые, – подумала в ответ Лиза. – Коменданта они хотят видеть ещё меньше, чем я. Жалобы от персонала им в плюс не пойдут».

«Ты ставишь всю операцию под угрозу».

«Они меня достали вконец. Особенно Тварь».

Женщина нашла в кармане пиджака пудреницу и вытащила её, открыв:

– Что это такое?

– Пудреница с зеркалом, – ответила Лиза.

– Зачем?

– Лицо пудрить.

– Запрещено, – сказала Тварь. – Конфискую.

– Ты сейчас шагнула за грань, – улыбнулась Лиза, повернув голову так, чтобы видеть охранницу – та всё ещё вжимала девушку в стену. – Я скажу коменданту, что вы забирали у меня деньги. Неоднократно. И что ты давала мужчине меня обыскивать. Отдай пудреницу.

Массивное лицо Твари было словно вырублено из цельного массива берёзы и выражало меньше чувств, чем у покойника, но что-то внутри Твари сейчас производило вычисления: «а не отхвачу ли я?»