Максим Лагно - Эксплора 3. Открытие

— Я — избранный?

— Случайная — это означает, что нам известны не все закономерности её проявления.

— А какие закономерности уже известны?

— Например, буст при целостности бинарного массива не ниже девяноста процентов. Или использование специальных устройств, как это делают биопанки. Много закономерностей.

— И всё-таки, получается, я — избранный?

— Господи, если тебе это так важно, то да.

— Я просто уточняю, — смутился Роман.

— Понимаю, что у тебя полно вопросов, поэтому не пытайся выбрать самый важный. Всё равно я утаю те знания, которые мне невыгодно разглашать.

— Откуда взялась эта ноль-энергия и взаимодействия?

— Энергия не взялась откуда-то, она всегда есть во Вселенной. Она и есть Вселенная. Ты же сам видел, как выглядит мир, когда его никто не видит.

Роман решил использовать способ Жанны вести допросы, прервав неожиданным вопросом:

— А чем связана троица: Джо Венцель, Великий Рамирес и Монтана Френч?

— Мы пытаемся обойти искусственные ограничения, установленные координаторами Эксплоры в программируемую материю.

— То есть вы заодно?

— Мы — ситуативный союз, который совместно идёт к одной цели. Но чем ближе финиш, тем активнее каждый из нас толкает других, скидывая с беговой дорожки.

— Поэтому ты мне помог? Чтобы узнать что-то, чего не знают твои, хм, коллеги?

Собеседник промолчал. Роман решительно протянул руку, требуя вернуть Null. Джо Венцель кивнул и нехотя отдал устройство.

— Какие преимущества даёт синтезану «выход в ноль»? — спросил Роман.

— Позволяет манипулировать материей на недоступном для других уровне. Но не только это. Если освоишься, сам поймёшь.

— А тебе зачем всё это?

— Научный интерес, само собой.

— Так. А на самом деле?

— Что может быть важнее науки? Наука создала нас. Наука забросила нас на край Галактики. Наука открыла нам ноль…

Роман остановился:

— Если хочешь моего полного сотрудничества, то лучше не умалчивать всё подряд.

— Я хочу обрести дар длительного существования вне рамок и ограничений тела синтезана. Я считаю, что смогу стать чистой энергией сознания, без привязки к оргмату.

— Вот так бы и сказал. Сразу всё ясно с тобой. А что нужно Рамиресу?

Джо Венцель недовольно скривил губы:

— О его планах, лучше с ним разговаривай.

Они прошли ещё метров сто по направлению к энергоблоку. Джо Венцель остановился и вытянул руку, останавливая Романа:

— Пришли.

Часть дорожного сегмента перед ними задрожала. Потом приподнялась под углом, открывая лифт стандартной модели «Орск». Роман сам недавно ставил такие на производственные цеха, на случай если джетпак будет недоступен.

Джо Венцель вошёл первым и поманил пальцем:

— Не бойся, просто у меня вся инфраструктура под землёй. Поверхность отдана ботам и эйдолам.

Роман шагнул в лифт, дверь закрылась и они поехали вниз.

Выйдя из лифта, они зашагали по коридорам, часто сворачивая в многочисленные ответвления и проходя через шлюзы. Конечно же, по локусянской традиции, никакой маркировки в коридорах и на створках шлюзов не было. Ни номеров, ни букв.

Но Роман ориентировался в этом лабиринте: его модуль передачи цифровых данных сканировал на много метров вокруг, отрисовывая в интерфейсе все скрытые коридоры.

Подземный комплекс пустовал, хотя в нём было много одинаковых комнат, как в гостинице или общежитии «Эксплоры. Брисбен». Или в бункере для выживания после ядерной войны.

— Готовишься? — спросил Роман. — Тут будут спасаться от войны твои продвинутые боты?

— Не знаю, о чём ты, — отмахнулся Джо Венцель.

Они остановились напротив круглой двери, которая тут же откатилась вбок, открывая большое шарообразное помещение. В центре стоял круглый стол, над которым светилось проект-панно. По поверхности стола разбросано несколько цилиндров для оргмата. Ещё выше, под круглым потолком, висели прожектора.

Когда Роман и Джо шагнули внутрь гигантского шара, их длинные тени легли на искривлённую поверхность.

— УниКом лучше снять, — сказал Джо Венцель. Его голос многократным эхом отразился от круглых стен.

— А феномы?

— Они не помешают.

Роман хотел спросить: «Чему не помешают?», но это прозвучало бы как слабость с его стороны. Сняв все части УниКома, передал их Джо.

Он отнёс УниКом к столу и бросил на пол:

— Тебя, наверняка, больше всего волнует вопрос, а как собственно использовать ноль-взаимодействия, — сказал Джо Венцель. — Какой командой или кнопкой их вызывать, если это инструмент?

— Раз ты упомянул, что мой бинарный массив и тело и есть инструмент, то предполагаю, что они же и кнопка?

— Верно. Но для начала забудь о том, чему тебе говорили об оргмате в центре подготовки колонистов. Они или врали, или утаивали часть правды.

— М-м-м, коллега, прямо как ты?

Ботовод усмехнулся уголком рта:

— Я наоборот — рассказываю тебе часть правды. Например, считается, что бинарный массив сосредоточен в нашей голове, в искусственном мозге, но это не так. Он распределён между всеми молекулами оргмата. Каждый его атом — носит частицу твоего сознания. А все вместе они и составляют ту самую целостность бинарного массива, которую мы так бережём.

— Где-то я это слышал… Но почему же уничтожение мозга синтезана ведёт к перерождению?

— Это один из программных барьеров, которые заложили в нас, хм, ненавижу это слово, создатели. Эксперименты с оргматом, показали, что у него нет пределов для организации. Вещество нашего тела может находиться в любом состоянии. У него нет формы.

— Это я уже понял.

— Барьер подразумевает, что ты, как копия твоего оригинала, можешь существовать только в виде человека с руками и ногами. А интерфейс контролирует развитие тела, имитируя жизнь.

Роман вежливо ответил:

— И это я знаю. Для меня новость только про неограниченное развитие.

— Для экспериментаторов на Земле это тоже стало неожиданностью. Поэтому они и поставили другой барьер, так называемый предел развития атрибутов. Он прекращает образование новых связей в оргмате, если атрибуты синтезана слишком сильно выходят за рамки человеческих возможностей. Ещё и зацементировали нашу псевдочеловечность феномом секса. Чтобы уж наверняка.

— Мы можем прокачиваться вечно?

— Ты всё ещё тычешься носом в эту заглушку, Рома.

— Хорошо. Тогда я так понял: предел атрибутам поставлен ради мер безопасности, чтобы синтезаны не развились в непонятно что?

— Это уже ближе. Взять наши чувства «Слух», «Зрение» и прочее. Даже на первом уровне они выше среднего человека. А после десятого уровня они выше вообще любого человеческого понимания.

Роман вспомнил свои ощущения после буста, когда мир перестал быть привычным, а превратился в мощный поток информации, с которым он едва совладал.