Максим Лагно - Эксплора 3. Открытие

Он сильно рисковал, ведь Сталкеры располагались близко к территориям Рамиреса. Но на этот раз обошлось. Видимо, Рамирес занимался перегруппировкой войск и не распылял их на серые зоны.

После вмешательства Романа, гибридки заработали. Через некоторое время восторженные сталкеры разнесли весть о новой технологии по союзникам. Все карточки были раскуплены. Ими заинтересовались даже в свободных альянсах, моментально позабыв о презрении к бывшему рабу.

Но Роман прекратил продажу. Инструкции оказались такими сложными, что ему лично приходилось следить за ходом строительства. Конечно, если бы не было угрозы войны, он бы с радостью занимался обслуживанием гибридок, но сейчас нужно в первую очередь следить за базами своего альянса.

Короткая локусянская зима почти кончилась, дожди перестали идти сплошняком, туман развеялся. День запуска производства выдался ясным — обжигающе жаркое солнце пролезло сквозь синюю пелену облаков.

Гигантский производственный комплекс ожил, и зашевелился, словно длинная локусянская гусеница решила проползти через территорию базы.

Каждый узел, каждый сегмент конвейера, каждый мелкий инк-кабель, всё, что оснащено с-чипом, отчитывалось в работе, выгружая бесконечные логи в интерфейс Романа.

Прошло более часа. Ничего не сломалось. Ничего не затормозило и не перегрелось. Напряжение во всех частях цепочек было постоянным, энергомагистрали исправно работали.

— Коллеги, — сказал Роман товарищам, — даже на тренировках в центре подготовки первый запуск всегда требовал корректировок.

— Идеальная работа, — захлопала в ладоши Панда. — Ты же наш гений строительства.

Акина Хатсуми и остальные тоже выразили восхищение, не понимая, что же тут особенного. Ну, построил и построил. Разве не этим должен заниматься инженер колониальной застройки?

Владимир включил джингпак и улетел к гаражам — готовить новый рейс в Нейлос Каунти. На этот раз решили взять «Леди Восторг», чтобы привезти максимально много НК.

Остальные тоже разлетелись или уехали. Осталась только Акина Хатсуми. Сложив руки вдоль тела, она поклонилась:

— Рома-сан, поздравляю с прекрасным завершением… то есть с началом… Короче, вы, наверное, молодец.

— Снова напрашиваешься в экспедицию?

— Можно?

— Хорошо. Только слушайся во всём Владимира.

Ещё раз поклонившись, Акина кинулась в пони-ровер и быстро уехала в сторону гаражей.

Роман зачем-то взял магнитно-силовой ключ и проверил прочность крепления сегмента энергомагистрали. Но она была идеальной. Деградация начнётся не ранее, чем через три тысячи тысяч часов.

Включив джетпак, Роман взлетел на самую вершину комплекса и встал на краю.

Возле гаражей разбросаны модули ТРА-П-69, между которыми ходил Владимир, указывая Меланж, что нужно починить.

Акина Хатсуми, надев джетпак, прыгала через крышу гаража. Туда, обратно, туда, обратно. Синий отблеск двигателя тянулся за ней: девочка не умела настраивать тягу и теряла топливо, рискуя сжечь себе ноги. А ведь Роман не давал ей разрешение использовать джингпак.

Вообще-то сегодня не просто день запуска и не просто редкий солнечный день. Так совпало, что сегодня, по подсчётам Романа, на базе Великий Контрудар должны перевести производственные цепочки на создание первого космолёта.

Роман представил, как новые инженеры хозяйничают в его настройках. Удивляются, сверяются с логами, пытаясь понять, как всё устроено… Скорее всего, ничего не поймут и начнут всё переделывать под себя. И сломают к чертям.

Спрыгнув с крыши, Роман пролетел несколько метров в свободном падении, словно решил разбиться, и только перед землёй врубил тягу. Взмыв вверх, описал крутую дугу, показывая Акине Хатсуми, как выглядит настоящее пилотирование джетпака, и полетел в сторону ферм.

Панда сидела на краю бассейна, печально глядя на стаи донаторов, толпившиеся по краям. Половина из них уже не плавала на поверхности, а медленно опадала на дно, как мусор.

Она сразу поняла состояние Романа:

— Переживаешь?

— Эти козлы всё сломают. Жаль космолёт.

— Очень, очень жаль космолёт, — ответила Панда. — Аж слёзы на глазах.

Она не пыталась звучать искренне, но Роман ценил её честность. Толкнул её плечом:

— Умеешь ты успокоить.

— А ты разве не спокоен? Давно смотрел лог производства?

Роман вывел перед собой:

— Статус производственного комплекса альянса Жестокий —

Уровень эффективности: 56 %.

Доступно НК: 1 345 555 632.

Этот показатель постоянно уменьшался. Наномасштабные компоненты таяли с огромной скоростью, превращаясь в:

Колониальный пехотинец: 4 / 256.

Автоматическая фьюжн-пушка «Тангейзер»: 3 / 512.

Автоматическая фьюжн-пушка «Тангейзер» (с УИИ): 3 / 64.

Автоматическая фьюжн-пушка «Антимародёр-С»: 2 / 64.

Дезактиватор плазменного заряда Wonderwall: 1 / 128.

Беспилотный летательный аппарат…

…

Очередь производства состояла из сотни наименований, включая боеприпасы и строительные материалы.

Скорость производства вызвала бы недоумение локусянского инженера: как можно клепать сразу несколько сложных устройств чуть менее чем за час? Даже на развитых базах создание робопехотинца требовало десятка часов.

Ещё сильнее они удивились бы, узнав, что гибридные гибридки работали не на полную мощность. Если поднять уровень эффективности до ста процентов, то комплекс будет выплёвывать новые юниты каждые тридцать минут. Но Роман решил не напрягать систему, а запланировал постепенное увеличение эффективности.

Готовая продукция пока что размещалась на складах и не активировалось. Распределение военной техники по стенам и другим ключевым точкам обороны — следующий этап. Для этого нужно дождаться возвращения Владимира и Тревора. Роман обещал не начинать без них.

— Всё работает идеально. Даже скучно быть таким предсказуемо гениальным.

Панда опустила ноги в воду и сняла части УниКома, оставшись в белом бодисьюте. Легко соскользнула в бассейн — вода доставала ей до плеч.

Она опустила лицо в воду, разглядывая деактивированных донаторов, чьи тела устилали дно — они подохли от вибраций в земле, которые создавал производственный комплекс.

Панда вынырнула:

— Странно, да, что смерть неживой материи, выглядит как настоящая смерть?

— Эм, ну… нет слов…

— Кто бы что не говорил, Рома, а мы — люди. И умирать в последний раз нам так же страшно, как и биологическим людям страшно умирать в единственный раз.

Роман наклонился над бассейном и ухватил Панду за руку, вытягивая на берег:

— Так, философка моя, марш домой и надень самый эротичный бодисьют. Сейчас я выбью из тебя всю эту дурь.