Роберт Хайнлайн - Пасынки Вселенной. История будущего. Книга 2 [сборник litres]

– У вас, молодых, нет никаких способностей, – твердил он. – Никаких способностей! Даже этот тупица, – он кивнул в сторону ученика, – даже у него их нет, хоть он и в двадцать раз толковее тебя. Ты не поверишь, он и тысячи строк за день всосать не может, а надеется сесть на мое место, когда меня не станет. Да когда я был учеником, я эту тысячу строк читал про себя на сон грядущий, как колыбельную. Бурдюки вы дырявые – вот вы кто!..

Хью не спорил со стариком, но все равно пришлось долго ждать пока он выговорится. Наконец тот спросил:

– Так ты хотел задать мне вопрос, парень?

– Вроде того, Свидетель.

– Ну так задавай. Что ты мямлишь?

– Вы когда-нибудь забирались наверх так высоко, где уже нет веса?

– Я? Конечно нет. Я ведь был Свидетелем, учился своему призванию. Нужно было запомнить строки всех Свидетелей до меня, а на мальчишечьи развлечения времени не было.

– Я надеялся, что вы скажете мне, что там может быть…

– А, ну это другое дело. Я никогда туда не забирался, но во мне память стольких верхолазов, сколько ты никогда не видел. Я старый человек. Я знал отца твоего отца, а перед тем его деда. Что ты хочешь знать?

– Ну…

Что же он хочет узнать? Как задать вопрос, который был всего лишь ноющей болью у него в груди? И все же…

– Для чего это все, Свидетель? Зачем все эти уровни над нами?!

– Э? Что это ты?.. Во имя Джордана, сынок, – я Свидетель, а не ученый!

– Ну… я думал, Вы должны знать. Извините.

– А я знаю. Ответ – в Строках из «Начала».

– Я слышал их.

– Послушай еще раз. Все ответы – там, если у тебя хватит мудрости понять их. Помогай мне. Впрочем, нет – дадим возможность моему ученику проявить свои знания. Эй, ты! Строки из «Начала» – и следи за ритмом.

Ученик облизал губы и начал:

Старик ударил мальчишку по губам тыльной стороной ладони.

– Заново!

– Сначала?

– Нет! С того места, где ты ошибся.

Мальчик замялся, потом исправился:

Мальчишечий голос бубнил, стих за стихом, многословную, но невнятную старую-престарую историю о грехе, бунте и времени тьмы. Как наконец возобладала мудрость и тела главарей смутьянов были отправлены в Конвертер. Как некоторые из смутьянов спаслись от Путешествия и породили первых мутов. Как выбрали нового Капитана после многих молитв и жертвоприношений.

Хью неловко ерзал, переступал ногами. Разумеется, ответы на его вопросы были здесь, ведь это священные строки, но он не мог охватить их разумом. Зачем? Что все это значит? Неужели в жизни нет ничего, кроме еды, сна и, в конце концов, долгого Путешествия? Разве Джордан не хотел, чтобы его поняли? Тогда откуда эта боль в груди? Этот голод, который не проходит даже после доброй еды?..

Когда, поспав, Хью разговлялся, к дверям дядиной каюты подошел ординарец.

– Ученый требует присутствия Хью Хойланда, – вежливо произнес он.

Хью знал, что этим ученым был Лейтенант Нельсон, отвечавший за духовное и физическое благополучие того сектора Корабля, где находилась и родная деревня Хью. Он проглотил остатки завтрака и поспешил за посыльным.

– Кадет Хойланд! – объявили о его прибытии.

Ученый поднял глаза от своего завтрака и сказал:

– Ах да. Заходи, мой мальчик. Садись. Ты уже ел?

Хью признался, что ел, но глаза его с интересом возвращались к странному фрукту на тарелке старшего. Нельсон проследил его взгляд.

– Попробуй эти фиги… Новая мутация – их принесли с дальней стороны. Давай, давай – мужчина в твоем возрасте всегда найдет место для пары лишних кусочков.

Хью застенчиво принял приглашение. Никогда раньше он не ел в присутствии ученого. Старец откинулся на стуле, вытер пальцы о рубашку, расправил бороду и сказал:

– Я не видел тебя в последнее время, сынок. Расскажи мне, чем ты занимался.

Прежде чем Хью успел ответить, он продолжал:

– Нет, не говори мне – я сам скажу. Во-первых, ты ходил в экспедиции, исследовал запретные зоны Корабля. Не так ли?

Он смотрел молодому человеку прямо в глаза. Хью судорожно размышлял, что сказать в ответ.

Но ему снова не дали ответить.

– Ладно, я это знаю, и ты знаешь, что я знаю. Я не слишком сержусь. Но этот факт заставил меня задуматься, что пришло время решать, что ты будешь делать в жизни. У тебя есть какие-нибудь планы?

– Ну… никаких определенных планов, сэр.

– Как насчет той девчонки, Эдрис Бакстер? Собираешься жениться на ней?

– Ну… хм… я не знаю, сэр. Я бы, наверное, хотел, и ее отец, наверное, согласен. Только…

– Только что?

– Ну… он хочет, чтобы я работал на его ферме. Наверное, это хорошая идея. Его ферма плюс дело моего дяди – это было бы порядочное состояние…

– Но ты не уверен, что это хорошая идея?

– Ну… я не знаю.

– Именно. Тебе это не по душе. У меня есть другие планы. Скажи, ты когда-нибудь задумывался, почему я учил тебя читать и писать? Конечно задумывался. Но ты держал это при себе. Это хорошо. Теперь слушай. Я наблюдал за тобой с тех пор, как ты был ребенком. У тебя больше воображения, чем у остальных, больше любопытства, больше энергии. И ты прирожденный лидер. Еще младенцем ты отличался от других. У тебя была слишком крупная голова, и кое-кто на твоем первом осмотре проголосовал за то, чтобы сразу спустить тебя в Конвертер. Но я их отговорил. Я хотел посмотреть, что из тебя выйдет. Крестьянская жизнь не для таких, как ты. Ты должен быть ученым.