Тамара Пикулина - Семь миров: Импульс [СИ]

Он постоянно уходил в лабораторию. Вернуть сферу к жизни стало для него точно такой же миссией, как и добраться до спасительного мира. Атла не видела в этом угрозы. Такие сферы не способны были на межзвездные перемещения, летали только внутри системы. Они уже скакнули через нору, и теперь, даже если бы пациф и починил свою машину, то от них он все равно бы никуда не делся.

— Сфера может пригодиться нам, если мы достигнем планеты, — поддерживал его затею с ремонтом Марсий. — Восхищаюсь твоим терпением, если ты справишься, то у нас будет в распоряжении два корабля.

Пациф не реагировал на похвалу и по-прежнему плохо шел на контакт. Фрагмент за фрагментом он восстанавливал оболочку и устранял деформации.

— Что если ему удастся восстановить связь? — тревожно спросила Атла Марсия.

— Не думаю, что это возможно, — ответил Марсий.

Марсий показал Атле обломок одной из игл. Он прятал ее в своем кармане.

— Это та, что несла функцию связи? — спросила Атла.

— Да, только у таких игл нет отверстия для вывода огнестрельных лучей.

— Отдай мне, я выброшу ее в открытый космос.

Марсий передал Атле фрагмент.

— А если ему все же удастся восстановить связь даже без этого фрагмента? — переживала Атла.

— Даже если каким-то чудом он наладит связь и пустит сигнал от сюда, то до Пацифы он дойдет лишь через сотню лет. Мы уже слишком далеко от дома!

Атле стало спокойнее. Марсий был воином, его учили разбираться во вражеских инопланетных технологиях.

— Я прошу тебя, не акцентируй внимание на этом ремонте, он только-только стал привыкать к нам, — просил ее Марсий. — Не лишай его единственной отдушины, иначе впору сойти сума.

— Согласна, — произнесла она.

В один из дней получилось хоть что-то узнать о прошлом пацифа.

Ёнк вернулся в тот вечер как всегда с красными глазами, выглядел более уставшим чем обычно.

— Ты, похоже, разбираешься а ремонте, — спросил его Марсий.

Ёнк равнодушно посмотрел на него и неохотно ответил:

— Я в солдатах совсем не долго, я работал на производстве, собирал корабли.

Атла и Марсий переглянулись. Если император дошел до того, что стал расширять свою армию даже за счет простых работяг, дело было плохо. Пацифы были самым многочисленным народом, и с их человеческим ресурсом не мог конкурировать никто.

Они не успели еще отлететь далеко от тоннеля Ольмеко и разогнаться, как неожиданно встретили на своем пути необъяснимое явление. Марсий боковым зрением заметил движение по левую сторону от борта. То, что он видел, напоминало золотистые снежинки, медленно проносящиеся по пространству вселенной. Марсий всматривался, но угадать природу этого явления не мог. Одно он знал точно — ничто в космосе не случайно.

— Что-то движется слева по борту, — предупредил он Атлу.

— Да, я вижу, — произнесла она. — Вероятно, космический мусор.

— Сделай отчётливое изображение? Что это? — взволнованно спросил он.

Атла кивнула и вывела слайды на экран. Это были твёрдые, окаменевшие тела космических скатов, смешанные с обломками гинейских кораблей.

— Мурийские звери? Здесь? — удивлённо спросил Марсий.

Мурийские инженеры адаптировали тела скатов под условия открытого космоса. Скаты служили для них кораблями.

— Да, — произнесла Атла. — Мертвые.

— С людьми внутри?

— Нет, пустые. — сканируя тела скатов, объявила жрица.

— Думаю, мурийский караван залетел в Трон за ресурсами, но гинейцы напали на них и разграбили, — раздался голос Ёнка за их спинами.

— Возможно, — согласилась крамовка. — Скаты, вероятно, защищались и успели даже разгромить пару гинейских кораблей.

— Что это? — не обращая внимания на их разговор, Марсий замер.

Один из трупов шевелился. Атла приблизила объект.

Возле одной из мертвых самок крутился детёныш. Он был очень слабым, еле двигался, но был жив. Один среди двадцати мертвых особей.

— Удивительно, как он выжил? — не верил глазам Марсий. — Нужно подобрать его!

— Что? — воскликнули Ёнк и Атла.

— Это безумие, зачем он нам? — непонимающе спросила девушка.

— Ты же веришь в знаки, — обратился к ней тулонец. — Если это маленькое живое существо, окружённое мертвецами, повстречалось нам на пути, мы обязаны позаботиться о нем!

— Нет! — возразила Атла. — Мы обязаны помнить, что от нашей экспедиции зависит существование наших рас. Жизнь ската сейчас ничего не значит.

— Прости, я не могу начать спасать миллионы жизней с того, что пройду мимо умирающего зверя.

Атла молчала. Ёнк тоже.

— Мы потеряем совсем немного времени, но совесть наша будет чиста, — умолял их он.

— Я не согласен, — резко ответил Ёнк. — Мы и себя-то запасом воды еле обеспечили, зачем нужна эта мурийская рыба?

— Ёнк прав, — согласилась Атла. — Нам этот скат совсем не нужен. Нам его не выходить!

— Он все равно погибнет в пути, — взывал к его рассудку Ёнк.

— Нет, мы введём его в анабиоз, а после выпустим в воды искомого мира, если доберёмся, — не отступал Марсий.

— Мы даже не знаем, есть ли эти воды, мы даже не знаем, есть ли этот мир, — умоляла его одуматься Атла.

— Есть, — твердо ответил Марсий и стал надевать скафандр.

Мурийские скаты жили в воде, и теоретически его план мог сработать. И все же Ёнк был категорически против, а Атла колебалась. Ее женское сердце трепетало от жалости к беспомощному существу, но положение капитана не позволяло согласиться со своенравным пилотом.

— Стой! Мы проголосуем, — произнесла Атла. — Кто против? — спросила она.

Ёнк и Атла подняли руки.

— Ты в меньшинстве, — сказала она тулонцу.

Марсий даже не услышал ее. Он молча надел на голову шлем. Обвязал себя тросом, взял веревку для ската и пошел к проходному шлюзу.

— Подожди! — закричала она. — Ну хорошо! — она обернулась к Ёнку: — Направь кристалл на стаю.

На лице пацифа читалось неудовольствие, но приказ он выполнил. Корабль подплыл ближе. Марсий вышел в космос и, припуская немного кислорода из перчаток и ботинок, приблизился к мертвой самке. Детёныш прятался между ее плавников. Марсий обвязал его голову веревкой и медленно стал тянуть к проходному шлюзу. Скат сопротивлялся, ни в какую не желая отходить от матери. Он был вдвое длиннее роста самого Марсия, и вести его против воли было сложно. Марсий дотронулся до его кожи перчаткой. Даже через несколько слоев твердой ткани он чувствовал дрожь, проходящую по телу малыша. Он обвил его голову рукой и, осторожно поглаживая, очень медленно повел за собой.

Входное отверстие было меньше, чем разлет его крыльев, и тулонцу пришлось обвязать их веревкой вокруг тела ската. Существо это было так напугано и слабо, что теперь совершенно не сопротивлялось, безвольно следуя за человеком.