Эль Бланк - Колечко для наследницы [litres]

Правда всегда обретает известность,

А двигаться к ней помогает нам…

Честность.

Сегодня, сегодня, сегодня он прилетает! Наконец-то сумел вырваться из сумасшедшего круговорота дел и обязанностей. Наконец все же нашел временную замену своей незаменимой на Томлине персоне. Наконец написал мне, что ужасно соскучился и сделал все, чтобы наша встреча состоялась как можно скорее.

Три года прошло, как мы с ним последний раз общались. Год с момента начала его правления после скоропостижной смерти отца. Я уж начала опасаться, что такими темпами мы только на помолвке и сможем увидеться. Но нет, ошиблась. И это замечательно!

Я готова прыгать от радости, смеяться от счастья, млеть от предвкушения… Впрочем, почему – готова? Я именно это и делаю, когда мои фрейлины выходят из своих столовых. Ну а поскольку сочетание улыбки до ушей, скакания по комнате и нервного хихиканья для меня, в общем-то, нетипично, девушки теряются.

– Вы неважно себя чувствуете? – деликатно беспокоится Вария.

– Ты что-то не то съела? – пользуясь отсутствием бдительного стража этикета, настороженно присматривается ко мне Рильмина.

– Нет и нет! – отвечаю сразу обеим и делюсь новостью: – Тогрис прилетает!

Раскинув руки и покружившись по комнате, падаю спиной на кровать, утопая в мягком кружевном белье.

Как же мне хорошо… Стоп! Не хорошо! Вечером мой суженый рассчитывает на меня любоваться, а я без красивой укладки, лицо наверняка уставшее, кожа обветренная после полета на Драке, и платье…

От моей эйфории не остается и следа. Стремительно подскакиваю, пугая фрейлин еще больше. Впрочем, я сейчас на этом внимания не заостряю. Есть более важные заботы. И вообще, сначала помогать мне, потом уже думать о себе – это прямая обязанность наперсниц, подкрепленная не только нравственным долгом, но и ощутимой финансовой составляющей.

Через четыре часа суматошных сборов я придирчиво рассматриваю себя в зеркале, решая, остановиться на том, что получилось, или запустить процесс в третий раз. Потому что первые два мне не понравились.

Салатовое платье, подобное тому, что я надевала на торжественный прием четыре года назад. Облегающая фигуру, тонкая, но тяжелая ткань, струящаяся при движении словно потоки воды. Белая кожа лица, румянец на которой смотрится необычайно мило. Высоко поднятые волосы, ниспадающие спиралями на плечи…

– Вы отлично выглядите, – с надеждой на отдых робко высказывается Вария.

– Принц будет в восторге, – поддерживает ее Рильмина.

– Ну ничего себе… – вплетается в общую картину голос старшего брата. И тут же дополняется еще одним:

– Каласавица!

– Иди ко мне, мой сладкий! – зову, увидев в зеркале появившуюся в дверном проеме пару.

Разворачиваюсь и подхватываю подбежавшего малыша на руки. Легко поднимаю, потому что, по сути, Ваймон это делает за меня – весит Горан совсем немало.

– Тебе правда нравится? – поцеловав пухленькие щечки и потрепав мягкие синие волосы, заглядываю в озорные глаза, которые у обоих братьев совершенно одинаковые – насыщенно-синие и большие.

– Да! На Дл-л-лака хотю! Лина Гола катать, катать, катать!

– Мы завтра на нем полетаем.

– Ага, – легко соглашается малыш. – Пути!

Он несколько раз изгибается всем телом, добиваясь, чтобы Ваймон поставил его на пол.

– Почему он с тобой? – тихо спрашиваю, присматриваясь, как Горан лезет вверх по декоративным горизонтальным полочкам на стене, напоминающим вертикальную лесенку. Он нагло пользуется поддержкой Варии, которая не может сорванцу ни в чем отказать. Рильмина, в отличие от вионки, идти на поводу маленького манипулятора не спешит. Стоит рядом, скрестив руки на груди, и скептически на все это смотрит. У нее определенно подход к воспитанию детей такой же, как к крагам. Жесткий.

– Родители в провинцию Мод улетели. Отдохнуть. Завтра вернутся.

Понятно, значит, у Тогриса визит неофициальный, раз никаких торжественных встреч не планируется. Впрочем, это понятно. Будь иначе, я бы не сегодня утром о его прибытии узнала, а намного раньше. Ну что ж, так даже лучше.

Ваймон, решив, что мне его общество больше не требуется, уходит к сосредоточенно пыхтящему братику, преодолевшему уже половину подъема до окна. Одним движением подхватывает мальчишку и ставит на подоконник. Варию же, которая с облегчением опустила руки, обнимает и целует в висок.

О! К лицу все ближе? Так-так-та-а-ак… Это, несомненно, прогресс в отношениях. Обычно прикасается к лицу только муж. Бывают, конечно, исключения. Если мужчина, например, полагает, что таким способом спровоцирует привязку. Срабатывает это в редких случаях, только когда у девушки настрой к нему позитивный. Если же влечение уже есть, нет никакого смысла в такой дополнительной стимуляции. А вот в том, чтобы показать, с какой нежностью он к девушке относится, смысл имеется.

– Ты о чем задумалась-то? – прерывает мой мыслительный процесс Ваймон. – Лина, можно я заберу у тебя Варию до завтра? Я один с Гораном не справлюсь.

Лукавит, конечно. Еще как справится. В конце концов, зачем во дворце поселились две няньки и гувернер? Другой вопрос, что братик еще слишком мал, его нельзя оставлять с ними наедине, без внимания кого-то из семьи. Но настоящая причина в том, что Ваймону просто хочется больше времени проводить с любимой. С Ларилиной он теперь старается не встречаться, а если оказывается рядом, то держится на расстоянии. Правда, как ему это поможет избежать свадьбы, я все равно не понимаю.

Однако это не повод, чтобы отказывать подруге, у которой глаза светятся счастьем, когда ее возлюбленный рядом. И лишь когда они уходят, а я перевожу взгляд на Рильмину, сосредоточенно рассматривающую даль за трипслатовым окном, запоздало соображаю, что она наверняка ждет появления Тогриса ничуть не меньше меня.

– У нас еще есть время, может, ты тоже приоденешься? – тихо спрашиваю, а затем говорю громче, потому что она не реагирует: – Рильмина, ты меня слышишь?

Оборачивается томлинка медленно. Смотрит с недоумением. Так глубоко задумалась, что ей приходится приложить немало усилий, чтобы вернуться в реальность. Она встряхивает светлой головой, проводит руками по волосам, перекидывая толстую косу через плечо, набирает в грудь воздуха и решительно заявляет:

– Зачем мне красоту наводить? Тогрис к тебе приехал. На меня он смотреть не будет, а привязку сбивать все равно еще рано.

Последнее верно и неверно одновременно. У нее совершеннолетие через неделю, так что в настоящий момент, несомненно, рано. А вот чуть позже – очень даже вовремя. Если, конечно, мой суженый сможет остаться на такой длительный срок.