Светлана Тулина - Дискрет

— Я тебя не слышу!

Вокруг взрывались петарды, гремела музыка. Ру вручила Керби свой бокал — четвёртый, кстати. Вертелась вокруг, пританцовывая и тормоша. Коктейли в Центре релакса хороши, после них трудно стоять на месте, пузырики поднимаются из живота, щекочут горло.

— Пошли танцевать! Я рыбка! Я сегодня твоя золотая рыбка! Любое желание! Но сперва — танцевать!

— Нет, Ру, нет! Послушай, мне надо…

— Я тебя не слышу!

Она схватила его за руку и поволокла за собой сквозь веселящуюся толпу, смеясь и пританцовывая. В ритме танца двигаться было проще, Керби пока ещё этого не понял, болтался сзади, уже почти не упираясь, но всё равно тормозя, покорный и несчастный. Толпа кончилась внезапно, вот только что толкали со всех сторон, и нету, остались сзади плотной спрессованной массой, качающейся в едином ритме, а впереди — край площади и проём боковой улочки.

Ещё не туннель — свода над головой не видать, только глубокая чернота. Но уже достаточно узко. Шум праздника отгорожен двумя поворотами, доносится глухо. Ру смеётся:

— Видишь? Здесь можно слышать друг друга! Я — твоя золотая рыбка! Ты захотел, и — ап! Загадывай новое желание! Ну? Чего ты хочешь?

Керби улыбается, растерянно и немного смущённо:

— Не знаю, сможешь ли ты… Тут такое дело… Понимаешь, я ищу одного инкуба…

— Ооо…

Как с разлёта об невидимый свод. Ру так обидно, что даже танцевать больше не хочется. Надо же, такой молоденький и красивый. И — мимо. Не угадала…

— Да… тут я тебе вряд ли чем-то смогу…

— Да нет же! Ты не поняла! — он ещё очаровательнее, когда краснеет. — Я ищу конкретного инкуба. Вот этого!

Над экранчиком древнего мнемика развернулось стерео — твёрдая в обнимку с Викингом-14 стандартной модели, модификации минимальны или вовсе отсутствуют. Когда-то Ру и сама от такого была в полном восторге, но сейчас лишь надувает губки:

— Такая линия плеч давно вышла из моды! А эти бёдра… Фу! Зачем тебе такое старьё?

— Он мой отец.

Сверху падает припозднившаяся феечка, чуть не задев Ру истрёпанными крыльями. Керби отшатывается, Ру не обращает внимания. Она смотрит на Керби, хмуря красивый лобик и топыря пухлую губку. Он, конечно, очень молод. Но достаточно ли он молод, чтобы ему никто ничего не объяснил? Сезонов пятнадцать, не больше, у твёрдых это вроде как даже не вылеток ещё, скорее — первая куколка. Много ли можно объяснить куколке?

Керби уставился на феечку — та упрямо пытается взлететь, несмотря на то, что и так отлетала чуть ли не вдвое больше нормы. Изорванные крылья не держат, феечка падает, скулит, молотит по чёрному глянцу покрытия маленькими кулачками. Злые слёзки текут по детскому личику, промывая на чумазых щеках грязные дорожки.

— Что с ней?

Керби пытается подойти и наклониться к скулящей истеричке, но Ру быстрее, и решение ею уже принято. Вклиниться между — и ловко оттеснить, спасая глупенького.

— Не суйся к ней. Ещё укусит, лечись потом…

Глаза у него вовсе не серые, а голубые. С очень красивым зелёно-коричневым ободком. Это хорошо видно, когда они становятся вот такими, почти квадратными…

— П-почему?

— Ну, это же феечка! К тому же — очень злая сейчас, не налеталась. Они совсем безмозглые до первой линьки. Только летать и любят. Не переживай, её скоро найдёт кто-нибудь из опекунов, феечек опасно одних оставлять, это все знают. Пошли!

— Куда ты меня тащишь?

Спросить удалось лишь у выхода на верхний мостик, где они остановились, пережидая группу организованных туристов-иномирян в сопровождении местного гида с острыми эльфийскими ушками и глазами в пол-лица: мостик был узкий, разминуться на нём невозможно. Туристы шли гуськом, посверкивали мнемиками. До этого Керби приходилось бежать за своей проводницей, спотыкаясь и почти падая, да он бы давно и упал на бесконечных лестницах и переходах, если бы странная красотка не стискивала его ладонь так, что и при желании не вырваться. А ведь пальчики такие изящные вроде, и кисть тонкая… но удивляться тоже было некогда, как и задавать вопросы. Дыхания не хватало, сердце грозило выскочить из груди, билось чуть ли не о зубы, горло горело, тут не до расспрашиваний.

Красотка моргнула удивлённо, пожала плечиком. Под переливчатой туникой качнулась роскошная грудь — слишком близко для сохранения внутреннего спокойствия. Керби сглотнул и поспешно перевёл взгляд на её лицо. Тоже хорошего мало. Вернее — много. Слишком…

— К винтажникам, конечно же!

Ярко-розовые пухлые губы — свихнуться можно! — раздвигаются в довольной улыбке, глаза сверкают в обрамлении пушистых ресниц.

— Твой папа, он… — точёный носик сморщен в лёгком недовольстве, — такое сейчас не носят! Было модно давно, сезонов пятнадцать назад. А то и больше. А винтажникам — самое то, они любят старьё!

Туристы проходят. Высокий измождённый парень в компенсаторном поясе захватывает мнемиком и Керби — словно случайно, вместе с панорамой. Керби делает вид, что не заметил. С обитателями спутников отношения и без того натянутые, лишний скандал ни к чему. Лунник последний в группе, проход на мост свободен, но белокурая красотка не спешит, перестаёт улыбаться, смотрит озадаченно. Наконец решается:

— Слушай, а зачем тебе?.. Твоя мама наверняка заключала контракт, иначе просто не бывает…

Керби смотрит в сторону, передёргивает плечами. Улыбка выжата одним усилием воли, как слишком тугой эспандер. Зачем? Самому бы знать…

— Так… интересно, — выдавливает наконец. — Подумал — а вдруг и ему… интересно будет?

Красотка смотрит с сомнением, тянет задумчиво:

— Ну, не знаю… может быть… но контракт точно был, ты это учти! Так что никаких претензий.

Но Керби уже удалось взять себя в руки, и улыбка выходит вполне естественной.

— Какие претензии, ну что ты?! Мне улетать скоро, вот и захотелось… подумал — а вдруг больше вообще никогда…

Красотка удовлетворённо кивает, сияя фарфоровой улыбкой. Похоже, сумбурные объяснения Керби её полностью успокоили.

— Тогда пошли! Тут недалеко.

Под ногами слегка пружинит тонкая лента моста, перила холодят ладонь. Внизу — площадь в переливах праздничных огней, далеко-далеко, шум сюда почти не доносится, даже феечки танцевали ниже. Красотка идёт впереди, легко, словно танцуя. Туника чуть светится в полумраке, руки не касаются перил. Да что там перила! Она и на сам-то мост вроде как не наступает, призрачным язычком пламени скользя над его чёрной лентой.

Странная она.

Хотя… Кто из людей может сказать, что является странным, а что нормой для урождённой суккубини?

Ру не любила бывать в винтажной ячейке, такое обилие немодных силуэтов огорчало её до слёз. Она бы ни за что сюда не пришла, если бы не Керби. Очаровательный… как же называют феечек активного пола у твёрдых? Ах, да — мальчик! Это, конечно, не совсем верно, Керби не феечка, но и не вылеток, а как называются куколки твёрдых — Ру не имела ни малейшего понятия. Так что пусть будет мальчик. Очаровательный мальчик.