Чак Вендиг - Последствия: Долг жизни

Но время еще не пришло.

— После гибели Палпатина стало ясно, что внутри Империи найдутся отдельные силы, которые будут бороться за власть, — говорит Слоун, проглотив обиду и изображая притворную уверенность в себе. — Прекрасный тому пример — движимый алчностью Пандион, который воспользовался сложившимся хаосом, чтобы еще больше набить свой карман. Более того, мы не могли знать, кто попытается спасти свою шкуру, перебежав на сторону Новой Республики. Мы должны были быть уверены, что раскроем тайну лишь тем немногим, кому можно доверять, — то есть всем вам.

Теперь уже и Галлиус Ракс, слегка изогнув губы в улыбке, смотрит на нее с восхищением. «Он мной доволен, — думает Рей, и при этой мысли ее бросает то в жар, то в холод. — Курочка доставила удовольствие лису». Неужели она не устояла перед ним и теперь сама им восхищается?

Возможно. Даже учитывая, насколько она его ненавидит.

— Нам нужны не только флоты, — говорит Боррум. — Нам нужны наземные войска и вооружение.

— В таком случае у меня для вас хорошие новости, — отвечает Ракс. — Заводы Куата полностью разбомблены, а за верфи За-Фела, Анадина и Турко-Прайма либо идет сражение, либо мы их уже потеряли. Но нашим спасением станет Внешнее Кольцо, которое мы затянем, как удавку, на шее Новой Республики. Мы уже распространили там свое влияние на три планеты: Жадалин, Коррус и Белладун. В производстве частей нашей военной машины Империя слишком долго в ущерб себе полагалась на сторонние корпорации, но теперь с этим покончено. Производство полностью сосредоточено в руках Империи, и на этих планетах мы уже наладили выпуск военной техники: вездеходные шагоходы, новые СИД-истребители, винтовки Е-11 и прочая, и прочая.

Хакс ошеломленно смотрит на него.

— Но нам не обойтись без личного состава. Нужны новые академии…

— Всему свое время, — резко отвечает Ракс.

Слоун так сосредоточилась на реакции сидящих за столом, на чьих лицах одно за другим сменяются выражения облегчения, страха и гнева, что не замечает, как в зале появляется кто-то еще и, остановившись за ее спиной, мягко кладет руку ей на плечо.

Она вздрагивает, услышав шепот Адеи:

— Адмирал, у нас нештатная ситуация.

Рей охватывает гнев, и на миг у нее возникает желание обругать несчастную девушку на глазах у всех, но та ничем не заслужила подобного. Слоун понимает, что готова сорваться, но если Адея говорит, что ситуация требует ее вмешательства, значит так оно и есть.

Собрав всю свою волю в кулак, она поднимается из-за стола — ей кажется, что даже из-за секундного отсутствия она может пропустить что-нибудь важное. А в нынешней Империи обладать информацией означает обладать властью.

Перед ними, как в замедленной съемке, погибает звездный разрушитель. Корабль подобной величины редко умирает быстро — он истекает кровью, словно гигантский зверь, словно пурргил, которого раз за разом протыкают гарпунами, прежде чем удается вытащить его на палубу. Черноту космоса прочерчивают следы от снарядов и лазерные лучи, постепенно раздирая разрушитель, из дыр в корпусе которого вырываются языки пламени. А потом…

Наступает конец. В космосе разрастается огромная пульсирующая вспышка превращающихся в сверхновую двигателей, и перед глазами Норры начинают плясать разноцветные пятна. Моргнув, она еще успевает увидеть похожий на скелет остов корабля, прежде чем тот окончательно исчезает.

Все, что от него остается, — обломки. И трупы, хотя отсюда их не видно.

— Во времена расцвета Империи экипаж звездного разрушителя составлял до сорока тысяч человек, — замечает подошедшая сзади коммондор Агейт. — По нашим предположениям, на этом корабле, «Косе», было намного меньше — около пятнадцати тысяч. И тем не менее это огромные потери.

Высокорослая Агейт худа словно жердь, широкоплеча и длиннонога. Подбородок ее высоко поднят, коротко подстриженные волосы завиваются вокруг ушей. Руки коммондора сложены за спиной — Норра знает, что она никак не может побороть в них дрожь. Когда-то из-за этого ее считали нерешительной и постоянно сомневающейся, но с тех пор все изменилось.

Кирста Агейт не раз доказала, что находится на своем месте, и теперь многие ею восхищаются.

Но сейчас Hoppe не до конца ясно, к чему та клонит.

— Не понимаю, — говорит она. — Это наших рук дело. Война есть война.

— Совершенно верно — это война. Ею легко увлечься — медали, парады, лоракидовые венки на голове победителей… Но важно помнить, что война по большей части несет разрушения и смерть. Мы — убийцы.

Норра с трудом сдерживает дрожь.

— Я… вы хотите сказать, что мы поступаем неправильно? При всем уважении, коммондор Агейт, я в это не верю.

— Нет, — печально улыбается Агейт. — Мы просто делаем свою работу. Те, кто находился на борту «Косы», знали, кто они и почему они там. И цена войны была им прекрасно известна. Я просто хочу, чтобы мои подчиненные тоже ее знали.

— Вы хотите, чтобы мы пожалели о содеянном?

— Да, — к удивлению Норры, кивает Агейт. — Хоть немного. Мне ни к чему безжалостные убийцы, лейтенант Уэксли. Мне нужны солдаты, которые ненавидят то, что им приходится делать, и боятся, что им придется делать это снова.

— А если из-за этого мы упустим победу в войне?

— Тогда мы проиграем. Но останемся собой.

Фраза обрушивается на Hoppy, подобно удару, едва не свалив с ног.

— Спасибо, — отвечает она, хотя слова звучат скорее как вопрос, чем благодарность.

— Я говорила с капитаном Антиллесом, — кивает Агейт. — Он рассказал мне, что привело вас сюда.

У Норры мелькает мысль, что Ведж мог бы и солгать, учитывая, что их поиски Хана Соло не вполне официальны. Но она понимает, что, возможно, Ведж просто не может взять и соврать на голубом глазу.

— Хан Соло пропал?

— Да. И не исключено, что к этому причастна Империя.

— Будем надеяться, вы его разыщете.

— Будем надеяться, что нам и дальше позволят его искать. Он подал в отставку с военной службы.

— Это может осложнить дело, — вздыхает Агейт.

— Еще как.

Ведж встречается с Норрой рядом с «Мотыльком», на одной из палуб «Согласия». Он явно нервничает, обводя взглядом плавные очертания ярко освещенных внутренностей «Звездного Ястреба».

— Вот это я понимаю кораблик, да?

Норра с ним соглашается. Ей непривычно находиться в корабле, который выглядит столь новым, что кажется каким-то чужим, почти что ненастоящим. Даже в таком банальном помещении, как ангар, потолок украшен белыми фестонами, а исходящий от него мягкий свет совершенно не похож на привычное для нее строгое освещение. И палуба подсвечивается снизу.

— Слушай, — говорит Ведж, опираясь на трость. — Я рассказал Агейт.