Чак Вендиг - Последствия: Долг жизни

Но зачем? С какой целью? Слоун, вся дрожа, расхаживает по кабинету, пытаясь это понять. Может, Вейлент оказался не столь уж предан Империи? Сев к голоэкрану, она выводит на него всю имеющуюся у нее информацию о «Косе» и коммандере Вейленте. Все вполне заурядно… нет, секундочку. Вейлент не сразу поступил во флотскую академию — сперва он учился в офицерской школе на Ютере…

…вместе с гранд-генерал ом Лорингом.

Все ясно. Казнен очередной соперник. Еще одному потенциальному смутьяну в переносном смысле перерезано горло. Вместо того чтобы попытаться навести мосты и править из сбалансированного центра, Ракс с радостью бросается в крайности и готов пристрелить как собаку любого, кто не следует за ним.

Издав яростный вопль, Слоун смахивает все со стола. Катится стакан, разбрызгивая воду. Тяжело дыша, она в гневе представляет, как входит в покои Ракса и выпускает ему в лоб два заряда из бластера — за все то, что он сделал.

«Это не моя Империя», — думает она.

Но как вернуть ее себе? Можно, конечно, разоблачить Ракса, но последствия могут аукнуться Слоун. Во-первых, придется открыто признать, что она не контролирует Империю. Во-вторых, он герой войны, и, кем бы он ни был на самом деле, для имперцев его медали многое значат. В-третьих, в ответ все могут попросту пожать плечами — ну и что, мол, из того, что он манипулировал другими? Палпатин тоже этим занимался. В первые дни новорожденная Империя обрела силу именно благодаря тому, что он позволил Республике и джедаям уничтожить друг друга, а потом просто прибрал к рукам уже существовавшую военную машину, объединив под имперским стягом расколотую Галактику. Сколь бы мрачными и странными ни казались поступки Галлиуса Ракса, ему вполне могли верить. Разоблачив его, она разоблачит и себя. Хуже того, все это может вылиться в полноценную имперскую гражданскую войну.

Пора отбросить все сомнения. Пора отправиться на Куанчи и найти остов «Империалиса». Если там остались дроиды, пусть даже в виде металлолома, возможно, удастся выяснить хоть что-то, способное пролить свет на происхождение и истинные намерения Ракса.

С этой мыслью Слоун целеустремленно вскакивает с кресла и быстрым шагом подходит к двери, распахивает ее…

На пороге, подобострастно улыбаясь, стоит Феррик Обдур.

— У нас очередное совещание касательно распространения информации. И нам нужно подготовить заявление по поводу потери Арканиса. Да, и еще необходимо хотя бы примерно определить будущее Империи — обсудить новые инициативы по повышению рождаемости, и…

Он все не умолкает, и Слоун лишь стойко кивает в ответ. Ей кажется, будто ноги ее увязли в трясине, которая затягивает ее все глубже, пока рот и легкие не заполняются грязью, и она тонет, бессильно глядя, как та Империя, которую она любила, ускользает навсегда.

В замке Маз Канаты действует лишь одно правило.

Хотя на самом деле правил десятки, даже сотни. Если вышел на сцену — выступай; не пей содержимое коричневого кувшина; не спускайся в подвал; если твое животное навалило кучу, пошел вон; все сделки совершаются только с одобрения Маз, а если попытаешься обвести ее вокруг пальца, она заберет все у обеих сторон и продаст тому, кто больше всех заплатит; и, ради всего святого, не упоминай глаза Маз, если не хочешь ввязаться в очень, очень долгий разговор.

Но официальное правило всего одно, и оно написано на сотне языков — многие из которых давно забыты — на стене за стойкой: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ВСЕМ (ДРАКИ ЗАПРЕЩЕНЫ)».

Казалось бы, правило простое, но ему не так-то легко следовать, поскольку замок Маз Канаты с незапамятных времен стал местом встреч. Он превратился в точку, где связываются воедино бесчисленные нити преданности и вражды; в место, где запросто могут встретиться друг и враг, где сходят на нет самые запутанные конфликты, так что все могут просто посидеть, выпить, закусить, послушать песни и заключить какие душе угодно — или какие требует политика — сделки. Именно потому флаги на ее замке представляют сотни городов, цивилизаций и гильдий из множества эпох. В Галактике нет и никогда не было двух абсолютных противоположностей, сражающихся за верховенство. В ней действуют тысячи сил, перетягивающих на себя не единственный канат, но целую паутину влияния, доминирования и желаний. Кланы и культы, племена и семьи, правительства и антиправительственные группировки. Королевы, сатрапы, военачальники! Дипломаты, пираты, дроиды! Хакеры, торговцы спайсом, странники и игроки! Еще раз: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ВСЕМ (ДРАКИ ЗАПРЕЩЕНЫ)».

Решил подраться? Сам виноват.

Насколько именно виноват — решает лично Каната. Возможно, тебя просто за шкирку выставят за дверь или запрут под замок на срок, который определит хозяйка, а может, если ты очень ей не понравишься, Маз посадит тебя на один из своих многочисленных кораблей — «Туа-Лу», также известный как «Удача Странника», — и выкинет через шлюз навстречу звездам.

У стойки сидит офицер Имперской службы безопасности — по крайней мере, он считает себя таковым. На самом деле агент Ромвелл Красс даже не знает, продолжает ли сейчас ИСБ свою деятельность. Он служил в секретной тюрьме на Хайборейской луне. На том же спутнике жила и его семья — жена Яйлин, сын Карвел, отец Ромвелл-старший. Там же служили и его друзья — Крассу пришлось приложить немало усилий, чтобы их тоже перевели на Хайборейскую луну, поскольку работа там была не бей лежачего. Тюрьма надежно охранялась, так что можно было особо не напрягаться: живи в свое удовольствие на берегу горячего озера. А в конце службы тебя ждала награда за преданный труд на благо Империи.

А потом явились мятежники. Для него они никакая не Республика — ни новая, ни старая. Они всего лишь поганые анархисты, не заслуживающие снисхождения. Их небольшая флотилия вывалилась из гиперпространства, и не успел никто ничего понять, как с неба обрушился хаос.

Они стреляли по уцелевшим зданиям.

Они стреляли по домам.

Безжалостные лучи всеуничтожающего света сровняли с землей дом Ромвелла, где в тот момент была его семья. Теперь они мертвы, а он жив, — когда повстанческая погань наводнила тюрьму, он бросился к ближайшему кораблю и сбежал в гиперпространство, прежде чем звездолет успели подстрелить.

С тех пор прошел месяц. Связавшись с Корусантом, он узнал, что ИСБ в осаде, и сообщил на это, что вскоре прибудет для оказания поддержки. Но вместо этого он лишь недолго поболтался в космосе, рыдая над фотографиями родных и проклиная на чем свет стоит их убийц. Даже сейчас при этих мыслях к его глазам подступают слезы, и ему кажется, будто изнутри пытается вырваться ревущее огнедышащее чудовище.