Чак Вендиг - Последствия

— Снято, — улыбнувшись, говорит Трейсин, но тут же смотрит куда-то вдаль.

Там какая-то суматоха. Все взгляды устремлены в ту сторону. Трейсин дает знак, и Лаг снова включает камеру.

Вдали — колонна имперских пленников со скованными руками, которых ведет офицер Новой Республики.

— Возмутительно! — шипит Олия и бросается к ним, явно намереваясь вмешаться.

Дурные сны.

Один из них, то и дело повторяющийся в голове у Норры, уже стал классикой — она снова в перекрученных внутренностях «Звезды Смерти», вместе со своим Y-истребителем и дроидом-астромехом R5-G4. Она сворачивает из главного туннеля, увлекая за собой несколько СИДов, которые липнут к ней, словно мухи к хвосту горта. Их не прихлопнуть и не отогнать, от них не оторваться. Впереди внезапно появляются новые, нутро боевой станции превращается в замкнутый сам на себя лабиринт, она ощущает ударную волну от взорвавшегося источника питания, все начинает разваливаться на части, пространство вокруг заполняет огонь, который устремляется ей навстречу…

И как всегда, Норра просыпается вся в поту, независимо от температуры в помещении. Она смотрит на часы — на самом деле она спала меньше часа. После того как она спасла сына из лап злобного гангстера, ей до сих пор кажется, будто за ними гонятся. Отчаянно колотится сердце, мышцы напряжены, зубы стиснуты, адреналин течет по венам, словно жидкий бластерный огонь. Все-таки зря она решила поспать.

Норра спускается на первый этаж вскипятить себе чай. Она предполагает, что остальные еще спят, — кстати, надо не забыть поблагодарить ее сестру Эсмелль за то, что пустила переночевать странную парочку незнакомцев, — но, оказавшись внизу, она слышит доносящиеся из кухни голоса.

За маленьким столиком сидят Джеc Эмари и Синджир Рат-Велус. Рядом с гидрокуполом Эсмелль, где та выращивает всякие травы вроде сердечника или синтанских семян, они разложили странный набор предметов: солонку, несколько пузырьков из-под лекарств, пачку салфеток, горсть зубочисток и пару ножей для фруктов.

Увидев Норру, оба выпрямляются, словно застигнутые врасплох дети.

Гм…

— Что это все значит? — спрашивает Норра.

— Ничего, — отвечает Джеc.

— Это просто… такая игра, — улыбается Синджир.

И впрямь странная парочка. Она — забрак. Холодная, неразговорчивая. Он — высокий, поджарый, слегка неряшливый. От него пахнет вином и бренди. У него широкая, обманчивая улыбка. У нее — твердый, словно алмаз, взгляд.

Что-то пробормотав в ответ, Норра нажимает кнопку на боку чайника. Достав из шкафа гешанский чай, она отсыпает немного в чашку. Остальные сверлят взглядом ее спину.

Чайник свистит, и она наливает воду. Из чашки поднимается облако пара.

— Похоже на карту, — замечает она, поворачиваясь к ним.

— Нет, — все так же улыбаясь, отмахивается Синджир.

— Да, — практически одновременно говорит его спутница.

— Может, все-таки объясните? — спрашивает Норра.

— Нет, — хором отвечают Джеc и Синджир, с легким недоумением глядя друг на друга.

Норра склоняется над столом, рассматривая лежащие на нем предметы.

— Пачка салфеток тут самая большая, значит, она изображает нечто крупное. Вероятно, дворец сатрапа. Соответственно, и остальное: вот старое здание правительства, вот бульвар Сатрапии, вот узкая дорога Витрафиспов — как мне рассказывали, по ней когда-то тайно пробирались во дворец и из дворца сатрапы, но она стала общедоступной еще в те времена, когда я была маленькой девочкой.

— Ничего подобного, — с невинным видом отвечает Синджир. — Извини. Хотя спасибо, что попробовала сыграть. А теперь, если ты не против…

— Заткнись, — бросает ему Джеc и обращается к Нор-ре: — Да, ты права. Ты что, тут выросла?

— Да, — кивает Норра.

— Ты… — Джеc окидывает ее взглядом, — из повстанцев?

— Что, так заметно?

— Нет, — пожимает плечами собеседница. — Но у меня есть голова на плечах. Прошлой ночью ты без всяких проблем стреляла по штурмовикам, но при этом не похожа на бандитку, да и просто на местную. У тебя… одежда как у повстанца — жилет, поясная сумка, сапоги. — Она прищуривается. — Пилот?

— Угадала, — смеется Норра.

— Я охотница за головами, — говорит Джеc. — Выполняю заказ Новой Республики. Пожалуй, ты могла бы мне помочь.

— Эй, погоди, чтоб тебя звезды спалили! — Синджир протестующе поднимает руки. — Мы договорились на жалкие двадцать пять процентов, а теперь ты еще и ее берешь в долю?

— Надеюсь, — отвечает наемница, — она поможет нам во имя правого дела, а не ради кредитов. Все-таки речь идет об атаке на Империю.

Нора борется с внезапно охватившим ее чувством долга. Ей хочется узнать подробности, броситься в бой и плюнуть в глаза Империи, но…

— Не могу, — цедит она сквозь зубы. — В самом деле не могу. Мы с сыном должны покинуть эту планету. Сейчас для меня главное — забрать его отсюда…

— Иди, спасай своего друга Антиллеса, — заявляет неслышно вошедший в кухню Теммин. — Кстати, вы только думаете, будто говорите тихо, — вас прекрасно слышно.

Норра берет его за руку:

— Пусть кто-нибудь другой… спасает капитана Антиллеса. Война больше меня не заботит. Только ты.

Теммин выдергивает руку и хватает из холодильника стакан голубого молока.

— Мой дроид еще не вернулся? Он уже должен быть тут.

Норре хочется воззвать к его разуму, но она прикусывает язык. Он столь же упрям, как и она сама, и спорить с ним — все равно что бить кулаком о стену. Только руку разобьешь.

— Так он был твой? — спрашивает Синджир.

— Угу.

— Это же боевой дроид.

— Знаю.

— Самая бесполезная боевая единица за… пожалуй, всю историю Галактики. Впрочем, штурмовики, по сути, тоже не более чем жестяные ведра с ружьями, особенно в наши дни. Можешь мне поверить.

— Не недооценивай штурмовиков, — бросает Джеc. — Когда их много, они опасны.

— Как и болотные буйволы, — кивает Синджир. — Но это вовсе не значит, что от них особо много толку. Хотя от боевых дроидов его еще меньше. Поздравляю, молодой человек. Тебе удалось превратить одного из них в… настоящую военную машину. — Синджир негромко аплодирует. — С другой стороны, вполне разумно предположить, что штурмовики с ним все-таки справились. В конце концов, он всего лишь боевой дроид, а не чудо техники.

— Ага. — Теммин мрачно смотрит на мужчину, прихлебывая молоко. — Да ты дерьмо боркота от помета рососпинника не отличишь, приятель. Костик запрограммирован… в общем, просто поверь мне. С Костиком ничего не случится.

Норра смотрит на сына. Кулаки его сжаты, лоб нахмурен. Он злится, как до этого злилась она сама… а может, и продолжает злиться. Внезапно он прищуривается, глядя на стол.