Андрей Геращенко - Паутина Циолковского, или Первая одиссея «Мира»

Тем временем Шестун-2, Ребров, Косовский, обе Даши и М2Б начали движение. Ребров остался возле отверстия в стене, а М2Б, Шестун-2 и обе Даши скрылись в боковом проходе. Последним с прикреплённой к стволу излучателя гранатой в боковой проход свернул Косовский.

Чужаки по основному туннелю подошли ближе и Шестун приказал открыть огонь. На таком расстоянии стрелять прицельно было трудно, но чужаков было не больше полутора десятков и они не торопились продвигаться вперёд, огрызаясь редким, но достаточно беспокойным огнём своих излучателей.

М2Б уже покинул свой пост у двери в стене и собирался последовать за основной группой в боковой проход, но оттуда неожиданно раздался грохот выстрелов и резко дохнуло гарью.

— В чём дело, командир?! — запросил по рации Шестун.

Ответом было молчание. М2Б исчез в проходе и оттуда вновь донеслись звуки яростного боя.

— М3 и Мюррей — держать проход! М2А, за мной! — крикнул Шестун и бросился в боковой тоннель.

Андрей сразу же сообразил, что основная группа попала в засаду и теперь понимал, что от его действий зависит их спасение.

Боковой туннель круто уходил вниз и, едва оба разрушителя и Шестун скатились вниз, их тут же встретил плотный огонь чужаков. Шестун и М2А хотели открыть ответный огонь, но Андрей вовремя заметил, что в их сторону отходит кто-то из основной группы.

— Ложись! — крикнул Шестун и они с разрушителем вжались в пластиковый пол.

В их сторону, едва передвигая ноги, двигался кто-то из основной группы. Ему в спину то и дело попадали бикронные пучки, высекавшие целые потоки искр и Андрей понял, что это М2Б. На руках у разрушителя была Даша. Шестун и М2А подбежали к разрушителю и подхватили девушку на руки. В этот момент в спину М2Б ударили сразу два бикронных пучка и разрушитель, переломившись пополам, рухнул в проход.

— Где остальные? — спросил Шестун, не желая верить в самое худшее.

— Все погибли. Мы попали в засаду. Они выстрелили сразу с трёх сторон — там дальше есть перекрёсток. Неожиданно в стене возникли проёмы и оттуда по нам полоснули из излучателей. Командир, Косовский и Рыбачук погибли почти сразу же. Я подхватил Рыбачук и, закрывая тело, вынес… Заканчивается жизненный ресурс, — сообщил разрушитель и его датчики погасли.

— Мюррей, как слышишь? — вышел в эфир Шестун.

— Слушаю.

— Принимаю командование на себя! Командир и Косовский погибли! Выходим к вам. Будем уходить через дыру в зале. Вы пока сдерживайте продвижение чужаков по основному туннелю! Ребров!

— Да, командир? — отозвался врач, с самого начала слышавший разговор.

— Пока контролируй дыру! Готовься — у нас раненые!

— Понял, командир! — глухо ответил Ребров, ошарашенный последними известиями.

Отдав распоряжения, Андрей приказал М2А выносить окровавленную и обожжённую Дашу наверх, решив прикрыть отход разрушителя. Он рассчитывал на помощь М2Б, у которого вот-вот должно было включиться резервное питание.

М2А потащил Дашу наверх, а Андрей, сжав излучатель, принялся внимательно наблюдать за чужаками. Роботы медленно двигались в их сторону, но пока не стреляли.

М2Б наконец-то начал подавать признаки жизни — вначале судорожно задёргались его обнажённые молеоновые кисти, затем зажглись датчики зрения и слуха и, наконец, разрушитель окончательно пришёл в себя.

— Можешь действовать? — быстро спросил Шестун.

— Да, командир. У меня на поясе есть граната. Чужаки будут здесь через пару минут. Выходи наверх.

— Хорошо, — кивнул Андрей.

Искалеченный М2Б вытащил из-под собственных ног излучатель и навинтил на него гранату.

Чужаки подошли ещё ближе. Коридор был изогнутым и Андрею было абсолютно ясно, что разрушитель погибнет вместе с чужаками, а у него самого не больше минуты, чтобы выйти в безопасную зону.

— Мне жаль, что всё так получилось! — сказал Андрей и, похлопав на прощание рукой по обнажённому молеоновому плечу разрушителя, словно это был человек, побежал наверх.

Чужаки тут же выпустили несколько бикронных пучков ему вдогонку, но ни один из них не достиг цели.

Убедившись, что командир вышел из зоны поражения бикронной гранаты, М2Б, стараясь не привлекать внимания чужаков, приготовился к пуску. Разрушитель не испытывал эмоций, но сейчас ему хотелось, чтобы группа вышла к «Миру» и хотелось быть там с другими разрушителями или людьми, но…

Когда чужаки подошли вплотную, один из них попытался поднять с пола то, что осталось от М2Б. Разрушитель тут же выхватил излучатель и запустил гранату прямо в голову пытающемуся поднять его чужаку…

Шестун услышал взрыв, когда уже был наверху. Мюррей и М3 перестреливались с напирающими из основного входа чужаками, а М2А и Ребров колдовали над раненой девушкой возле прожжённого проёма в стене зала.

— Ну как? — спросил Шестун у врача, даже не пытаясь скрыть тревогу за судьбу девушки.

— Через несколько минут она должна придти в себя — я ввёл ей гексин тидатума. Кровотечение и болевой шок отступят. Думаю, что я смогу поддерживать её состояние на вполне приемлемом уровне по крайней мере две недели. Но после этого срока ей нужна будет помощь на «Мире», — пояснил Ребров.

— Две недели? Думаю, что мы будем там гораздо раньше, если, конечно, останемся в живых! — возразил Шестун. — Гранаты есть?

— Последняя, — кивнул Ребров и, отстегнув от пояса молеоновую чёрную капсулу, подал её командиру.

В главном проходе чужаки почти не продвигались вперёд, лишь изредка посылая отдельные бикронные пучки в сторону землян. Мюррей и М3 отвечали тем же и бой постепенно перешёл в позиционную перестрелку.

Даша наконец стала приходить в себя. Увидев Шестуна, она тут же спросила:

— Где остальные?

— Косовский, командир и… вторая Даша погибли, — пояснил Шестун.

— А мы, Андрей? Мы тоже погибли? — спросила Даша и по её щекам покатились слёзы.

Будучи больше не в силах сдерживаться, девушка дала волю своим рыданиям. Ребров тоже был явно не в себе и лишь лишённый плоти М2А, похожий на странную смесь человека и робота, был абсолютно невозмутим.

«Мы уничтожили не меньше сорока чужаков. Наши потери — разрушитель и три человека после первого боя и разрушитель и три человека сейчас. Но во второй раз наши потери к потерям чужаков 1:10, а в первый — 1:1. Значит кое-чему мы учимся. Может у чужаков осталось не так много роботов, а может они приготовили нам новые сюрпризы?! В любом случае нужно как можно быстрее выбираться на поверхность — осталась одна граната, а с одними излучателями много не навоюешь, — размышлял Андрей, присев на пластиковый пол возле проёма в стене. — Если не считать удвоений, то мы потеряли только одного Косовского. Но какого Косовского… Он один стоил целого корабля! Как же теперь без него… Да и сам я, и Даша, как это не дико звучит, погибли там, внизу. Странно — стать свидетелем собственной смерти.»