Вероника Ливанова - Меня зовут Морриган

— Зато его паства осталась, — возразила Сол.

— Конец света многих лишил веры, — добавил я. Л'Амори нахмурился — принял на свой счет. — Ты, Солар, за капитана. Если не вернусь — мое завещание в компьютере, следуй ему, пожалуйста, — будто у нее останется выбор. — Тебе, л'Амори, не лежать со мной на дне морском — встанешь на боевой пост. Но постарайся обойтись без геноцида, хорошо? Вы, Нуаду, составите мне компанию. Если захотите.

— Как скажете, капитан, — ответил принц.

Капитан и принц Нуаду покинули корабль три часа назад. Связь с ними пропала почти сразу. Дело не в электромагнитных возмущениях в атмосфере, как предположил л'Амори, — ретрансляторы Морриган легко пробьются сквозь ураганы Дискордии. Сигналы глушат намеренно.

Виктор л'Амори просит разрешения на боевую операцию. Я склонна его дать.

Я видел, как твердь рухнула с небес, и бездна поглотила ее.

Дискордия — планета-океан, и океан свирепый — бури, грозы, ураганы, смерчи и волны высотой с горы здесь обычное дело. Штиль бывает, но редко, и никогда не длится дольше нескольких часов.

Планета истинного хаоса — лучшего дома для себя дискордианцы и придумать не могли.

Мы приземлились на летающем острове — где-то на нем Морриган определила источник сигнала. Круглая площадка диаметром пять километров и город на ней — длинные иглы небоскребов и узкие улицы между ними — были накрыты куполом. Спасаясь от ураганов, дискордианцы поднимают свои города в стратосферу. Дышать обычным способом здесь, разумеется, невозможно.

Мы с Нуаду, оба в легких атмосферных скафандрах, стояли у края купола на посадочной полосе — внутрь катер пропустили без проблем — и смотрели на пронизанный светом солнца океан под нами, на облака и другие летающие острова. Их было совсем мало — штук пять. Над голубой полосой горизонта начиналось густо-синее — небо? — я не был уверен, можно ли, находясь в стратосфере, все еще называть его так.

Бан-ши, отправленный на разведку, вернулся и сел на протянутую принцем руку. Полминуты Нуаду сосредоточенно вглядывался в маленькие черные глазки ворона.

— Телепатия? — уважительно спросил я. Слышал, Туата Де Даннан это умели.

— Wi-Fi, — Нуаду повернулся и приподнял волосы, чтобы я мог увидеть разъемы нейроинтерфейса в основании его черепа. Бан-ши издал серию коротких каркающих звуков. До меня не сразу дошло, что он смеется. — Он нашел людей, — принц подбросил ворона в воздух. — Идемте, капитан.

Тогда это и случилось. Я увидел, как ближайший к нам остров сперва накренился вправо, а затем плавно пошел вниз. Двигатели, более не способные держать его в воздухе, все-таки сумели обеспечить мягкую «посадку». Как загипнотизированный, я смотрел, как он падает — будто в замедленной съемке. И вот солнце в последний раз сверкнуло на куполе. Остров погрузился в океан. Длинная черная тень в воде метнулась к нему — гибкое, свернутое кольцами тело — я сперва не соотнес ее размеры с островом и высотой, с которой глядел на нее. Забери меня Дискордия, да эта тварь величиной с Морриган.

— Идем, — сказал я. — Отыщем людей и уберемся отсюда.

Бан-ши вел нас по мертвому городу под синим небом. Я не слышал голосов и звуков машин, пустыми и мрачными были улицы, и холод стоял дикий, без скафандров мы бы замерзли насмерть. На окнах, в которых не горел свет, лежала серая пыль, как и на тротуарах, и следы на ней оставляли только мы с принцем.

Нуаду принялся что-то напевать себе под нос. Тишины он не переносил — в его каюте, знал я, днем и ночью играет музыка. Для проведшего пятнадцать лет в одиночестве на планете-бродяге поведение объяснимое, но и мне его фальшивое пение нравилось больше, чем могильное молчание вокруг.

Пятистенное здание дискордианской церкви стояло на центральной площади — от него расходилось пять главных улиц. Там мы и нашли последних людей в летающем городе. Логично — один дом обогревать проще.

— Меня зовут Шаманин Артур, и я капитан Морриган, — я отключил шлем скафандра и сразу же пожалел об этом — судя по запаху, канализация нуждалась в срочном ремонте. Нуаду, сделавший то же самое, скривился от отвращения. — Я пришел на ваш зов.

Их было немного — меньше сотни человек на скамьях, полускрытых под ворохом тряпья. Чтобы поддерживать острова в воздухе и генерировать достаточно кислорода, энергии нужно колоссальное количество. Когда ее источник практически иссяк, Патриархи, а вместе с ними все более-менее состоятельные жители поспешили прочь с Дискордии.

— Вы поможете нам? — темнокожая женщина вышла в проход между скамьями — вот она состоятельной точно не выглядела. — Отвезете на Землю Обетованную?

Я поднялся на возвышение в конце зала и встал за кафедру, спиной к статуе богини — женщина из «мраморного» пластика в свободном одеянии протягивала вперед руку с яблоком на раскрытой ладони. Нуаду остался у дверей.

За пять лет на Морриган я столько раз отвечал на вопросы, которые посыпались на меня со всех сторон, что мог их не слушать. Да, Земля Обетованная существует. Нет, ее солнце не погаснет еще миллиард лет. Да, Морриган отвезет вас туда. Нет, вы не первые — на борту уже два миллиона человек. Все спят в капсулах темпоральной заморозки — прокормить и синтезировать кислорода на такое количество невозможно. Мы полетим, когда все капсулы будут заполнены, но осталось немного. Нет, я не требую платы, но энергия — в любом виде — пригодится. И нет, я не работорговец, кому сейчас нужны рабы? Ваше право решать — лететь или оставаться, я никого ни к чему не принуждаю. Но это вы позвали меня.

— Ты лжешь, — молодой человек лет двадцати поднялся с дальней скамьи. — Никакой Земли Обетованной нет, — он обвел взглядом церковь. — Опомнитесь. Здесь, в святилище Дискордии, вы предаете ее учение. Мы уйдем в Хаос, и никакому демону Порядка не увлечь нас с истинного пути.

— Тише, Морт, — пожилой мужчина рядом, — наверное, отец, очень уж они были похожи, — положил руку на его плечо, но Морт смахнул ее резким движением.

Ненавижу спорить с фанатиками. Особенно, когда они почти правы.

— Хочешь уйти в Хаос? — спросил я. — Оставайся, замерзай. Или — чего ждать — прыгай в море. Местные рыбки, те, что длиной больше этого острова, как они называются?

— Левиафаны, — подсказала женщина, которая заговорила первой. — И они не рыбы, а рептилии. Вы, наверное, видели колонию — сами они длиной не больше сотни метров.

— Левиафаны, — я попробовал незнакомое слово на вкус. — В общем, они тебе точно обрадуются.