Владимир Сударев - Легенды старого времени. часть 2

Сам бросок прошёл с повышенной вибрацией, едва не добившей крейсер. Через минуту после броска, когда на крейсере уже начались аварийные работы, в рубку вошёл штурман и поманил капитана Мергула за собой.

Без слов поняв своего друга, Стюарт передал управление первому пилоту и направился в штурманскую рубку.

— Стюарт, мы влипли, — заговорил штурман, закрыв за капитаном дверь, — я не могу обнаружить ни одного ориентира.

Подойдя к селектору Стюарт вызвал старшего механика.

— Да, слушаю, — старший механик был одет в скафандр и его лица видно не было, — кэп, если можно спрашивай по короче.

— Стас, в каком режиме прошёл бросок?

— В нештатном, — выдохнул Стас, — конвертор вообще приказал долго жить.

— Понял, связь закончил.

Повернувшись к штурману Стюарт выдохнул:

— Да, влипли…

— Кстати, мы вышли из броска в гравитационном поле звёздной системы, и может быть нам повезёт с планетой пригодной для жизни.

— Было бы здорово, — усмехнулся капитан Мергул, — что-то мне не хочется закончить свои дни в компании с легатом.

Вернувшись в рубку, Стюарт отдал команду подсчитать потери. Почти сразу начали поступать доклады различных служб о состоянии отсеков и количестве пострадавших.

К удивлению капитана, потерь оказалось не много. Конечно он понимал, что им крупно повезло, но потерять десять человек при разгерметизации двенадцати отсеков, это было что-то. Правда гораздо больше было обмороженных и обгорелых, но этим людям можно было помочь, а десяти уже не поможет никто.

В рубку вошёл начальник медицинского модуля, и посмотрев на капитана сквозь очки, произнёс:

— У меня не хватает места, как впрочем и медикаментов.

— Занимайте под лазарет соседние жилые отсеки, — ответил капитан Мергул, рассматривая появившуюся на экране обзора планету, — думаю экипаж поймёт вас и поможет, а с лекарствами я помочь не могу.

— Да знаю я, — выдохнул доктор с непонятной злостью, — я пришёл сказать что тридцать человек мы потеряем если в течении суток не сможем их переправить в госпиталь.

— Мы постараемся… — выдавил из себя капитан Мергул.

Сигнал с планеты стал для Стюарта неожиданностью, а знакомый язык вызвал некоторую тревогу. Прекрасно представляя состояние звездолёта, капитан Мергул счёл необходимым просить помощи на что с планеты ответили приглашением к посадке.

Вошедший во время переговоров легат, попытался вмешаться, но боцман удержал его за руку, не дав сорвать переговоры.

— Капитан Мергул, что это значит? — представитель императора был вне себя от гнева, его бледное лицо алело как недозрелый плод томпа.

— Господин легат, на крейсере я отвечаю за жизнь и безопасность экипажа, — ответил капитан, стараясь говорить предельно спокойно, хотя это удавалось с большим трудом, — Если немедленно не совершить посадку, погибнет тридцать человек, а в течении следующих суток погибнем все мы, поскольку звездолёт имеет свой предел прочности.

Сжав подлокотники кресла так, что у него побелели пальцы, Стюарт сдержал себя и не ударил в брызжущее слюной лицо легата. Он жутко не любил когда ему отдавали приказы некомпетентные люди, а тем более дураки.

— Я доложу императору, что вы делали посадку на планету, не зная кто на ней проживает.

— У меня нет выбора, — пожал плечами капитан, — главное они согласились нам помочь. Если они соблюдают закон гостеприимства, то нам ничего не угрожает и мы сможем спокойно подлатать крейсер.

— Но ведь и нам теперь придётся соблюдать закон гостя! — выкрикнул легат.

— Не вижу в этом ничего плохого, — криво усмехнулся Стюарт, прекрасно поняв куда гнул легат. Ведь по закону гостя нельзя было даже угрожать человеку пригласившему под свой кров.

— Боюсь капитан, по возвращению на базу, вас ждёт трибунал, — выдохнул легат, и, развернувшись на каблуках, покинул рубку.

— Не было печали… — грустно усмехнулся капитан, включив канал связи со штурманом.

— Дин, что нового с ориентацией?

— Кэп, ничего нового, — на экране появилось лицо старшего штурмана, — с данного места не наблюдается ни одного ориентира. Пути домой в Шарф нет.

— Может быть это и к лучшему… — задумчиво произнёс Стюарт.

— И тебе друг легат угрожал расправой? — усмехнувшись поинтересовался Дин, слегка понизив голос.

— Ага, бегал по рубке, все мониторы слюной забрызгал, я опасался что его удар хватит, — с сарказмом ответил капитан.

— Если он оставил жучёк, нам точно не сносить головы, — заметил штурман, и, помолчав, добавил, — если вернёмся домой.

10

Практически всё население Навьграда высыпало на плоские крыши домов, чтобы наблюдать за посадкой крейсера.

В предрассветной синеве неба сначала выделилась особо яркая звезда, соперничая своим блеском с Утренней Тройкой. Увеличиваясь в размерах, светящаяся точка стала обретать веретенообразную форму. По мере приближения к посадочной площадке стал слышен шум атмосферных двигателей и раскалённого воздуха.

Крейсер тяжело опустился на площадке возле геликоптерного завода и закачался на посадочных опорах. Те кто находился на контрольной вышке, ясно увидели рваные края, наспех заделанных пробоин.

— А крейсеру досталось будь здоров, того и гляди развалится, — отметил Родион, наблюдавший за посадкой с контрольной вышки.

— Да, потрепали его на славу, — согласился начальник геликоптерного завода, стоявший рядом.

Заметив что в крейсере открылся люк, Родион вздохнул и направился к винтовой лестнице. Он ужасно не любил переговоры, стараясь использовать в подобных ситуациях своих помощников, но сегодня этой неприятной процедуры избежать было невозможно. Приблизившись к краю площадки, способной принять вес и более тяжёлого звездолёта, Родион остановился. Стоять в одиночестве ему было непривычно, но этого требовал ритуал приветствия.

Приближавшаяся от звездолёта четвёрка, вызвала у него гамму противоречивых чувств. Если двое, одетые в форменные комбинезоны, с непонятными знаками различия на рукавах, вызвали у него симпатию своими фигурами и открытым выражением глаз, то двое других, разряженных как птица Мав в брачный период, с бегающими глазками на бледных лицах, ужасно не понравились.

— Я полномочный представитель его императорского величества, и от его имени осуществляю контроль и управление над всеми колониями империи, — заговорил высокий мужчина с тонким голосом, больше подошедшим женщине, остановившись в трёх шагах от Родиона.

— Мне это ничего не говорит, — спокойно ответил Родион, — наша планета никогда не была колонией и никогда ей не будет.

— Кто вы такой, чтобы говорить такие крамольные слова? — повысил голос второй мужчина, — его святейшество легат Контиони желает говорить с верховным правителем этой колонии.