Владимир Сударев - Гвардеец

— Я могу только предполагать, что причиной отключения послужил взрыв, в седьмом энерго аккумуляторе произошедший сразу после выгрузки груза на эту планету.

— И давно ты очухался? — Данила допил напиток и поинтересовался, — куда убрать грязную посуду?

— В шкаф, — кибер интеллект ответил на второй вопрос и в свою очередь задал вопрос, — что такое очухался?

— Я имел в виду, когда ты включился? — пояснил свой вопрос Данила, открыв дверцу шкафчика и складывая туда использованную посуду.

— Я включился триста местных лет назад, когда сработали детекторы накопления энергии в шести энерго аккумуляторах. Используя ремонтных киберов, мне удалось починить седьмой энерго аккумулятор и остальные разрушения.

— А сколько времени ты был отключен? — поинтересовался Данила, направляясь к лифту.

— Двести местных лет, если судить по скорости наполнения энерго аккумуляторов.

— В общей сложности на Земле ты просидел пятьсот лет, — произнёс Данила, остановившись перед цилиндром лифта, — где находятся твои накопители?

— Четыре накопителя находятся на нижней палубе инженерного отсека, два накопителя установлены в носовом отсеке.

— Нос у тебя находится вверху? — спросил Данила, войдя в лифт.

— Да.

Поднявшись на указанную палубу, Данила оказался перед заблокированной дверью, за которой, по утверждению кибер интеллекта, находился пульт управления двумя носовыми накопителями. Второе помещение палубы представляло собой склад амуниции и переходной шлюз для выхода в отсек спасательного модуля.

— Ну что предложишь? — спросил Данила после безуспешной попытки открыть нужную дверь.

— Очевидно, включена биологическая блокировка, — доложил кибер интеллект, — я ввёл в базу данных показания твоего биодатчика. Приложи ладонь к панели ниже кнопки открывания двери.

Данила исполнил рекомендацию и почувствовал, как его ладонь легонько покалывает. Однако дверь не желала открываться и после этой процедуры.

— Я обречён, — неожиданно заявил кибер интеллект, проявляя эмоции, которых у не-го не должно было быть, — экипаж намеревался уничтожить звездолёт.

— Почему ты так считаешь? — удивился Данила, чувствуя, как по спине пробежали мурашки страха.

— Помещение пульта заблокировано таким образом, что его невозможно открыть снаружи, а если не выключить накопители, звездолёт взорвётся.

— А если взломать дверь? — предложил Данила.

— У тебя не получится, — ответил кибер интеллект, — при нарушении целостности звездолёта включится программа ремонта, и киберы устранят повреждение раньше, чем лазер прорежет отверстие достаточное для проникновения на пульт управления.

— Василий, сколько времени займёт прорезание в двери отверстия? — задумчиво спросил Данила, направившись на склад амуниции.

— Не более двух минут, — ответил кибер интеллект, — но через тридцать секунд с момента начала резки, я пошлю киберов для ремонта.

Используя указания кибер интеллекта, Данила нашёл малый лазер, вставил в него свежую батарею и подготовил его к работе.

— Василий, ведь у тебя существуют приоритеты задач? — поинтересовался Данила, вернувшись к заблокированной двери.

— Да, — согласился кибер интеллект, — главный приоритет это безопасность экипажа и целостность внешней обшивки звездолёта.

— А если в момент возникновения неисправности ты занят вычислениями?

— Если неисправность не связана с двигательными установками и внешней обшивкой, то я сначала заканчиваю вычисления. Должен тебя предупредить, что вычисления курса я заканчиваю за одну минуту десять секунд.

Данила хитро усмехнулся.

— Василий, рассчитай время в местных годах, потребовавшееся для преобразования языка на котором говоришь ты в язык, на котором говорю я, ведь они одного корня.

Кибер интеллект оставил последнее замечание без ответа. Пожав плечами, Данила включил лазер и начал вырезать отверстие в двери. Без помех проникнув в помещение пульта, Данила, правда, поплатился ожогом плеча и хорошей дырой на своей куртке. Переведя два рычага, описанные кибер интеллектом в противоположное положение, он вернулся к двери и выдернул из фиксатора скобу, блокировавшую её открывание.

— Василий! — позвал он кибер интеллект, входя в лифт.

Корабельный мозг не откликался. Хмыкнув, Данила нажал на самый нижний квадрат. Спуск в инженерный отсек занял несколько секунд. Оказавшись на палубе, Данила встал перед проблемой, как ему найти нужное помещение. Пространство вокруг лифта было заставлено различными механизмами, а широкие коридоры терялись в белом сиянии потолочных светильников. Минуя агрегаты, он вошёл в коридор находящийся напротив выхода из лифта и начал открывать все встреченные на пути двери. Практически возле наружной переборки он, наконец, нашёл искомую дверь. За ней оказалось помещение, размером полтора на два метра с единственным пультом, перед которым даже не было кресла. Повторив все операции, что десятью минутами раньше делал на верхней палубе, Данила отправился в следующий коридор.

Отключив последний накопитель, Данила посмотрел на часы. С момента начала процесса отключения прошло более часу, однако кибер интеллект не подавал признаков жизни. Решив вернуться на командную палубу, Данила почувствовал жжение на плечах. Выйдя из лифта, он как смог осмотрел их и вынужден был констатировать, что его куртка пришла в полную негодность. В трех местах зияли прорехи, через которые было видно обгоревшую до волдырей кожу. Конечно, ожоги на обеих лопатках он не видел, но догадывался о них по боли, а о внешнем виде мог судить по ожогу на предплечье. Морщась от боли, Данила снял с себя вместе с курткой и остальную одежду, оставшись в одних штанах. Материя куртки продолжала тлеть, источая вонь горелой ткани. Освободившись от одежды, Данила почувствовал себя гораздо лучше.

— Василий! — Данила начал беспокоиться о состоянии корабельного мозга.

Кибер интеллект не отзывался. Решив использовать время ожидания с пользой, Данила спустился в столовую и ещё раз поел. Убирая со стола посуду, он услышал голос кибер интеллекта.

— Я посчитал время, — заявил Василий, — но возник необъяснимый парадокс.

— Какой? — Данила вздрогнул от неожиданности.

— Ты не можешь говорить на подобном языке.

— Поясни, — попросил Данила, присев на стул.

— Этот язык принадлежит колонистам, которых мы доставили из системы Арии.

— Так в чём загвоздка?

— С момента высадки колонистов прошло не более пятисот местных лет, а для того чтобы язык изменился подобным образом нужно не менее миллиона лет, и это если не брать в расчёт неминуемую деградацию, которая происходит в сообществах имеющих определённую численность.