Айзек Азимов - Счастливчик Старр

— Да, я могу объяснить.

— Мы ждем,— сказал Лаки.

— В течение пятнадцати лет у меня не было благоприятного случая воспользоваться координатами. В течение двух лет я вообще не покидал свой астероид, а поездки, которые я совершал раз или два в год ранее, были короткими. На Цереру или Весту за теми или иными припасами и обратно. Когда я совершал их, я пользовался локальными координатами, рассчитанными для данного момента времени. Я никогда не делал записей, так как не нуждался в них. Я отсутствовал день, два, максимум три, за это время скала не могла уйти далеко. Она двигалась в том же направлении, что Церера и Веста, немного медленнее, когда была дальше от Солнца, чем они, и немного быстрее, когда была ближе. Когда я возвращался в рассчитанную мною точку, моя скала могла дрейфовать в десятках или даже сотнях тысяч миль от первоначального положения, но все равно достаточно близко, чтобы найти ее с помощью корабельного телескопа. И я всегда мог скорректировать свой курс. Я никогда не пользовался стандартными Солнечными координатами, а потому и не имел их.

— Из того, что вы говорите,— сказал Лаки,— следует, что сейчас вы не можете вернуться на свою скалу. Или, прежде чем мы покинули ее, вы рассчитали координаты локально?

— Я не подумал об этом,— уныло сказал отшельник.— Прошло так много времени с тех пор, как я покинул ее, а мне даже в голову не пришло задуматься об этом. И если бы вы не спросили меня...

— Постойте, постойте,— произнес Генри. Он раскурил трубку и глубоко затянулся.— Возможно, я ошибаюсь, мистер Хансен, но когда вы оформляли право собственности на ваш астероид, вы должны были представить заявку в Земное Бюро Внешних Миров. Это правда?

— Да,— сказал Хансен,— но это просто формальность.

— Возможно, я не спорю. Тем не менее, там должны быть указаны координаты вашего астероида.

Хансен подумал, затем покачал головой.

— Я боюсь, что нет, доктор Генри. У них есть только набор моих стандартны^ координат на первое января того года. Это словно кодовый номер в случае возникновения споров о праве собственности. Их, кроме этого, ничего не интересует, а вы не сможете рассчитать орбиту, имея только один набор координат.

— Но у вас у самого разве не было орбитальных данных? Лаки рассказывал, что вначале вы проводили на астероиде свой ежегодный отпуск. Так что вы каждый год как-то ухитрялись находить его.

— Это было пятнадцать лет тому назад, доктор Генри. Да, у меня были эти данные. И они есть где-то в записных книжках, оставшихся на скале, но я забыл их.

Лаки сказал:

— Сейчас у нас больше нет к вам вопросов, мистер Хансен. Охранник проводит вас в вашу комнату, а когда вы нам опять понадобитесь, мы дадим вам знать. И, мистер Хансен,— добавил он, когда отшельник уже поднялся,— если вам посчастливится вспомнить координаты, сообщите нам.

— Обещаю, мистер Старр,— серьезно сказал Хансен.

Трое снова остались одни. Лаки потянулся к системе связи.

— Включи меня на передачу,— сказал он.

Голос служащего из Центра Связи спросил:

— Не вам ли было предыдущее сообщение, сэр? Я не смог расшифровать его и подумал...

— Вы сделали правильно. Передачу, пожалуйста.— Он настроил шифратор и воспользовался координатами Бигмана для проведения узконаправленного передатчика.

— Бигман,— сказал он, когда лицо его друга появилось на экране,— открой бортовой журнал.

— Лаки, у тебя есть координаты?

— Все еще нет. Ты открыл журнал?

— Да.

— Есть ли там обрывок бумажного листа? Он должен быть исписан расчетами.

— Подожди. Да, он здесь.

— Помести его перед передатчиком. Я хочу его видеть.

Лаки положил перед собой лист и скопировал записи.

— Отлично, Бигман, убери его. Теперь слушай. Оставайся на месте. Понял меня? Оставайся на месте, что бы ни случилось, пока не услышишь меня. У меня все.

Он повернулся к двум старикам.

— Я вел корабль от скалы отшельника, корректируя курс на глаз. Я корректировал курс два или три раза, пользуясь корабельным телескопом и ручными инструментами для проведения расчетов.

Конвей кивнул головой.

— Я полагаю, сейчас ты хочешь, проведя обратный расчет, получить координаты скалы.

— Это можно довольно легко сделать, в особенности, если воспользоваться обсерваторией Цереры.

Конвей медленно поднялся.

— Я ничем не могу помочь, возможно, и ты не многого добьешься, но доверяюсь твоей интуиции. Пошли в обсерваторию.

Коридоры и эскалаторы привели их к поверхности астероида, находящейся в полумиле над служебными помещениями Совета Наук. Здесь было холодно. С тех пор, как появилась обсерватория, температуру старались поддерживать постоянной, приблизив ее. по возможности к температуре поверхности. Молодой техник медленно и тщательно распутывал вычисления Лаки, вводя их в ЭВМ и тщательно контролируя операции. Генри, сидя в неудобном кресле, казалось, пытался извлечь тепло из своей трубки, потирая ее чашеобразное углубление своими большими, костлявыми пальцами.

— Я надеюсь, это что-нибудь даст,— сказал он.

— Да, остается только надеяться,— ответил Лаки. Он откинулся назад и задумчиво уставился на противоположную стену.

— Послушайте, дядюшка Гектор, некоторое время назад вы сослались на мою интуицию, это вовсе не интуиция, ни в малейшей степени. Действия пиратов сейчас резко отличаются от тех, с которыми вы столкнулись двадцать лет назад.

— Их корабли труднее поймать пли уничтожить, если я правильно понял твою мысль, сказал Конвей.

— Да, но нс кажется ли вам странным, что их действия ограничены только поясом астероидов? Что только здесь, в астероидах, они решаются нападать на торговые корабли Земли?

— Они стали осторожнее. Двадцать пять лет назад, когда пираты заняли все подступы к Венере, мы вынуждены были перейти в наступление и уничтожить их. Сейчас они рассеялись в астероидах, и правительство не решается тратить большие средства на борьбу с ними.

— Так далеки их владения, так дорого стоит летать туда,— сказал Лаки.— Но как они умудряются сами снабжать себя? Всегда считалось, что пираты нападают не для своего удовольствия, а чтобы захватить корабли, пищу, воду и другие припасы. Казалось бы, что все это необходимо им сейчас более, чем когда-либо.

Капитан Антон похвалялся передо мной сотней кораблей и тысячью миров. Возможно, он лгал, чтобы произвести на меня впечатление, но он действительно нашел время для дуэли на газовых ружьях, открыто дрейфуя в пространстве в течение нескольких часов, словно совершенно не боялся появления правительственных кораблей. Кроме того, Хансен говорил, что пираты присвоили миры отшельников, используя их стоянки. Здесь сотни миров отшельников. Если пираты имеют дело со всеми ними, или даже с большинством из них, это также означает огромную организацию. Где они берут продукты, чтобы содержать огромную организацию и, одновременно, совершать меньше налетов, чем двадцать пять лет назад? Член их экипажа, Мартин Манью, рассказывал мне о женщинах и семьях. Он называл себя человеком с баком. Вероятно, он выращивает дрожжи. У Хансена были на астероиде дрожжевые продукты питания, и это не венерианские дрожжи. Я знаю вкус венерианских дрожжей. Сложите все это вместе. Они выращивают собственные продукты питания на маленьких, расположенных в астероидах фабриках. Они могут получать двуокись углерода из известняка, а воду и кислород со спутников Юпитера. Машины и силовые установки они, возможно, импортируют с Сириуса или захватывают, когда время от времени все-таки совершают свои рейды. Рейды кроме того пополняют их сообщество новыми мужчинами и женщинами. Видимо, используя их, Сириус создает независимое от нас правительство. Он прибирает к рукам недовольных землян и формирует из них широко разветвленную организацию, и ее будет трудно или даже невозможно уничтожить, если мы будем слишком долго медлить. Вожаки, такие как капитан Антон, станут очень влиятельными и охотно отдадут половину владений Земли Сириусу, если смогут сами овладеть второй половиной.