Джеймс Лавгроув - Firefly. Великолепная девятка

Да, возможно, в ближайшем будущем Бук тоже покинет «Серенити».

Эта мысль печалила его, однако человек должен привести в порядок свой собственный сад, прежде чем ухаживать за чужими садами.

Внезапно, прямо на глазах у Бука, Джейн расслабился. Его гнев утих, и теперь он лишь слегка хмурился: похоже, он принял какое-то решение. Пастырю хотелось бы верить, что Джейн сумел взять себя в руки и теперь контролирует свои эмоции. Однако Бук не знал, так ли это. Джейн Кобб был похож на действующий вулкан. Время от времени он грохотал и кипел от злости, но волноваться стоило именно тогда, когда он затихал. Именно тогда из него могли вырваться огонь и ярость.

В Куганс-Блаффе было тихо.

Слишком тихо.

Но тишина была не абсолютной. Утренний ветерок разбрасывал во все стороны землю, и ее частицы стучали в стекла и по дереву. Насосы, работающие на солнечных батареях, медленно, лениво вращались, поскрипывая ржавыми наушниками, и извлекали тонкие струйки воды из нутра земли.

Невидимая собака – возможно, та же самая, которую в прошлый раз Зои удалось не переехать – несколько раз вяло гавкнула на восходящее солнце.

Где-то хлопали незапертые ставни.

Вдали гудел генератор.

И, наконец, шипели и вздыхали, сбрасывая обороты, турбореактивные двигатели «Мула»: спидер опускался на землю.

Мэл вышел на городскую площадь.

Там команду ждал мэр Гекльберри Джиллис.

– Больше никого? – спросил Мэл, оглядываясь.

– Никого, – ответил Джиллис. – Я – группа встречающих.

– И «Грабителей» нет?

– Пока нет. Думаю, они уже в пути.

– Я как бы ожидал, что ваши люди придут, – сказал Мэл. – Ну, вы понимаете, продемонстрировать поддержку, поболеть за родную команду.

Джиллис наклонил голову, извиняясь.

– Капитан Рейнольдс, они непременно поблагодарят вас за то, что вы для них делаете – но потом. Сейчас для них главное – не высовываться. Они не хотят, чтобы их считали противниками «Грабителей», ведь позже это может негативно отразиться на их здоровье. А вы все-таки решили осуществить свой бу тай чжэн чан де план?

– Вы думали, что я не приду?

– Эта мысль приходила мне в голову. И я бы вас не упрекнул.

– Капитан Рейнольдс – человек слова, – сказал пастырь Бук.

– Даже если это слово – «псих», – добавила Зои.

– Всем доброго утра.

Голос, донесшийся словно ниоткуда, застал всех врасплох. Мэл, Зои и Джейн развернулись, одним движением доставая оружие и прицеливаясь. Они, как и их пушки, уже были на взводе.

Темперанс Макклауд подняла руки вверх – скорее успокаивая, чем сдаваясь.

– Я бы предпочла, чтобы вы убрали пушки, – сказала она. – Если нашпигуете меня свинцом, никому от этого добра не будет.

– Не уверен, – ответил Джейн, продолжая целиться даже после того, как Мэл и Зои убрали свои стволы.

Глаза Темперанс под широкополой шляпой выдержали взгляд Джейна.

– Я вижу, что ты все еще точишь на меня зуб.

– И не один. Ты два раза одурачила меня, Темп. Подобное поведение мне совсем не по нраву.

– Настолько, что ты готов меня застрелить?

– Не исключено.

– И оставишь мою дочь без матери?

– Так же, как ты на столько лет оставила ее без отца?

– Я сделала то, что должна была сделать, – сказала Темперанс. – Ради блага Джейн.

– Что это значит? Что я принес бы Джейн вред?

– Все не так просто.

– Это ты так говоришь, а вот мне кажется, что все довольно просто. Я бы заботился о девочке – о вас обеих. Но ты исчезла, а я переживал, не понимая, что к чему. Думаешь, я был недостаточно взрослым? Недостаточно ответственным? По-твоему, я бы запаниковал и дал деру?

– Возможно.

– Ну может быть. А может, и нет. Об этом ты подумала?

– Джейн, за последние годы я много о чем думала. Много о чем сожалела. Упрекала себя. Но изменить принятое решение я не в силах. Я могу только жить с ним. Надеюсь, и ты тоже.

Что бы ни собирался ответить ей Джейн, его прервал донесшийся издали грохот. Стук копыт. Многих десятков копыт. В сторону городской площади двигалась орда всадников. «Грабители».

Они ехали на мотоциклах и на квадроциклах. У одного был багги для езды по песку. Еще один ехал на машине с узким корпусом, специально созданной для поездок по пустыне. У нее были гусеницы, обернутые вокруг четырех поставленных треугольниками комплектов колес. Но подавляющее большинство ехало верхом. Они двигались по равнине толпой, и за ними, кружась, в небо поднималось облако пыли. Ревущие двигатели усиливали шум, но в нем доминировал гул грохочущих копыт.

Толстые, тонкие, высокие, приземистые, мужчины, женщины – они были самыми разными, но их объединяла любовь к Элайасу Вандалу и ненависть к тем, кто не был одним из них. В них горело что-то вроде религиозного пыла, несмотря на который – или, возможно, благодаря которому, – они могли совершать чудовищные злодеяния. Они предпочитали рваную одежду и безумные прически. Каждый из них был вооружен до зубов.

Печально известный Шань Ю, как и любой другой тиран или военачальник, одобрительно улыбнулся бы, увидев подобное сборище. Эти люди идеально соответствовали своей роли. Они были достаточно лояльны, чтобы соблюдать дисциплину, достаточно жестоки, чтобы быть безжалостными, и достаточно безмозглы, чтобы выполнить любой приказ. «Грабители» Элайаса были чем-то средним между армией и сбродом.

Сам Вандал, на черном как смоль жеребце, скакал в авангарде. Позади него, словно крылья демона, развевались полы длинного плаща. На его изуродованном лице застыла ухмылка. Скоро в его власти окажется еще один город, а если кто-то и окажет сопротивление, то оно будет настолько слабым, что на него можно не обращать внимания. Всех недовольных передавят словно жуков.

Быстро оглянувшись, Вандал получил подтверждение своим мыслям. Он возглавлял огромное, неудержимое войско.

– Зои, – сказал Саймон. Его голос чуть слышно дрожал на фоне усиливающегося топота копыт. – Не хочу об этом спрашивать, но что, если все пойдет не по плану?

– Мы откроем огонь, – решительно ответила она.

– И мы выживем?

– Когда речь идет о перестрелке, ничего гарантировать невозможно. Но, по-моему, у нас есть шанс.

– Хороший шанс?

– Этого я не сказала.

У Саймона пересохло во рту. Он облизнул губы, но влаги на языке было мало. Он до сих пор не мог понять, почему он и пастырь Бук согласились отправиться на эту встречу. Возможно, просто для того, чтобы морально поддержать Мэла. Хотя Саймону, возможно, придется работать – зашивать раны, которые получит Мэл. Возможно – в худшем случае – дело найдется и для Бука. Проводить отпевание.

Саймон почувствовал слабый укол вины за то, что вообще подал эту идею. Правда, никто не заставлял Мэла с ней соглашаться: это решение он принял сам. По крайней мере, Ривер сейчас далеко отсюда – она осталась помогать Уошу на корабле.