Михаил Кисличкин - Конкистадор

Подключенный к штурмовику разум работал в особом режиме, места эмоциям оставалось мало. Тем не менее, я отдал категоричный приказ по радио летунам не мешаться под ногами и покинуть поле боя, хотя и сомневался, что они его послушают. А затем мы с Нейкой сделали заход на недобитые «сушками» треножники и начали их жечь своими бортовыми лазерами. На ответный огонь внимания пока не обращали – «кистень» прикрыт силовым полем, его с такой легкостью как обычный самолет не сбить.

Красно-бурые треножники Гусева, которые так и не успели после Марса перекрасить под земной камуфляж, работали эффективно и слаженно. Передовой десяток машин, оборудованный силовыми полями и гораздо мощнее вооруженный, чем техника ящеров, уже преодолел семь-восемь километров навстречу танкам Артюгина, уничтожив больше четырех десятков вражеских оливково-зеленых треножников, и теперь поджидал свою запоздавшую пехоту, уверенно удерживая врага на расстоянии. Наступление ящеров было сорвано, основные силы креоны спешно перебрасывали к нашим «марсианам», оставив небольшой заслон. Однако, контрнаступления танкистов он не удержал, и теперь поле боя все больше превращалось в «слоеный пирог» где схватилась во встречном бою насмерть креонская пехота, десантники, мотострелки, спецназ, танки, самоходки. Ну и мы с Нейкой тоже старались, как могли, пытаясь с пользой израсходовать отпущенное нам время.

Однако, это оказалось еще не все. Дожигая очередного «паука» креонов я получил предупреждение с борта «Лани» о дополнительных союзных бортах с орбиты. Иттор отдал приказ послать для усиления «бригады» Гусева бойцов Лейтта и военно-медицинское подразделение Элгии для оказания помощи раненым бойцам АОР и союзникам. Впрочем, наше с Нейкой время стремительно истекало, оставалось еще часа полтора от силы. Как раз достаточно, чтобы поддержать новую атаку Гусева, дождавшегося, наконец, своей пехоты.

Эта скоротечная схватка была особенно жестокой. Креонам удалось уничтожить четыре наших треножника, пробив их силовые поля и повредить еще три, что там было с пехотой – не знаю, деталей боя не видел и вникать в них было некогда. Но и ящеры явно получили по зубам – обломками их машин было завалено все поле и перелесок. Тяжелые тейтонги альдеянских треножников оказались страшной штукой, после них горела даже голая земля, внизу все было затянуто дымом. Однако, когда передовые танки Артюгина вышли на соединение с подразделением Гусева, разрезав «слоеный пирог» боя на две части, я понял, что дальше тянуть невозможно и повел машину на посадку прямо к месту высадки трех челноков с медиками Элгии. Мы и так летали с Нейкой слишком долго. Возвращение на орбиту могло занять часа два, которых мы могли не пережить.

Я успел вытащить из севшей машины обессилевшую напарницу, прислонил ее к остывающему борту «кистеня», присел рядом с ней сам и закрыл глаза – сил уже ни на что не было. В таком виде нас и нашли медики. А затем все было как обычно – уколы, сон, эвакуация…

Проснулся я уже в своей каюте, точно в таком же разбитом состоянии как после космического боя. Прямо дежа-вю какое-то. А рядом на своей койке лежал Гусев, только теперь медицинской повязкой была замотана не только его голова и часть лица, но и плечи с руками. Похоже, танкисту опять «прилетело», и в этот раз еще сильнее, чем раньше. А нет… отличие было. Рядом с танкистом на стуле у изголовья его койки сидела Элгия.

– Элгия…, - позвал я ее сиплым голосом. – Элгия, ты?

– Я, Леша, – заботливо поправив одеяло застонавшему во сне танкисту, повернулась ко мне альдеянка. – Как ты себя чувствуешь?

– Спасибо, хреново, – улыбнулся краем губ я. – Скажи мне, все закончилось? Там, на Земле?

– Да, – кивнула помощница. – Мы победили. В России по лесам добивают остатки креонов. В целом на Земле…в целом прогноз благоприятный, ящеры исчерпали свои ресурсы.

– Ну, раз все закончилось и все живы… – набрал я воздуха в грудь. – Тогда можно… Элгия, прошу тебя, выходи за меня замуж. Это официальное предложение.

– Нет, Леша, – грустно помотала головой альдеянка. – Извини. Не стоило тебе этого говорить, будем считать, я тебя не слышала. У тебя есть Нейкария, иди к ней, она ждет. Мой долг помощницы и эйл-толлья клана здесь полностью выполнен.

– Мы сейчас говорим не про Нейку, – скрипнул зубами я. – А про нас с тобой. И про наши отношения. Мы должны пожениться.

– Они закончились, Леша, наши отношения. Разве ты еще не понял? Ты лойм АОР и полностью адаптирован к жизни в клане, тебе уже не требуется опека. Тебе нужна другая жена, та, которую ты любишь, со мной ты не будешь счастлив. Давай, мы оба с тобой будем поступать правильно, хорошо? Лучше поспи, – отвернувшись от меня, альдеянка взяла полотенце с тумбочки и заботливо вытерла пот со лба спящего танкиста. А я…а я отвернулся к стенке, сжав под одеялом кулаки. Сильно закружилась голова, начался легкий озноб. Пожалуй, сейчас действительно лучше поспать. Иначе я наговорю слишком много из того, о чем потом придется жалеть.

С креонами как с реальной угрозой на Земле покончили через несколько суток. Ну как… Не совсем, конечно, покончили, а, как говориться, в общем и целом. Севернее Норильска и в джунглях Африки их отряды еще встречались, периодически попадая под обстрелы и дожидаясь, когда сформируются ударные контингенты войск для их полной ликвидации. По подвалам в разрушенных кварталах Лондона и Сан-Франциско также прятались отдельные крокодилы. Но серьезной опасности они уже не представляли. Челноки креонов, за исключением того, что сел за полярным кругом, были уничтожены ракетно-бомбовыми ударами, либо взорваны ящерами при попытке захвата, инопланетная техника по большей части выведена из строя. Полное уничтожение креонского десанта было лишь вопросом времени и присутствия альдеян не требовало. Десант Гусева вернулся на борт «Лани» и готовился отправиться к Марсу, зализывать раны и восстанавливать боеспособность. На Земле осталась лишь пара десятков медиков Элгии, которые лечили тяжелораненых в бою под Малоярославцем российских солдат. Пять из четырнадцати треножников уже не подлежали ремонту, двадцать три человека погибло, раненых в марсианской «бригаде» тоже хватало. Повоевали мы на славу, что там говорить.

Гусев окончательно очнулся лишь через трое суток после эвакуации на орбиту, спавший с лица и разом похудевший килограммов на десять. Альдеянские медики занялись им всерьез и буквально напичкали лечеными препаратами, а так же подстегнули процессы регенерации, пока бывший капитан восстанавливался во сне. Оказывается, бравый танкист ухитрился обгореть в своем разбитом треножнике под конец боя. А быстрое восстановление новой кожи взамен сгоревшей – весьма энергозатратный процесс. Элгия заботливо ухаживала за бывшим капитаном, пока он лежал в беспамятстве. Альдеянка поила просыпавшегося на несколько минут Гусева, делала ему уколы из инъектора, меняла повязки и подгузники, не особо стесняясь моего присутствия. Ну, а когда медицинской сон закончился, и Вася полностью пришел в себя, эйл-толль клана оказалась тут как тут. Принесла бывшему капитану завтрак, самолично повязала салфетку на грудь, долго сидела рядом и смотрела внимательным взглядом, как он кушал кашу и бульон, а потом, собрав посуду, просто сказала: