Брендон Сандерсон - Ввысь

Заносчивый сын сверхновой!

— Только потому, что ты сжульничал и попал в…

— Я не жульничал!

— …только потому, что ты купил себе место в летной школе, не значит, что ты будешь командиром звена. Следи за словами. Не наживай себе врага.

— А то что?

Скад, как же бесит задирать на него голову. Я запрыгнула на кресло, чтобы на время спора получить преимущество в росте, чему он, похоже, удивился.

Он склонил голову набок.

— Что за…

— Всегда атакуй с превосходящей позиции! А после победы, Говнюк, я заберу в качестве трофея твой потускневший и расплавленный значок, тлеющий корабль станет твоим погребальным костром, и твой изломанный, раздавленный труп упокоится в нем навсегда.

Воцарилась тишина.

— Ладно… Что ж, очень образно.

— Да хранят тебя звезды, — добавила Киммалин.

Гудия ухмыльнулась, подняв большой палец. Остальные явно не знали, что обо мне думать.

Наверное, я отреагировала чересчур остро. Я привыкла устраивать сцены, жизнь приучила меня к тому, что агрессивное поведение заставляет других отступать. Но стоило ли так вести себя здесь?

В тот миг я кое-что осознала. Кажется, никто из них не знал, кто я такая. Они не росли по соседству, не ходили со мной в школу. Возможно, слышали об отце, но я была для них обычным курсантом.

Здесь я ни девчонка-крыса, ни дочь труса. Здесь я свободна.

Так уж вышло, что именно в тот миг дверь открылась, и на пороге показался наш инструктор — Дворняга — с дымящейся кружкой кофе в одной руке и планшетом в другой. При нормальном освещении я узнала его по портретам Первых граждан, пусть в волосах у него прибавилось седины и из-за усов он казался намного старше.

Наверное, видок у нас был тот еще, как в зверинце. Я по-прежнему стояла на кресле кабины, нависая над Говнюком. Несколько курсантов ржали над нашей перепалкой. Киммалин снова попыталась отдать честь.

Дворняга посмотрел на часы, которые как раз показали ровно семь.

— Надеюсь, я не помешал ничему личному.

— Э… — Я спрыгнула с кресла и выдавила смешок.

— Это не шутка! — рявкнул Дворняга. — Я не шучу! Всем построиться у стены!

Мы бросились исполнять. Когда все встали по местам, Говнюк отточенным движением отдал честь, стоя как вкопанный по стойке «смирно».

Дворняга посмотрел на него:

— Не будь подлизой, сынок. Это не курс молодого бойца, а вы не салаги из пехоты.

Лицо у Говнюка помрачнело, он опустил руку, но тут же снова вытянулся в струнку.

— Простите, сэр!

Дворняга закатил глаза.

— Я капитан Кобб. Мой позывной — Дворняга, но зовите меня Кобб или, если угодно, сэр. — Он пошел вдоль строя, прихрамывая и попивая кофе. — Правила в этом классе просты. Я учу. Вы учитесь. Любые помехи учебе, скорее всего, приведут кого-нибудь из вас к гибели. — Он остановился возле меня с Говнюком. — Флирт в том числе.

Мое лицо заледенело.

— Сэр! Я не…

— Это же касается и споров со мной! Вы теперь в летной школе, да помогут вам звезды. Четыре месяца обучения. Если к концу срока вас не выпрут под зад и не собьют, то вы прошли. На этом все. Никаких экзаменов. Никаких оценок. Только вы и кабина, и вы убеждаете меня, что заслуживаете в ней оставаться. Теперь я единственный человек, чье мнение должно для вас что-то значить.

Он подождал нашей реакции. Все благоразумно промолчали.

— Большинство из вас не вытянут. На первый взгляд, четыре месяца — срок небольшой, но вам они покажутся вечностью. Некоторые не выдержат напряжения, других убьют креллы. Обычно из звена в десять курсантов выходит один пилот, может, двое.

Он остановился в конце строя, где, прикусив губу, стояла Киммалин.

— Хотя из вашей группы… Удивлюсь, если до конца дотянет хоть один.

Он проковылял к маленькому столу в передней части класса, поставил кофе и принялся рыться в бумагах.

— Кто из вас Йорген Уэйт?

— Я, сэр!

— Хорошо. Будешь командиром звена.

Я ахнула.

Кобб посмотрел на меня, но ничего не сказал.

— Йорген, тебе нужны два помощника. Назовешь мне имена к концу дня.

— Я могу назвать их прямо сейчас, сэр. — Говнюк указал на пару своих дружков: один повыше ростом, другой пониже. — Артуро и Недд.

Кобб сделал пометку в планшете.

— Хорошо. Садитесь. Мы…

— Погодите, — перебила я. — И это все? Так выбирают командира звена? Вы даже не посмотрели, кто на что годится?

— Курсанты, садитесь, — повторил Кобб, не обратив на меня внимания.

— Но…

— Все, кроме курсанта Спенсы, — добавил он. — С ней мы выйдем в коридор.

Прикусив язык, я вышла в коридор. Пожалуй, стоило сдержать недовольство, но… серьезно? Он выбрал Говнюка? Вот так сразу?

Кобб последовал за мной и спокойно закрыл дверь. Я уже была готова выплеснуть эмоции, как он повернулся ко мне и зашипел:

— Пытаешься все загубить, Спенса?

Я проглотила заготовленную реплику, опешив от его внезапного гнева.

— Ты хоть представляешь, как я рискнул головой ради того, чтобы взять тебя в группу? Я твердил, что ты просидела несколько часов и сдала тест почти идеально. И все равно пришлось поставить под удар все уважение и репутацию, которые я зарабатывал годами. А ты при первой же возможности устраиваешь сцену?

— Но… вы не видели, что он вытворял перед классом! Хвастался, что будет командиром звена.

— Как оказалось, неспроста!

— Но…

— Но что?

Я проглотила готовые вырваться слова и смолчала.

Кобб глубоко вздохнул.

— Хорошо. Ты способна хоть немного себя контролировать. — Он потер брови большим и указательным пальцами. — Такая же, как отец. Мне частенько хотелось его придушить. К сожалению, ты не он — тебе приходится жить с тем, что он сделал. Ты должна себя контролировать, Спенса. Если кому-то из учеников покажется, что ты у меня в любимчиках, они пожалуются на предвзятость и ты вылетишь из класса, плюнуть не успеешь.

— То есть я не могу быть у вас в любимчиках? — спросила я. — А сын аристократа, которому даже не пришлось проходить тест, может?

Кобб опять вздохнул.

— Простите.

— Нет, я сам напросился. Ты знаешь, кто этот парень?

— Сын Первого гражданина?

— Сын самой Джешуа Уэйт, героини Битвы за «Альту». Она семь лет летала в АОН, на ее счету больше сотни сбитых врагов. Ее муж — Элджернон Уэйт, глава Национального Собрания и большая шишка в нашей крупнейшей межпещерной транспортной компании. Они одни из самых заслуженных жителей нижних пещер.

— Значит, их сын со своими дружками будут нашими командирами только из-за заслуг родителей?

— Семья Йоргена владеет тремя частными истребителями, и он тренировался на них с четырнадцати лет. У него почти тысяча часов налета. А сколько у тебя?

Я залилась румянцем.

— Его «дружки», — продолжал Кобб, — это Недд Стронг, у которого два брата в АОН, и Артуро Мендес, сын пилота, который шестнадцать лет прослужил на транспортнике. Артуро летал с отцом вторым пилотом, у него двести часов налета. Опять же, сколько часов у тебя?