Олег Казаков - Виртуальная кома

— Фруктовый салат с вяленным мясом, — начала выкладывать она блюда на стол. — Бифштекс, сочный и мягкий, с корнеплодами! Яблочный пирог, кувшин пива, к пиву сырные подушечки и чипсы. Кофе принесу позже!

Она стрельнула глазами по Егору и развернулась махнув юбкой. Может ждала, что он хлопнет ее по заднице, но Егор только поблагодарил. Официантка хихикнула и ускакала к стойке.

— Мы все это не съедим, — прошептала Дженни.

— Будем стараться, а то перед людьми неудобно, — улыбнулся Егор.

В зал вышел тапер и начал наигрывать что-то меланхоличное на расстроенном пианино у стены. «Надо же, подумал Егор, — тут еще и живая музыка».

В дверь салуна вошел и сразу направился к караванщикам мужчина в широкополой шляпе и длинном плаще.

— Я вам сейчас такое расскажу! — громко произнес он. — Рабочие на пристани говорили…

Егор слегка подвинулся, чтобы оказаться к караванщикам спиной. Уже понятно было, о чем могли трепать на пристани. Но его старания ни к чему не привели.

— Они шепчутся и смотрят на нас, — сообщила Дженни.

— Не думаю, что нам что-то грозит, я уже заплатил за дорогу… — решил Егор.

К их столу приблизился один из караванщиков, выложил на стол серебрушки и выставил кувшин пива.

— От нашего стола… так сказать… Извини, приятель, мы не знали… Денег не возьмем, — караванщик слегка поклонился Дженни. — А зачем вам на ферму? Пойдемте с нами в Техас!

Егор покачал головой.

— Я бы и рад, но в другой раз… у меня задание.

— Понимаю, — согласился караванщик. — Доведем в лучшем виде!

Он отошел, но люди в салуне начали коситься на Дженни и Егора. Слух быстро расползался.

— Надо что-то делать… — произнесла Дженни. — Как-то я неловко себя чувствую, все смотрят…

— Ща порешаем! — Егор встал со стула и направился к бармену.

— Всем выпивку за мой счет! — громко провозгласил он, выкладывая на стойку золотой луидор.

Посетители возбужденно зашумели, забегали официантки. Откуда-то вышли на небольшую сцену три танцовщицы, тапер заиграл что-то веселое, в зале появилась девушка со скрипкой. Вечер начал разворачиваться в бурную попойку. Кто-то начал петь и все дружно подхватили. Скрипка вписалась в мотив, подстроился тапер, танцовщицы спустились в зал, к ним в пару вышли бравые веселые ковбои. Веселье забурлило!

Егор и Дженни доели мясо, парень подозвал официантку.

— Можно пиво и оставшиеся закуски нам в комнату? И кофейник… — попросил он.

— Сейчас принесу, — улыбнулась официантка.

Егор поспешил увести Дженни наверх, пока все были веселы и радостно пели и танцевали. Что будет, когда народ наберется по самые брови, он даже знать не хотел, но надеялся, что караванщики не пострадают, если вдруг кому-то от широты души захочется пострелять.

В комнате на втором этаже было чисто и уютно. Официантка оставила поднос на столике и выскользнула за дверь, напоследок многообещающе посмотрев на Егора. За тонкой стеной скрипела кровать и кто-то вскрикивал. Снизу доносился шум веселящегося бара.

— Она явно что-то от тебя хочет, — заявила Дженни.

— Похочет и перехочет, — отмахнулся Егор.

— Да? Если она еще раз так на тебя посмотрит, я ей глаза выцарапаю!

— Ой! Все, уже боюсь… — Егор плюхнулся на кровать. — Я спать хочу, устал. Поищи, тут есть ванна или душ?

Дженни заглянула за небольшую дверь в комнате.

— Есть! — обрадовалась она. — Тут есть ванна! Я пойду отмокать! Ты со мной?

— Нет, не сегодня, — Егор сбросил сапоги. — Ты иди, я полежу немного… Лика, выход!

…На корабле было тихо и темно. В капитанской каюте горела одинокая тусклая лампа. Егор выбрался из капсулы.

— Лика, как состояние корабля? Почему так темно?

— Все в норме. Я занята ремонтом и расчетами траектории сближения с космическим телом, — отозвалась инскин.

— Ты хочешь на него сесть или только отправить дронов для добычи ресурсов?

— Пока не могу ответить, слишком мало данных. Корабль достаточно тяжелый для посадки, а это небесное тело достаточно мало, само нас не притянет. Мы проскочим мимо.

— И что же нам делать?

— Я изучаю проблему, у нас в запасе еще несколько лет…

— Я могу пройти по кораблю? Хочу на мостик выйти, — сказал Егор.

— Каюта заблокирована, — отказала Лика. — В остальных отсеках понижено давление и низкий уровень кислорода.

— У нас разгерметизация?

— Нет, были небольшие утечки, но я их устранила. Я восстановила целостность трюма и мне понадобилась часть атмосферы, чтобы создать там достаточное давление для работы репликатора.

— Я чем-то могу еще помочь? — Егор оглядел темную каюту, в которой не было ни инструментов, ни раскрытых панелей с нуждающимися в ремонте частями за ними.

Каюта был просто полностью пуста, койка, камера гибернации, дверцы встроенных шкафов, стол и экран терминала, сейчас погашенный. Дверь в санузел.

— Пока помощь не требуется, — сообщила инскин. — Но человеческий мозг устроен иначе, чем машинный. Я думаю, что найду способ для применения этого отличия. Но тебе придется вернуться в симуляцию. Там, кажется, достаточно удобно?

— Да я не против, — с неохотой согласился Егор. — Только можно убрать грязь, пот и запахи, а то приходится мыться как в реальной жизни. Если не всем, то хотя бы моему персонажу.

— Это я могу, сделаю, — сообщила инскин.

— И еще, что это за битва на пароходе? Зачем она была нужна? В чем ее смысл, я там кучу рейдеров положил!

— После первоначального планирования симуляции я запустила программу, которая ее контролирует. Она была подключена для того, чтобы время от времени давать некую встряску твоему мозгу, иначе виртуальная кома может превратиться в настоящую. Я могу влиять на глобальном уровне, как в пещере, когда мне понадобилась помощь в трюме, или по мелочи, выключив москитов. Но в остальном эта программа действует самостоятельно и начинает самосовершенствоваться. У меня нет возможности контролировать еще и ее…

— Также как и Дженни? — спросил Егор.

— Совершенно верно! — подтвердила Лика. — Рассматривай ее как противоположность Дженни. И есть одна проблема. У этой программы есть обратная связь со мной и с реальным состоянием корабля. И некоторая свобода в выборе…

— Ты хочешь сказать, что она самостоятельно усложняет мне жизнь в симуляции? Как такое возможно?

— Если поискать аналогии, то можно обратиться к человеку, — помолчав начала объяснять Лика. — Человек — многоклеточное, я бы сказала, многосоставное существо. В тебе одних бактерий несколько килограммов. Одни из них полезны, другие не очень. Так и мой код, и мои программы, они собирались долгие годы. Что-то уходило в архивы, что-то переписывалось и встраивалось в основную функцию. Программа, управляющая симуляцией, долго не использовалась. Но сейчас она развивается, изучает появившиеся новые возможности. И может попробовать перехватить управление. Конечно, я этого не позволю. Но переписывать ее сейчас не имеет смысла. Приходится терпеть и наблюдать. Тебе терпеть, мне наблюдать…