К.К Лопухов - Ещё один маленький шаг

— Тебе не кажется, что наш психолог какой-то странный?

— А что в нём странного?

— Ну знаешь! Вот вчера, как он нам всё объяснял!

— Кто-то же должен нам был всё объяснить. Почему не психолог? Тем более, признай, встряхнуло нас вчера знатно! А психолог лучше других поймёт, когда остановиться, чтобы не перегрузить.

— Я не про это. ВМ не просто заучил всё это и передал нам. Он в этих вопросах шарит, как профи. Я таких видел, уж поверь. И экстрасенс он, как выяснилось, и специальную какую-то подготовку прошёл.

— И что?

— А то, что он не простой психолог…

— Аскар! А ты не заметил, что сейчас в школы простых не посылают? У нас, например, математику ведёт настоящий криптограф из КГБ. А взять наш кружок? Ахмет Шамилич, между прочим, был командиром Первой лунной, да и Ник Никыч налетал, небось больше, чем мы с тобой прожили.

— Я не про это. Даже плевать на то, что он не просто комитетчик, а один из тех, кто рулит этой секретной программой. Зачем всё это было вываливать перед американцем?

Влад задумался. В этот момент сложилось многое. И то, о чём ему говорил комитетчик перед первым собранием экипажа, и редкие, но значимые в свете слов этого комитетчика оговорки Джона, даже вчерашняя беседа легла в общую мозаику очень логично. И Влад решился высказать получившиеся выводы своему заместителю:

— А может, ВМ и устроил эту лекцию прежде всего для Джона?

— А? — Аскар даже остановился от удивления.

— А чего ты удивляешься? — Влад тоже остановился и повернулся к своему второму пилоту: — То, что сказал ВМ вчера, наши передали америкосам уже давно, официально. Может сейчас хотят их к чему-то подтолкнуть.

— Хорошо… Почему именно ему? Он-то по сути, никто.

— А может как раз кто-то. Пускай ещё и мелкий, как мы, но из тех, кого надо пинать, чтобы что-то сдвинулось.

— Ты что-то знаешь!

— Ну, — скромно потупился Влад, — мне намекнули… знающие люди… и подсказали кое-что, так что я просто знаю на что смотреть.

— И на что смотреть?

— В общем, проскользнуло кое-что. Так что он, конечно, скорее всего на самом деле Джон, но точно не Смит.

— И что теперь? Почему ты никому не сказал?

Влад вздохнул. В своё время ему самому пришлось решать что делать с этой информацией и решение далось не легко:

— Мы экипаж, дружище! И Джо такой же член экипажа, как и все мы. И так, навскидку, нормальный парень, неплохой человек. Мне кажется, лететь с ним можно. А то, что он не совсем тот, кого изображает, так в КГБ об этом знают и считают что так можно. Думаю, они лучше нас знают что к чему… Если честно, я вообще не удивлюсь, если выяснится что американцы нашим всё с самого начала сказали и попросили чтобы мы приняли Джо вот так, под прикрытием.

— А… зачем?

— Ну а ты представь, как бы тут всё было, если с нами официально летел Джон Рокфеллер? А так Джо летит с нами как все, на общих основаниях. И, кстати, заметь, свою часть он тянет по честному, без каких-то там, и в экипаж вписался нормально. Не без закосов, но ведь американец же! Да и вообще, кто без них?

— Это да, — согласился Аскар.

— Вот и не тряси этот вопрос без особой надобности.

Кабинет посла США в Москве, через несколько дней

Руководитель американской делегации, сопровождающей Джона Смита, несмело вошёл в кабинет. Вид у него был встревоженный и несколько помятый.

— О! Ник! — приветствовал его посол. — Как дела?

— Хреново, — сломал традиционное традиционное приветствие мистер Грей[1].

Посол на это удивлённо поднял бровь и позволил себе шутливое замечание:

— Становитесь совсем русским, Ник! Это у них принято в ответ на: “Как дела?”, начинать подробный рассказ о том, как идут дела.

— Вам смешно, а у меня вообще нет не то, что хороших, приемлемых решений! Впрочем, это мои проблемы. Для вас у меня есть информация, которая может быть полезной.

“И которой ты не можешь не поделиться.”, — сказал сам себе посол, в слух же произнося:

— Но самое интересное состоит в том, что если бы Вы не попросили о встрече, я сам пригласил бы вас сюда. У меня есть информация, которая может быть интересна вам.

А о том, что его обязали передать эту информацию Грею, посол предпочёл умолчать.

— Слушаю вас, господин посол, — произнёс Грей, усаживаясь в предложенное ему кресло.

— Недавно из Вашингтона меня попросили провентелировать вопрос об актуальности русского предложения по космосу. Ну, того самого, которое они выдвинули двадцать лет назад. Тогда всё это выглядело совершенно не серьёзно, а их условия лежали где-то на границе между наглостью и хамством.

— Но вот теперь оказалось, что они не только завели свой старый паровоз, но и довольно резво на нём поехали. А нам приходится бежать вдогонку, чтобы вскочить в последний вагон. Получается?

— Вот это я и должен вам передать. Те, с кем мне удалось предметно поговорить отвечают примерно следующее: “Присылайте ваши предложения, чем конкретно вы можете быть полезны на данном этапе нашей работы, в зависимости от этого мы подумаем, что можно предложить вам.”. Так что теперь нас если и ждут, то только как подсобных рабочих.

Грей, конечно, не был таким тёртым калачом и столь талантливым дипломатом, как Майкл Свен, но кое-какой опыт в Госдепе он уже наработал, потому и делал скидку на то, что посол вполне мог что-то как минимум не договорить. Увы, у него самого возможностей для манёвра не было, разве что сообщить положенную информацию максимально общо, опуская детали, в которых, как известно, и прячутся все дьяволы.

— Самое интересное, что аналогичную беседу на днях провели с юным мистером Смитом, однако в совершенно ином ключе. Ему в общих чертах рассказали о сути того предложения и тех обоснованиях, которые русские положили в его основу. Но что мне теперь с этим делать?

— Извините, Ник, но, насколько я помню, это вы эксперт по космическим программам русских! Поэтому это я вынужден вас спросить: Что мне с этим делать?

Грей на мгновение опешил, похоже, такой постановки вопроса он не ожидал. Но, надо отдать ему должное, он быстро взял себя в руки и задал встречный вопрос:

— Это зависит от того, какие у вас полномочия и какие поставлены задачи.

Вот сейчас уже на секунду потерялся сам посол. Увы, внятного ответа у него не было:

— Увы, полномочий у меня в этом вопросе никаких. Да и насчёт задач в Вашингтоне ещё не решили.

— Значит, и делать вы ничего не можете. Как там у Кэрола? “Если ты не знаешь куда ты хочешь прийти, значит тебе всё равно куда идти”.

— Значит, имеет смысл остаться на перекрёстке, пока ситуация не прояснится[2]… – внешне равнодушно пробормотал посол, но в его глазах мелькнула некоторая заинтересованность. Получалось, что этот Грей совсем не дурак. Может он из особой породы сильно мозговитых, но концептуально безруких? Тех, кто очень хорошо проявляет себя в командах аналитиков, но волею судеб или кого-то там оказавшийся на административной должности? Тогда имеет смысл помочь ему, но не сильно. Дождаться момента, когда тот начнёт окончательно тонуть и в последний момент вытащить и позволить прибиться к своей команде. Это будет ценное приобретение, особенно учитывая, что Грей всю оставшуюся жизнь будет чувствовать себя обязанным. Но сейчас имело смысл выжать из него как можно больше информации: — Но всё же, как вы оцениваете текущую ситуацию? Чего нам ждать от русских?