К.К Лопухов - Ещё один маленький шаг

Ровно в двенадцать часов на CNN по экрану пробежала заставка и появилась студия, в которой находились Джеймс Барух и молодая, но подающая большие надежды журналистка Рита Гнат.

— Добрый день, дорогие зрители! — бодро начала Рита. — Сегодня в нашей студии присутствует очень необычный гость! Сам легендарный Джеймс Барух согласился дать пояснения по поводу ситуации, в которую попал его внук, о котором мы все так переживаем. Джеймс! Давайте сначала по приветствуем наших зрителей!

— Приветствую вас, уважаемые сограждане! — Барух улыбнулся в камеру, сдержанно, но искренне.

— Джеймс! Вы хотели сказать что-то важное о той ситуации, в которую попал ваш внук, но для начала, можно всего несколько слов, как вы оцениваете действия роль русских в сложившейся ситуации?

— Разгильдяи они. С одной стороны. А с другой, в те годы, когда работала лунная база “Федерация” творилось такое, что не удивительно, что часть информации оказалась похороненной в архивах. И если вы думаете, что в наших архивах ситуация намного лучше, вы глубоко заблуждаетесь! Помнится, ещё во время наших первых полётов на Луну, в архивах были потеряны несколько очень важных плёнок. Потом только через пол века спохватились и начали их искать, но на то, чтобы их найти потребовалось десять лет! И это были золотые шестидесятые годы XX века! Что же говорить о шестидесятых годах века XXI?

— То-есть вы считаете, что у русских не было никакого умысла?

— Я собрал достаточно информации, даже поговорил с руководителем экспедиции. Я абсолютно уверен, что ситуация с этой всеми забытой лунной базой стала для русских такой же неожиданностью, как и для нас.

Этот спокойный ответ совершенно сбил Риту с толку. И что теперь делать? Предполагалось что Барух сейчас спустит на русских всех собак, а он вот так вот легко: “Да просто разгильдяи они…”. Но Рита не смогла бы достичь своего уровня, если бы не умела быстро и точно понимать, куда дует ветер, поэтому она довольно быстро сориентировалась:

— То-есть вы считаете, что опасности для вашего внука никакой нет?

— Это космос, Рита! Там всегда есть место некоторой опасности, риску, там от людей требуются умения, причём не только в своей узкой профессиональной сфере, готовность сделать больше, чем запланировано, при необходимости прийти на помощь товарищу и взять на себя его работу. И мой внук показывает все необходимые для работы там качества. Но вот от чего действительно исходит опасность, так это от совсем других явлений, случающихся вокруг этой экспедиции. И с этими опасностями надо разбираться очень тщательно!

Рита тут же сделала стойку, как хорошая охотничья собака:

— О каких опасностях вы говорите?!

— Ну, например: как получилось, что мелкий, никому неизвестный бложик, не способный собрать аудиторию, достаточную хотя бы для того, чтобы окупать свою деятельность рекламой, получил аккредитацию на таком значимом мероприятии? Как этому бложику удаётся получать доступ к эксклюзивной и, более того, закрытой информации раньше, чем представителям вашей компании? Откуда они узнали об истинном статусе Джона? И с какой стати эта обезьяна решилась раскрыть его инкогнито прямо на прессконференции, да к тому же сделала это столь грубо?

— Вы считаете… что кто-то у нас, в США, стремится навредить Джону?

— Я считаю, что использовать только начавшие налаживаться отношения с русскими и ставить под угрозу срыва очень важный для нашей страны проект только для того, чтобы решить свои мелкие дрязги в наших внутренних делах, это очень недальновидно.

— Спасибо… это очень важное заявление… Можно тогда ещё несколько вопросов личного характера?

— Попробуйте, вдруг я смогу ответить? — милостиво согласился Барух.

Кабинет начальника Двадцать восьмой лунной экспедиции, примерно 21 час по Москве

День выдался тяжёлый, а впереди было ещё много работы, однако именно сейчас нашлось время для выяснения отношений. Претензии Ник Никыч высказывал своему старинному другу Ахмету, руководителю кружка юных космонавтов в Доме пионеров:

— Итак, все кроме меня знали, кто такой этот Джон Смит! Даже ты! А мы, вроде, друзья!

Ахмет опустил глаза:

— Извини, Коля, я был против, но наверху настояли. Какие-то высокие психологические соображения, — он кивнул в сторону Шустрого, который зашёл приглядывать за разборкой, дабы друзья друг друга не слишком сильно побили. А тут вот такая неудача! Объясняться придётся самому. Впрочем, Шустрый и к этому был готов:

— Так надо было. Чтобы с самого начала сформировалось нормальное отношение к парню.

— Что значит нормальное? — взвился Ник Никыч.

— То и значит, — вздохнул психолог. — На равных со всеми, как к обычному мальчишке, просто ещё одному члену экипажа.

— А ты думаешь, что я бы…

— Коля! Я ведь психолог. И не самый плохой. Правда?

— Конечно, Вениамин Михайлович! Но…

— Тогда послушай меня. Если бы и ты, и другие, кто работает непосредственно с детьми, заранее знали кто такой Джон, это неизбежно наложило бы отпечаток на ваше отношение к нему. Вы все стали бы его выделять, примерять что вы увидели к тому, что он наследный принц империи Барух. Это было бы очень плохо. В том числе и для атмосферы внутри экипажа. Это подсознание, Коля. Управлять им мы ещё не умеем. Да и вряд ли когда научимся.

— А сейчас? То, что мы узнали кто он такой?

— А сейчас вы все уже привыкли к тому, что Джон — нормальный такой мальчишка, умный, трудолюбивый, любопытный, хороший товарищ. Теперь это для всех главное, а то, что он Барух… ну не повезло мальчишке, что поделаешь?

Кратер Страбон, кают-компания базового лагеря Двадцать восьмой лунной экспедиции, 19 июля, после просмотра записи интервью Джеймса Баруха

— Ну у тебя дед! Крутой! — с восхищением произнесла Света. — Как он размазал этих, как там?

— Child Rights? — уточнил Джон. Он был мрачен и всеобщего веселья не разделял.

— Ага! Кстати, а на него не наедут, что он их так, не политкорректно?

— Могут, но только до тех пор, пока эту дамочку не пригласят в ФБР. Потом им будет не до этого. И, кстати, это только кажется что дед что-то там ляпнул в злобе. он просто так слова лишнего не скажет, так что он сам тут что-то задумал.

— Кстати, — подала голос Люся, — а ты и в самом деле не боишься что коварные русские красавицы… — последние слова она произнесла таинственным шёпотом и сделала руками жест, словно перебирает коготками.

Все засмеялись и только Джон схватился за голову:

— Вот только не надо, а? Меня этим уже дома достали! Как бабушка с мамой соберутся, так только и разговоров на ком бы меня женить! Теперь и вы туда же! А не рано ещё? А? Нам только четырнадцать ещё! Всем!

— Брат! Ты не понял! — с кривой усмешкой вставил своё веское слово Аскар: — Девчонки всегда об этом думают. Они как родятся, так сразу об этом и думают.