Орсон Кард - Эндер Виггин [компиляция]

Многие застонали в ответ, но Динк лишь в последний раз бросил взгляд на Зака.

— И когда это ты раскаивался?

— Покаяние, — ответил Зак, — есть дар, который я приношу Господу, а не тебе.

С этими словами Зак направился к своей койке, скрывшись за изгибом стены казармы.

Армия Крыс составляла лишь небольшую часть Боевой школы, но слух разошелся быстро.

Другие армии сперва восприняли это как шутку. Кто-нибудь брал остатки еды и бросал их на чужой поднос со словами: «От Санты с любовью», и все за столом смеялись.

Но даже в виде шутки это все-таки был подарок. Несколько дней спустя Санта-Клаус уже раздавал подарки по всей Боевой школе.

Это были не просто подарки — это были чулки. Никто не знал, кто начал первым, но вскоре казалось, будто каждый подарок сопровождается чулком — свернутым, спрятанным внутри чего-то другого, но чулком. Естественно, никто не вешал чулки в надежде, что те наполнятся подарками. Наоборот — их вручали как часть подарка.

И получатель чулка умудрялся его носить, сколь бы неуместным это ни выглядело, — повесив на рукав или на ноге (но не в пару второму носку), внутри боевого костюма, торчащим из кармана. Чулок носили всего день, а потом возвращали. Именно чулок, а не слова, больше говорил о том, что это подарок от Санта-Клауса.

Без чулок было не обойтись, ибо чем являлись сами подарки? Кто-то получал стишки, кто-то кусочки еды. Со временем, однако, все больше подарков принимали форму услуг: помощь с домашними заданиями, дополнительные тренировки в Боевом зале, уже расстеленная койка при возвращении из душа, подсказка о скрытом уровне в видеоигре.

Даже когда подарок был нематериальным, к нему всегда прилагался придававший ему реальность чулок.

«Отец был прав, — думал Зак. — Родители этих детей вложили в их души ложь о Санте, и теперь она приносит плоды. Все они лжецы и дарят подарки в знак почтения к Отцу Лжи». В ушах Зака эхом отдавались слова отца: «Он ответит на их молитвы пеплом греха в их устах, ядом атеизма и неверия в их крови». Эти дети не верили ни в Христа, ни в Санта-Клауса. Они знали, что служат лжи.

Если бы только они могли понять, что любая благотворительность от имени Сатаны обращается в грех! Дьявол не может творить добрые дела.

Зак попытался встретиться с полковником Граффом, но его остановил морпех в коридоре.

— Тебе назначена встреча с начальником Боевой школы?

— Нет, сэр, — ответил Зак.

— Тогда обратись к своему куратору. Или к кому-то из преподавателей.

Преподаватели ничем не могли ему помочь. Мало кто вообще стал бы с ним говорить. Ему бы просто сказали: «У тебя вопрос насчет алгебры? Нет? Тогда, Зак, иди к кому-нибудь другому». Слово Христово здесь давно не приветствовалось.

Куратор его все же выслушал — по крайней мере, сидел напротив Зака, пока тот говорил. Но толку от этого не было никакого.

— То есть ты имеешь в виду, что другие ученики проявляют доброту друг к другу, а ты хочешь этому помешать?

— Они делают это от имени Санта-Клауса.

— И что именно сделали лично для тебя — от имени Санта-Клауса?

— Лично для меня ничего, но…

— То есть суть твоей жалобы в том, что они добры к другим, а не к тебе?

— Потому что все это от имени…

— Санта-Клауса, я понял. Ты веришь в Санта-Клауса, Зак?

— В каком смысле?

— Ты веришь в Санта-Клауса? Ты считаешь, что подарки в самом деле приносит веселый толстяк в красном костюме?

— Нет.

— То есть Санта-Клаус — не часть твоей религии.

— Именно это я и имею в виду. Это часть их религии.

— Я спрашивал, и они говорят, что это вообще не религия и что Санта-Клаус — просто персонаж, известный во многих культурах Земли.

— Это часть Рождества, — настаивал Зак.

— И ты не веришь в Рождество?

— В том смысле, как его празднуют большинство, — нет.

— А во что ты веришь?

— Я верю, что Иисус Христос действительно родился, хотя, скорее всего, вовсе не в декабре, а когда вырос, стал Спасителем мира.

— Но не в Санта-Клауса?

— Нет.

— Значит, Санта-Клаус — не часть Рождества.

— Естественно, он часть Рождества, — возразил Зак. — Для большинства людей.

— Но не для тебя?

Зак кивнул.

— Ладно, поговорю с начальством, — сказал куратор. — Хочешь знать мое мнение? Думаю, мне ответят, что это всего лишь прихоть, которая пройдет сама собой.

— То есть пусть они и дальше занимаются этим, сколько хотят?

— Они всего лишь дети, Зак. Мало кто из них так же упрям, как ты. Постепенно они потеряют к этому интерес, и все закончится. Имей терпение. Терпение ведь не противоречит твоей религии?

— Я не собираюсь обижаться на ваш сарказм.

— Никакого сарказма.

— Вижу, вы тоже истинный сын Отца Лжи. — Зак встал и вышел.

— Рад, что ты не обиделся! — крикнул куратор ему вслед.

К начальству, естественно, обращаться смысла не имело — по крайней мере, напрямую. Вместо этого Зак отправился к ученикам-арабам, заявив, что начальство разрешает открыто соблюдать христианские обряды. Сперва он слышал лишь стандартную фразу: «Ислам отвергает соперничество между религиями. Чем они занимаются — их дело».

Однако Заку в конце концов удалось добиться ответа от мальчишки-пакистанца из Армии Пчел. Не то чтобы Ахмед высказался сколько-нибудь положительно — собственно, казалось, будто данный вопрос его нисколько не интересует и он даже проявлял некоторую враждебность. Но Зак знал, что сумел затронуть струнку в его душе.

— Говорят, будто Санта-Клаус не имеет отношения к религии, а всего лишь национальный персонаж. Но разве в вашей стране есть разница? Разве Мохаммед…

Ахмед поднял руку и отвел взгляд:

— Не тебе произносить имя Пророка.

— Я вовсе не сравниваю его с Санта-Клаусом, — сказал Зак, хотя на самом деле слышал, как отец называл Мохаммеда «сатанинским подобием пророка», так что между Сантой и Мохаммедом было много общего.

— Ты сказал уже достаточно, — заявил Ахмед. — Мне больше не о чем с тобой разговаривать.

Зак знал, что Ахмеду не так уж плохо живется в Боевой школе. Мусульманские страны не обладали достаточной властью, чтобы настоять на религиозных привилегиях, и дети в Боевой школе были освобождены от возложенной на мусульман обязанности ежедневой молитвы. Но что он станет делать теперь, когда христиане получили своего Санта-Клауса? Пакистан создавался как страна ислама, и никаких различий между национальным и мусульманским не существовало.

Ахмеду, чтобы все организовать, потребовалось два дня с учетом того, что невозможно было определить временну́ю зону Земли, в которой — или над которой — они пребывали в данный конкретный момент, и, соответственно, время, в которое следовало молиться. Невозможно было даже выяснить, какое время сейчас в Мекке, чтобы воспользоваться хотя бы им.