Ярослав Васильев - Мастер искажений [litres]

– Иначе под землю провалится вся теплица, – не удержался от комментария Мефодий.

– Ara. Колония уходит, остается каша из удобрений и строительного мусора. Началось все с сообщения об аварии на ферме по производству этой самой свеклы. Огромная, километров тридцать длиной, автоматизированная теплица. Картина, что называется, во всех красках. Время: «08:00 по текущему часовому поясу». Сообщение об аварии на одной из ферм. Теплица разрушена. Герайнт приступил к расследованию. Запросил характер обрушений. Выяснил имя главного архитектора округа. У него выяснил название фирмы, которая строила теплицы. Дозвонился до этой фирмы – у них там одиннадцать ночи. Потребовал немедленно предоставить ему планы строительства, а также финансовые ведомости, предварительные и окончательные сметы и реальные расходы. Сравнив сметы с реальными расходами, пришел к тому, что при постройке некачественные материалы не использовались, в связи с весьма высокой репутацией данной строительной фирмы причина аварии не может быть также отнесена к некачественно проводимым работам по установке фундамента или предварительным исследованиям почв. Отсюда вывод, что причиной обрушения стал палочник. Далее запросил результаты последнего обследования на палочника. Идеальные результаты. А гнезду должно быть месяца четыре самое меньшее, чтобы все так капитально обвалилось. На основании того, что за последние два месяца это уже пятый случай, причем каждый раз проверка ничего не выявляла, подал рапорт о массовой мошеннической схеме. Тут пришел начальник регионального управления полиции и начал ругаться. Мол, с какой стати Герайнт чуть не из постели поднимает уважаемых людей и на основании домыслов заявляет о мошенничестве. Даже если он прав, то все равно надо было сначала слетать и обследовать место.

– Суровый дядька этот криминалист, – хмыкнула Лена.

– Это точно. Смотришь, как с начальником управления лаются, и не поймешь, кто кого отчитывает. В общем, надоело мне слушать, и я… нет, тоже не обследовать место аварии поехал. Пообщаться с владельцем. Посочувствовать. А там вижу: страхом от него тянет, пополам с азартом. Ну и попросил разрешения ознакомиться с документами по этой теплице. Этот балбес возьми да и согласись.

– Не сообразил, кто перед ним? – расхохотался Василий.

– Не-а. Не сообразил. Я в форме без знаков различия, мямлю, как младший следователь, который каждой тени боится, не знает, что ему надо, но рвется показать себя в деле. Ну а я слова разрешения использовал дословно: абсолютно все, хоть как-то связанное с теплицей. Сервера выпотрошил, не вставая с места, наплевав на ограничения доступа выделенного терминала. И накопал. Начиная от занижения прибыли по продажам свеклы с этой самой теплицы и фальсификации финансовой отчетности и заканчивая доказательствами сговора с теми, кто проводил замеры. Ниточка потянулась… В общем, хоть закон я не нарушил – владелец сам мне разрешил в документах копаться, но, пока идет разбирательство, меня попросили с глаз долой. Так как, отдыхаем? Махнем на пятьсот километров южнее к экватору. Море, пляж, ныряем.

– Согласна.

– А меня бросаете, – притворно вздохнул Василий. – Одного, голодного и холодного…

– Ничего, – обрадовала его Лена. – Тебя Мефодий тут закормит. Будешь первым пробы снимать с его опытов.

– Тогда собирайся, а я пошел искать нам судно. Точнее, заказ я уже отправил. Посмотрим, что нам могут предложить.

Пятнадцатиметровая яхта «Горизонт» вызвала у Лены противоречивые чувства. Судно выглядело красиво, изящно, словно птица, готовая стремглав устремиться в полет. Но стоило девушке подумать о том, что эта скорлупка отправится в открытое море, как яхта вдруг начинала казаться чем-то очень маленьким и хрупким. Рагнар же, предвкушая исполнение своего желания, о котором он, не переставая, мечтал все годы в космосе, не замечал ничего вокруг, с головой погрузившись в решение текущих проблем. Заправка, продукты, вода, средства связи, акваланги, спасательные средства и еще тысяча и одна мелочь, которые нужны для автономного плавания даже в двадцать первом веке космической эры. Ибо «типовой комплектации» и портовым службам, где они с Леной и брали напрокат яхту, Рагнар хоть и доверял, но предпочитал проверить.

Суетился Рагнар весь день и вечер. Лена уснула, так его и не дождавшись. Утром она проснулась от ощущения легкой качки и поскрипывания где-то за пределами каюты. Приглушенный плеск волн заставил ее встрепенуться и выскочить на палубу, накинув только легкий халат. И сразу направилась в сторону рубки – судя по тому, что оттуда доносился посвист и напевы какого-то веселого мотивчика, Рагнар был там.

– Ты вообще спать ложился?

– Это ты все не просыпаешься. Я давно встал и позавтракал. Вот думаю, не перейти ли к десерту?

Словно кот порцию сливок, он окинул девушку с головы до ног, и Лена ощутила, что краснеет. В последнее время она переняла привычку Рагнара спать без одежды. Слишком уж любил ее мужчина класть руки на самые неподходящие места, отчего Лена регулярно просыпалась с задранным до шеи подолом и потому решила, что легче спать вообще без ночнушки. На яхте посторонних не было, так что сейчас на девушке, кроме полупрозрачного халатика, ничего не оказалось.

– Вот точно кто о чем, а некоторые всегда об этом самом. Подождешь, пока я позавтракаю, переоденусь и почищу зубы. А уже потом будешь соблазнять. Видами морских пейзажей.

– А еще бывает любовь к родине, – рассмеялся Рагнар, вспомнив рассказанный однажды Леной анекдот.

– Точно, – отрезала Лена. И торопливо убежала к себе в каюту, поскольку точно знала: если Рагнар все-таки ее поймает и начнет гладить, то она не устоит. Прямо там, в рубке, и наплевав, что место не совсем подходящее.

Следующие два дня океан, ленивый и жаркий, медленно вздымал крупные пологие волны, качал яхту в сонной влажной истоме слепящих знойных дней и сверкающих звездами в небе ночей. Вода, которой все время обливались пассажиры, приносила облегчение лишь ненадолго. Но вот закончилась тягучая духота, море утратило свой слепящий металлический блеск. После второго застойного зноя казалось, что ветер режет кожу холодом будто кинжалами, хотя термометр показывал больше двадцати градусов. Купальник и плавки тут же сменились плотными брюками и куртками. К обеду третьего дня на горизонте показалось облако, а автопилот вежливо уведомил, что они прибыли на место.

Берег ровной голубой чертой протянулся во всю ширину горизонта. В поселок заходить не стали. Рагнар связался с диспетчерской и уточнил, сколько еще туристов на архипелаге и где плавают местные жители, после чего направил судно к трем небольшим безлюдным островам. Медленно проплывали вдоль борта рощицы плосковерхих деревьев и зарослей густого кустарника, низко клонилась под морским ветром высокая, сухая, позолоченная солнцем трава. Один раз из зарослей на берег выглянула пара каких-то травоядных, но испугалась и пропала обратно.