Генри Олди - Ойкумена [трилогия]

В любом мало-мальски коммерческом боевике из драки помпилианского гард-легата и вехденского борца-антиса сделали бы захватывающее шоу. Серии ударов ногами в голову, идущие по космическим траекториям; блоки, захваты, подсечки, нырки, уходы… Полюбуйтесь, господа постановщики! Вот как это бывает на самом деле. Два существа, быстро теряя человеческий облик, катаются по полу. Идея-фикс: выдавить чужой глаз, сломать палец, откусить ухо, в идеале — свернуть шею. Жаль, получается не очень. Грязь, кровь, бульканье, надсадное хрипение…

Нравится?

Принять участие не желаете?

— Эй, кто-нибудь! Уберите этого психа!

Ага, вот и желающие.

Отчаянный призыв антиса возымел действие. Бижан с Залем, опомнившись, бросились разнимать драчунов. Лючано поспешил к вехденам на помощь. На полу немедленно образовалась «куча мала». Кто-то больно въехал спасителю каблуком по голени, и еще раз — коленом по ребрам.

— Меня-то за что?! — возопил Тарталья.

И вцепился в бывшего хозяина, как клещ — не отдерешь.

— Гай, это я! Я, Борготта! Прекратите! Отпустите Нейрама!

Гай сопротивлялся: молча и сосредоточенно.

— Он — антис! Вы все равно его не убьете до конца! — формулировка оставляла желать лучшего. Но сейчас было не до риторики. — Прекратите, я сказал! Да что ж ты, мать твою…

Легат желал драться, и конец разговору. Антис тоже пылал праведным гневом: хорошо хоть, в фигуральном смысле. С огромным трудом, общими усилиями удалось их растащить. Сидя один на треснувшем горшке, другой — на поверженном стволе юрганской кнемидарии, противники тяжело дышали, сверля друг друга (точнее, враг врага!) ненавидящими взглядами.

Антис с осторожностью потрогал разбитый нос. Скривился, мрачно уставившись на измазанные в крови пальцы. Бижан протянул ему резной лист, сорванный с ближайшего куста, и Нейрам начал угрюмо вытираться. Лишь сейчас он обратил внимание на собственную одежду. Черты лица антиса сложились в обиженно-недоуменную гримасу. «Во что меня нарядили?! — явственно читалось на нем. — И, главное, зачем?!»

Да он действительно мальчишка! — окончательно дошло до Лючано. — Юный, неопытный, зеленый… Как же так?

Впрочем, невропаст уже знал ответ.

— Это пленный? — поинтересовался антис у сородичей, ткнув рукой в адрес легата. Нейрам говорил на унилингве: чтобы Тумидус тоже понял вопрос. — Почему без конвоя?

— Я тебе покажу «пленного», щенок! — взорвался легат.

Но Лючано был начеку, удержав бешеного вояку.

— Отпустите меня, Борготта! — потребовал Тумидус почти нормальным голосом.

От него разило потом. Странное дело: антис практически не пах, будто стерильный, а от легата несло зверем, как если бы он неделю не мылся.

— Не отпущу, пока вы не успокоитесь.

Помпилианец с изумлением покосился на кукольника через плечо. Таким тоном бывший раб с ним еще не разговаривал. Да и то сказать, все когда-то случается впервые…

— Дайте обещание, что не станете лезть в драку, — в восхищении от собственной наглости, заявил Лючано. — Тогда отпущу.

Тумидус сдался.

— Обещаю, чтоб вы сдохли, — буркнул он.

И потух, словно в его внутреннем «реакторе» кончилось топливо.

— Кто-нибудь объяснит мне наконец, что здесь происходит?!

— Мне и самому хотелось бы это знать, — пожал плечами Тарталья. — Ты нас куда-то забросил…

— Я?!

Нейрам в растерянности оглянулся на соотечественников, ища поддержки. Увы, те дружно закивали, подтверждая сказанное.

— На Михре ты ушел в волну — и прихватил нас с собой.

— Это не-воз-мож-но, — раздельно, по складам, произнес антис. Так разговаривают с умственно неполноценными. — И вообще, при чем тут Михр?! Помпилианский флот, подлым образом нарушив международные соглашения, двигался к Хордаду. Я стартовал с Фравардина, вышел им навстречу. Они первыми открыли огонь…

— Врешь! — не выдержал Тумидус.

На сей раз «хватать и не пускать» пришлось Нейрама: обвинение во лжи вспыльчивый антис воспринял, как вопиющее оскорбление. Но трубач с гитаристом справились.

— Это ты первым атаковал наши эскадры! Подлым образом? Вот-вот, как гнусный подлец, напал на миротворческий контингент…

— Миротворческий?!!

— Да! Наши корабли вошли в систему по просьбе Михрянской республики…

— Республики? Михрянской?! Ах ты, провокатор!

— Стоп, стоп!

Кинувшись вперед, Лючано оказался между легатом и антисом. Прямо перед носом свешивались гирлянды тилонской буддлеи. Белые цветы напоминали хлопья снега. Медвяный аромат перебил запах пота, исходивший от Тумидуса.

Кукольник сделал глубокий вдох.

— Какой сейчас год? Нейрам, как ты думаешь?

Антис уверился: он угодил в компанию душевнобольных. И решил лишний раз не нервировать скорбных рассудком. Чего доброго, снова драться полезут!

— 1247-й год Космической Эры, — осторожно ответил он, заранее ожидая подвоха. — Или 65 711-й по нашему летоисчислению.

«Малыш, поздравляю! — не выдержал маэстро Карл. — Ты угадал. Помпилианский флот вторгается в самое сердце империи Хозяев Огня. Нейрам в большом теле спешит на перехват… Сегодняшняя битва в его мозгу наложилась на ту, прошлую. Твой Пульчинелло стряхнул последствия роботизации. Стал прежним. Но — не сегодняшним. Это у нас, простых смертных, déjà vu проходит без видимых последствий. А у него… Ты видишь перед собой Нейрама Самангана, каким он был давным-давно, сразу после знаменитой битвы под Хордадом. Здорового, бодрого; еще не зараженного отравой куим-сё. Возвращаясь в малое тело , он восстановил себя по былой матрице. Вернулся назад во времени — и телом, и разумом, ибо антисы, подобно флуктуациям, их не разделяют. Правда, мир вокруг успел изрядно измениться…»

— Вы ошибаетесь, почтенный Нейрам.

Хотя Саманган выглядел гораздо моложе Бижана, у трубача язык не повернулся обратиться к лидер-антису вехденов, как к равному или младшему.

— Сейчас 1274-й год Космической Эры.

— Со дня битвы при Хордаде, — поддержал командира лохматый гитарист, — прошло более четверти века.

— Вы меня разыгрываете? Это какое-то шоу? Скрытая камера? Извините, но я не расположен к подобным глупостям.

Нейрам с обидой поджал губы, сделавшись похожим на большого ребенка. Снежные гроздья буддлеи лишь усиливали сходство. Близился Новый год, малыш ждал Зимнего Деда с мешком подарков, а дождался всяких сомнительных дядек — да, с подарочками, но лучше бы дядьки засунули свои дары куда подальше.

— Мне необходимо узнать, чем закончилась битва. Меня ждет с докладом кей Кобад IV — да воссияет свет владыки над миром! А я вместо доклада трачу драгоценное время…

— Кей Кобад IV, — Бижан смотрел в пол, сосредоточенно растирая носком борцовки комочек земли, — отрекся от престола.