Айзек Азимов - Космические течения [litres]

– Не могу точно сказать. Хотя уверен, что человек, которого подозревают в шпионаже и подготовке убийства, легко не отделается. Вероятно, его байки воплотятся в реальность, и он на собственной шкуре испытает, что такое психозондирование.

Четверо великих нобилей уставились на Файфа. Каждый – по-своему: Борт – со злобой, Рун – с изумлением, Балль – недовольно, а Стин – испуганно.

Первым заговорил Рун:

– Измена? Вы пытаетесь устрашить нас этим словом? На что вы намекаете? Кто-то предал вас? Борта? Меня? Кто и каким образом? Ради Сарка, Файф, эти совещания нарушают мой режим, мне пора спать.

– Последствия случившегося могут нарушить не только ваш режим. Говоря об измене, я имел в виду не нас с вами, Рун, а Сарк.

– Сарк? Что такое Сарк, если не мы? – заметил Борт.

– Хорошо, назовём его мифом, в который верят простые саркцы.

– Ничего не понимаю, – простонал Стин. – Вам бы только поддевать друг друга, господа. Право слово, пора с этим кончать.

– Поддерживаю, – сказал Балль, и Стин благодарно на него посмотрел.

– Я готов немедленно всё объяснить, – сказал Файф. – Полагаю, вы уже слышали о недавних беспорядках на Флорине?

– Люди из госбезопасности докладывали мне о нескольких убитых патрульных. Вы об этом?

– Ради Сарка! – нетерпеливо перебил Борт. – Раз уж мы созвали совещание, давайте поговорим и об этом. Патрульных убили? Туда им и дорога! Говорите, кому-то проломили голову? Как можно позволить, чтобы туземец проломил тебе голову палкой? Почему не выстрелить прежде, чем дикарь приблизится на двадцать шагов? Я бы перетряхнул весь патруль от капитана до последнего рекрута и отправил всех тупиц драить палубы на кораблях. От беззаботной жизни на планете патруль обрюзг и заплыл жиром. Я предлагаю каждые пять лет вводить там военное положение и выжигать калёным железом всех бузотёров. Это присмирит туземцев и будет держать в тонусе патрульных.

– Вы закончили? – спросил Файф.

– Пока да. Но я ещё подниму этот вопрос. Вам известно, как велики мои инвестиции во Флорину? Может, с вашей точки зрения, Файф, это и крохи, но для меня потеря таких сумм крайне болезненна.

Файф пожал плечами и повернулся к Стину:

– А вы слышали о беспорядках?

– Слышал, – тот вздрогнул. – В смысле только что услышал от вас…

– Разве вы не читали сводок госбезопасности?

– Ах, оставьте! – Стин вдруг очень заинтересовался своими длинными, заострёнными ногтями, покрытыми изысканным медным лаком. – У меня нет времени читать всё подряд. Вот уж не предполагал, что от меня это требуется. Нет, право слово, – он набрался смелости взглянуть Файфу в лицо, – я не рассчитывал, что вы будете диктовать мне условия. Не рассчитывал, да!

– Я ничего вам и не диктовал, – сказал Файф. – Но раз вы не знакомы с подробностями, позвольте кратко ввести вас в курс дела. Остальным, думаю, тоже не повредит.

Казалось, невозможно было подобрать достаточно ёмких слов, чтобы подвести краткий итог событиям последних двух суток. Сначала – неожиданный запрос на книги по пространственному анализу. Затем – престарелый патрульный получает палкой по голове и через два часа умирает от черепно-мозговой травмы. Начинается расследование, которое приводит прямиком в логово неприкасаемого шпиона Трантора. На рассвете убивают ещё одного патрульного, убийца переодевается в его форму, а несколько часов спустя погибает и шпион.

– Если вам нужны самые последние новости, – подвёл итог Файф, – добавьте к перечню ещё одну мелочь: несколько часов назад в городском парке Флорины было обнаружено тело – вернее, его останки.

– Чьё тело? – спросил Рун.

– Потерпите секундочку, я не закончил. Рядом с телом лежала кучка пепла, наводившая на мысль о сожжённой одежде. Оттуда были тщательно выбраны все металлические детали, однако анализ показал, что пепел остался от формы патрульного.

– Наш лжепатрульный? – предположил Балль.

– Вряд ли. Зачем его убивать и прятать?

– Самоубийство, – злобно произнёс Борт. – Ублюдок понял, что не сможет долго ускользать из наших рук. Вот и предпочёл покончить с собой. Что до меня, то я бы выяснил, кто из патрульных ответственен за самоубийство подозреваемого, и вручил бы виновным по бластеру с одним зарядом.

– Самоубийство, говорите? Маловероятно, – возразил Файф. – Если человек покончил с жизнью, кто снял с него одежду, спалил её и выбросил все пряжки с пуговицами? Или вы думаете, что он сначала разделся, потом сжёг одежду, избавился от железяк и голышом – ну, или в одном белье – потопал обратно в пещеру, чтобы там умереть?

– То есть тело находилось в пещере? – уточнил Борт.

– Да, в одной из декоративных пещер парка.

– Тогда времени для уединения ему было не занимать, – воинственно сказал Борт, не любивший признавать свои ошибки. – Он мог содрать все пряжки, а уже…

– Вы когда-нибудь пытались оторвать пряжку от мундира патрульного? – насмешливо поинтересовался Файф. – Даже если предположить, что это труп лжепатрульного, каков мотив самоубийства? В любом случае у меня имеются результаты вскрытия. Скелет не принадлежит ни патрульному, ни флоринианцу. Это скелет саркца.

– Не может быть! – вскричал Стин.

Балль распахнул глаза, Рун – рот, и его блестящие металлические зубы на минуту добавили искры жизни в мутный куб, в котором он сидел. Даже Борта, похоже, проняло.

– Вы следите за моей мыслью? – спросил Файф. – Понятно теперь, почему серебряные детали были тщательно выбраны из пепла? Тот, кто убил саркца, хотел, чтобы золу приняли за одежду убитого, которую тот снял и сжёг. Хотел, чтобы мы посчитали это либо самоубийством, либо убийством, но не связанным с лжепатрульным. Однако он не учёл, что анализ золы позволит узнать, что именно сожгли, кырт или целлулит, из которого шьют униформу патрульных, – убирай пуговицы или нет. Сопоставив труп саркца и пепел от униформы, можно с уверенностью предположить, что по Верхнему городу бродит староста в одежде саркца. Наш туземец, поболтавшись в наряде патрульного, решил, что хватит с него опасностей, пора делать карьеру и становиться нобилем. А раздобыть одежду он мог только одним способом.

– Его поймали? – хрипло спросил Борт.

– Пока нет.

– Почему? О, Сарк, но почему?

– Его схватят, – равнодушно сказал Файф. – У нас же есть проблемы и поважнее. По сравнению с ними последнее злодеяние – сущая чепуха.

– Тогда к делу! – рявкнул Рун.

– Терпение. Прежде всего я хочу спросить, помните ли вы о пропавшем год назад пространственном аналитике?

Стин хихикнул, а Борт с величайшим презрением процедил:

– Опять вы о нём?

– При чём здесь аналитик? – спросил Стин. – Вы о том шантаже? Ну, нет, с меня довольно, право слово.