Дэвид Брин - Возвышение. Сборник. Книги 1-7

Внизу оказалось очень темно. Все красные оттенки исчезли. Из всего спектра дневного света сюда проникают только синие и зеленые цвета. Акки воспользовался неровностью дна и скользнул в щель между двумя скалами. Тут он остановился и прислушался.

Эхо, которое он уловил, сообщило ему, что Кта-Джон все еще вверху, продолжает поиски. Акки надеялся, что он дышит не так громко, как ему кажется.

Он послал по нервной сети запрос в доспехи. Микрокомпьютер сообщил, что в дыхателе воздуха меньше чем на полчаса. Это предел его ожидания.

Акки крепче сжал челюсти. Он хотел бы схватить длинные плавники Кта-Джона зубами, хотя понимал, что силы слишком не равны.

Акки не знал, выполняет ли Кта-Джон приказ Такката-Джима или охотится по своей инициативе. Но понимал: если на «Стремительном» какой-то заговор, заговорщики не остановятся перед тем, чтобы убить беспомощного Крайдайки, дабы он не помешал их планам. Как ни невероятно, но они могут даже расправиться с Джиллиан, если она будет неосторожна, возвращаясь на корабль. Сама мысль о том, что фины могут участвовать в таком преступлении, вызывала у Акки отвращение.

«Нужно вернуться на борт и помочь Маканай защищать Крайдайки, пока не вернулась Джиллиан! Это сейчас самое важное».

Он выскользнул из расселины и зигзагами поплыл над самым дном от «Стремительного», а также от острова Тошио и теннанинского корабля.

Вероятней всего, Кта-Джон не будет сторожить его в этом направлении.

Он слышал, как гигант ищет его. Но мощный луч звука теперь проходил далеко. У него неплохие шансы уйти незамеченным.

Хотя гораздо приятнее было бы подстеречь Кта-Джона и вцепиться зубами в его гениталии.

Джиллиан отвернулась от коммуникатора и увидела встревоженное лицо Тошио. Он кажется таким юным. Забыта роль сурового жесткого мужчины. Тошио – юноша-гардемарин, только что узнавший, что его капитан искалечен. А теперь и его лучший друг, возможно, борется за свою жизнь. Он смотрел на нее, надеясь почерпнуть уверенность, что все кончится благополучно.

Джиллиан привлекла юношу к себе. Подержала, пока плечи его не расслабились, и он прижался к ней лицом.

Отстранившись наконец, Тошио не смотрел на Джиллиан, он отвернулся и вытер глаза рукой.

– Я хочу, чтобы со мной пошел Кипиру, сказала Джиллиан. – Как ты считаешь, Дэнни и Сахот обойдутся без него?

Тошио кивнул. Голос его звучал хрипло, но он взял себя в руки.

– Да, сэр. Сахот может изобразить проблему, когда я начну передавать ему обязанности Кипиру, но я видел, как вы управляетесь с ним. Думаю, что справлюсь.

– Хорошо. И последи, чтобы он не очень приставал к Дэнни. Ты теперь командир. Уверена, ты справишься.

Джиллиан прошла в маленький лагерь и начала собирать свои вещи. Тошио подошел к кромке води и включил подводный гидрофон: дельфины получат сигнал, что они нужны. Сахот и Кипиру уплыли час назад, чтобы участвовать в вечерней охоте аборигенов. – Я вернусь с вами, если хотите, Джиллиан.

Она покачала головой, собирая свои записи и инструменты.

– Нет, Тошио. Работа Дэнни с кикви очень важна. Только ты можешь помешать ей спалить лес непогашенной спичкой, когда она занята чем-то. К тому же нужно делать вид, что я рядом. Сделаешь это ради меня? – Джиллиан плотно закрыла свою водонепроницаемую сумку и начала раздеваться. Тошио сначала отвернулся, потом покраснел.

Но заметил, что Джиллиан не возражает против того, чтобы он смотрел.

«Возможно, я больше никогда ее не увижу, – подумал он. – Знает ли она, что делает для меня?»

– Да, сэр, – сказал он. Во рту у Тошио пересохло. – Я буду вести себя с доктором Дартом так же нетерпеливо, как всегда. А если Такката-Джим спросит о вас, я… скажу, что вы где-то… грустите.

Джиллиан держала перед собой обтягивающий купальный костюм, собираясь надеть его. Посмотрела на Тошио, пораженная сухостью его тона. Потом рассмеялась.

Двумя длинными шагами подошла и снова обняла его. Не задумываясь, Тошио положил руки ей на талию.

– Ты хороший человек, Тош, – сказала она и поцеловала его в щеку. – И знаешь, ты немного перерос меня. Солги ради меня Такката-Джиму, и я обещаю, что сделаю из тебя настоящего мятежника.

Тошио кивнул и закрыл глаза.

– Да, мэм, – сказал он, прижимая ее к себе.

Кожа зудела. Она зудела еще с тех смутных времен, когда он плыл рядом с матерью в потоке сна, когда она кормила его или мягко толкала носом, напоминая, что пора подняться на поверхность за воздухом.

Скоро он узнал, что существуют и другие виды прикосновений. Стены, растения, углы зданий поселка Подводная Каталина; удары, укусы – да! – и игривые прикосновения сверстников. Мягкие, безгранично приятные прикосновения мужчин и женщин – людей, плавающих рядом, как ластоногие, как морские львы, играющие в воде и под водой.

Ощущение воды. И разнообразные ощущения.

Всплеск и удар о воду! Спокойный гладкий поток, вдоль которого плывешь быстрее, чем когда-либо раньше! Мягкие всплески сразу под дыхалом, когда отдыхаешь, напевая сам себе колыбельную.

О, как зудит кожа!

Он давно научился тереться о предметы и узнал, что это дает ему. С тех пор он начинал мастурбировать, когда испытывал потребность, как и любой здоровый дельфин…

Крайдайки хотелось почесаться. Хотелось мастурбировать.

Но поблизости нет никакой стены, о которую можно потереться. Он как будто не способен двигаться, даже не может открыть глаза, чтобы увидеть окружающее.

Он плывет в воздухе, легкий, как перышко… знакомое волшебство…

«антигравитация»… Это слово – как и многочисленные воспоминания… почему-то кажется чужим, бессмысленным.

Он удивляется своей вялости. Почему бы не открыть глаза и не посмотреть? Почему бы не прощелкать звуковой луч и не ощупать формы окружающих предметов?

Временами он чувствует, как его кожу смачивают водой, чтобы она оставалась влажной. Влага приходит словно отовсюду.

Он задумывается и понимает, что с ним что-то неладно. Должно быть, он заболел.

Невольный вздох помогает понять, что он не утратил способность издавать звуки. Он ищет нужный механизм, экспериментирует, потом умудряется повторить звук.

«Должно быть, меня лечат, – думает он. – Я, наверное, ранен. Хотя никакой боли не чувствую, чувствую только какую-то пустоту. Что-то у меня отобрали. Мяч? Инструмент? Умение? Ну, люди, наверное, вернут его».

«Я верю людям», – счастливо думает он. И рот его растягивает молчаливая улыбка.

Крайдайки испускает слабый смущенный крик.