Дэвид Брин - Возвышение. Сборник. Книги 1-7

«Неотения» [9] способность некоторых земноводных и беспозвоночных достигать половой зрелости и размножаться на личиночной стадии развития , – подумал Роберт. Классическая теория периода до Контакта, которая скорее подтвердилась, чем была опровергнута. Она предполагает, что отчасти тайна разума заключается в сохранении детского восприятия мира как можно дольше.

Например, человек сохраняет мимику, приспособляемость и (когда его не подавляют) ненасытное любопытство юных антропоидов, даже повзрослев. Случайна ли эта особенность? Та самая, что позволила предразумному Homo habilis совершить считающийся невозможным прыжок – схватить самого себя за волосы и поднять к космическому разуму? Или это дар каких-то загадочных существ, которые, как считают некоторые, когда-то вмешались в человеческую генетику, гипотетических утраченных патронов человечества?

Все это догадки, но одно ясно – большинство земных млекопитающих по достижении половой зрелости утрачивают интерес к знаниям и игре. Но люди, дельфины – а теперь все больше и больше с каждым поколением и неошимпанзе – сохраняют неподдельный интерес к миру, в который вступают.

Когда-нибудь и взрослые гориллы приобретут эту особенность. Уже и теперь они умнее и любопытнее своих невозделанных земных сородичей, и их потомки через всю жизнь пронесут приметы молодости.

«Конечно, если позволят галакты».

Детеныши горилл свободно бродили повсюду, суя носы во все дела. Их никогда не ругали и не шлепали, только осторожно отстраняли, когда они оказывались на пути, обычно с легким шлепком и ласковыми словами. Минуя одну группу, Роберт увидел в кустах седовласого самца, оседлавшего самку.

А три малыша в это время карабкались по его широкой спине и играли. Самец не обращал на них внимания. Закрыв глаза, он поднимался и опускался, выполняя свой долг перед видом.

Детеныши гурьбой сбежались к Роберту. Все они жевали обрывки какого-то пластика – видимо, нашли где-то и разорвали на куски. Дети смотрели на Роберта с любопытством и страхом. Один из них, не такой застенчивый, как остальные, помахал ему рукой. Роберт улыбнулся и поднял малыша.

Выше по склону, над цепью затянутых паром горячих источников, Роберт видел скользящие между деревьями коричневые фигуры.

– Молодые самцы, – объяснила Элси. – И те, кто уже слишком стар, чтобы быть отцом семейства. До вторжения планировщики Хаулеттс-Центра размышляли, стоит ли изменять семейную организацию горилл. Это их обычай, но он слишком жесток по отношению к бедным самцам. За несколько лет удовольствия и власти они потом расплачиваются годами одиночества. – Она покачала головой. – Мы не успели принять решения до прихода губру, а теперь, может быть, никогда не сможем.

Роберт воздержался от ответа. Ему не нравятся запретительные договоры, но все же то, что делала Элси и ее коллеги в Хаулеттс-Центре, вызывало у него сомнения. Слишком самонадеянно брать на себя такое решение. Он сомневался в благополучном исходе эксперимента.

Приближаясь к горячим источникам, он заметил множество шимпов, занятых различными делами. Один заглядывал в рот гориллы, в шесть раз тяжелее его; в руках у шимпа были инструменты дантиста. Другой терпеливо обучал языку жестов группу из десяти горилл.

– Сколько шимпов здесь работает?

– Доктор де Шрайвер из Центра и с десяток специалистов, которые и там с ней работали, еще два десятка охранников и добровольцев из ближайших поселков. Иногда мы привлекаем горилл к военным действиям.

– Как их здесь кормят? – спросил Роберт, когда они спускались к одному источнику. Шимпы из их свиты уже находились там, отдыхали на берегу, прихлебывая суп из чашек. В небольшой пещере поблизости. В ней один из местных работников, в переднике, поварешкой наливает суп всем желающим.

– Это сложная проблема, – кивнула Элси. – У горилл нежное пищеварение, здесь трудно сбалансировать их рацион. Даже в заповедниках Африки самцу необходимо шестьдесят фунтов зелени, фруктов и насекомых в день. В природных условиях гориллы постоянно передвигаются, чтобы добыть пищу, но здесь мы не можем это позволить.

Роберт опустился на влажный камень и выпустил детеныша гориллы, который спустился к воде, по-прежнему жуя кусок пластика.

– Похоже, положение здесь трудное, – сказал Роберт Элси.

– Да. К счастью, доктор Шульц только в этом году решил проблему. Я рада, что судьба вознаградила его перед смертью.

Роберт снял мокасины. Вода кажется горячей. Он опустил большой палец и тут же отдернул ногу.

– Ух! Как он это сделал?

– Прошу прощения?

– Какое решение нашел доктор Шульц?

– Микробиология, сэр. – Элси неожиданно подняла голову, глаза ее блестели. – А вот и суп для нас!

Роберт взял чашку из рук шимми в переднике из ткани, сотканной гориллами. Шимми хромала. Роберт подумал, что, возможно, это боевая рана.

– Спасибо, – сказал он, вдыхая аппетитный запах. До сих пор он не сознавал, насколько проголодался. – Элси, а что это значит: микробиология?

Она изящно отпила из чашки.

– Кишечные бактерии, симбионты. Они есть у всех. Крошечные существа, живущие в кишечнике и полости рта, в основном безвредные спутники. Они помогают нам переваривать пищу, оплачивая бесплатное убежище.

– Ага. – Конечно, Роберт знал о биосимбионтах. Любой школьник о них знает.

– Доктору Шульцу удалось вывести разновидности, которые помогают гориллам усваивать… с удовольствием… туземную растительность Гарта, Они…

Ее прервал высокий крик, на который не способна ни одна обезьяна.

– Роберт! – кричал кто-то.

Роберт поднял голову и улыбнулся.

– Эприл. Маленькая Эприл Ву. Как дела, Солнышко?

Девочка была одета как Шина, девушка джунглей. Она ехала на плече подростка гориллы с терпеливым мягким взглядом. Наклонившись, Эприл быстро сделала несколько знаков руками. Горилла выпустила ее ноги, и девочка встала у нее на плече, держась за голову. Ее носильщик неуверенно переминался.

– Лови меня, Роберт!

Роберт торопливо вскочил. Прежде чем он успел что-нибудь сказать, остановить ее, она прыгнула и полетела, размахивая руками, с развевающимися волосами. Роберт схватил ее за ноги, и, пока он не перехватил покрепче, сердце у него билось быстрее, чем во время битвы в горах.

Он знал, что девочку ради безопасности держат с гориллами. И, к своему огорчению, понял, как был занят после ранения, что даже не вспоминал об этом ребенке, единственном, кроме него, человеке в горах.

– Привет, Тыквочка! – сказал он. – Как дела? Хорошо ли ты заботишься о риллах?

Она серьезно кивнула.

– Я обязана заботиться о них, Роберт. Мы должны о них заботиться, потому что мы здесь старшие.