Федор Березин - Очень далекий космос

И лишь стойко-мудрый, народный полушаман из Якутии Фомено-Кисленко-Уть зрит скрытую океаническими глубинами бездарностей от науки правду. Сам лично он нисколько не страшится ни глубин, ни высот истинной учености, но выпестованный с детства любовью к тучным стадам поедающих одуванчики оленей, он вынужден спасать от совместного утопления своих сожителей по «Антилемарку», а главное, выполняя давным-давно - до института куроведения - данную оленям клятву - охранять природные пастбища от браконьеров - спасать и страдающего от собственных гематом Blue-кита. Ведь какая, по сути, разница для истинного народного полушамана, в чем выражены пастбища - в зелени малосъедобного для homo-человека мхах или в столь же несъедобном планктоне? И то, и то полезно для здоровья других одухотворенных природой сущностей.

И потому, смело-непосредственно оставляя свое штатноперворядное место в спасательной шлюпке, Фоменко-Кисленко-Уть бросается к лабораторным обесчеловеченым ныне пустошам в поисках синтетических гумано-рыбных сетей. Что с того, если над полушаманом-инструктором потешаются в неверии его псевдо-коллеги по рыбной экологии? Рискуя самоубиением в скопище битых пробирок с рыбными паразитами при очередной тряске подвергаемого морзе-стуку «Антилемарка», он неумолимо продирается к поставленной судьбо-жизнью цели. В темноте обезлампеных трюмов проносятся перед взором Кисленко-Уть детские видения о вкусных оленьих пельменях и привозимых нечаянными краснозвездными винтокрылами невиданных в якутском становище банко-тушеночных курей. Не иначе с тех самых пор он оставил завещанную предко-древом шаманскую судьбу и заразился идеей выращивания невиданно-голенастых в тундре птице-курей.

Но ныне речь не о курицах. Пора спасать заблудившуюся в безответности морзе-монолога удивительную кито-рыбу. Причем, спасать не только от одиночества общения, но и от разбушевавшегося в неясности хроно-странствий бабко-мать-отца всех китов - «Эйзенштейна». От его мега-недобрых революционно-выверенных калибров основного формата, а порой, и мелковспомогательных. Ибо неистово больно там и тут бьют в безбрежно-ранимую гладь всеобщего океана огнеопасные, раскаленные чугуно-тыквенные мордатые ядра - опасная пена беспечно разогнанной промышленной революции и исключительно разнополой любви, привнесенная в осовремененный постмо- дернистический мир добра и любви без границ, носителем которой как раз и является неустрашимый к гематомам и сотрясениям восьмидесятикилограммового мозга Blue-кит.

Но не будем тут разоблачать всю безбрежность авторской задумки неумолимого Мелило, а лишь возмутимся вместе с писателем искусственно вывороченным оскудением природного разнообразия вокруг и устрашимо опасной урбанизации планетарного шара, так же, как и романо-книжный герой Фоменко- Кисленко-Уть, неустрашимо следующий по орбитальной траектории в неизвестность грядущих перемен.

Вся всегда Ваша Маргарита Плоская

Автор Потап Диетический, перевод с другого языка, издательство «Династические фикусы», тираж сравнительный, год выпуска будет

Главный герой романа Потапа Диетического «Плоский» - Плоский. Ну, Плоским его обзывает сам автор. Однако герой-то и на самом деле плоский. Дело в том, что в своем далеком радужном детстве, катаясь на своем маленьком трехколесном велосипедике, он попал под другой велосипедик - большой. Тот, что в простом городском народе зовется «каток», и в данном конкретном случае применялся неосторожно-расхлябанными рабочими для раскатки асфальта. Герою повезло... В смысле, не повезло попасть под каток, но зато повезло с умелыми врачами и хирургами, и в том, что попал он к ним все-таки не в День Медика или сразу после. Потому медицина сделала невозможное.

Очень скоро быстро адаптирующийся детский организм сумел пережить все трудности и приспособиться к новому образу жизни - плоскому. Однако герой-то приспособился, но вот смог ли приспособиться к видоизмененному герою окружающий мир? Вот вопросец-то?

Конечно, пока герой был школьником, то его не слишком терзали эти вопросы. Порой окружающие товарищи попросту не замечали его. Он-то по своей детской наивности думал, будто они не замечают его из-за занятости своими делами. Как он мог догадаться, что не замечают его из-за того, что он иногда поворачивается к людям ребром? Конечно, подсознательно оперативно мыслящий подростковый разум героя использовал оное, качество в свою пользу. Допустим, когда какой-нибудь учитель- деспот собирался вызвать оного героя к доске. Если герой в силу загруженности не подготовился к уроку, то достаточно переве-

сти фас в профиль и... А кого собственно вызывать? Где же наш ученичок Плоский?

Так что в школе было все хорошо. Да и в раннем подростковом возрасте тоже неплохо. Наш герой Плоский никогда не мучился проблемами, постоянно возникающими у других подростков. В плане того, как быть и что же делать, если дверь захлопнулась, а ключ остался под зеркалом на тумбочке? Смело и непринужденно наш герой пробирался в дверную щель и разрешал проблему. За эту его непринужденность и приспособленность к жизни его даже порой ценили немногочисленные товарищи по учебе и двору. По их запросам он мог просунуть руку в закрытый отцовский письменный стол и извлечь из оного пачку коллекционных сигарет или еще что-нибудь примечательное.

Но настоящие проблемы начались у героя позже, по мере взросления. Ладно, там, когда тебя не замечают сотоварищи или учителя. Беды то? Но вот если, как только ты повернешься в профиль, тебя неожиданно теряет приглянувшаяся девушка? Это уже настоящая проблема. Долгими вечерними тренировками с таким же плоским зеркалом наш герой Плоский приспосабливается всегда быть повернутым к нужному человеку исключительно одной стороной - в фас. Затылком или же лицом, это уж без разницы.

Наловчившись основательно, как раз к зрелому возрасту он, наконец, после ряда неудачных попыток знакомится с очаровательной женщиной. Дело идет гладко. На свиданиях наш герой всегда движется боком, объясняя это любимой тем, что жаждет смотреть на нее непрерывно. В слишком ветреную погоду уже не юноша, а созревший муж растолковывает неявку на свидание чрезмерной занятостью на службе. Свои неожиданные появления на свидания прямо тут, перед глазами избранницы, Плоский объясняет тем, что стоял за столбом. И не важно, что никаких столбов поблизости нет, для любой девушки - не Эйнштейна - такого объяснения вполне достаточно.