Ларри Нивен - Мир-Кольцо. Строители Мира-Кольца

Далеко в вышине дуги Мира-Кольца сияли похожие на свечи огни, их было двадцать один, столь же ярких, как и корона гиперактивного солнца вокруг краев теневого квадрата.

«Игла» все еще оставалась погребенной в базальте под Картой Марса. Команда «Иглы» смотрела в голографическое окно, которое создавали камеры зонда. Зонд покоился на краю утеса Карты Марса, на снегу из двуокиси углерода, где вряд ли до него могли добраться марсиане.

Между двумя рядами свечей умирали растения, животные и разумные существа в таких количествах, что Человеческий космос после подобного мог бы опустеть. Растения увядали или росли странным образом. Насекомые и животные продолжали размножаться, но потомство их уже вряд ли напоминало им подобных. Возможно, Валавиргиллин удивлялась, отчего умер ее отец и почему ее часто тошнит. Не часть ли это всеобщей погибели? И что в связи с этим предпринимал пришелец со звезд?

Но с расстояния в пятьдесят семь миллионов миль ничего этого увидеть было нельзя. Виднелось лишь пламя прямоточных двигателей Бассарда, сжигавших обогащенное топливо.

— Рад сообщить, — сказал Замыкающий, — что центр массы Мира-Кольца смещается обратно к солнцу. Еще через шесть или семь оборотов мы сможем перенастроить противометеоритную защиту в исходное состояние для стрельбы по метеоритам. Пяти процентов эффективности коррекционных двигателей вполне хватит, чтобы удержать все сооружение на месте.

Хмии удовлетворенно рыкнул. Луис и Градостроители продолжали зачарованно наблюдать за сияющей в глубине черного базальта голограммой.

— Мы победили, — объявил Замыкающий. — Луис, ты поставил мне задачу, величие которой сравнимо лишь со строительством самого Мира-Кольца, и подверг риску мою жизнь. Теперь, когда победа за нами, я могу согласиться с твоим высокомерием, но всему есть пределы. Хочу услышать твои поздравления, или я отключу тебе подачу воздуха.

— Поздравляю, — сказал Луис Ву.

Мальчик и женщина по обе его стороны заплакали.

— Победитель как минимум вправе торжествовать, — фыркнул Хмии. — Тебя беспокоят мертвые и умирающие? Те, кто достоин твоего уважения, пожертвовали бы собой сами.

— Я не дал им шанса. Послушай, я вовсе не прошу тебя, чтобы ты чувствовал себя виноватым…

— С чего бы? Никого не хочу обидеть, но мертвые и умирающие — гуманоиды. Они не твоей расы, Луис, и уж точно не моей, как и не Замыкающего. Я — герой. Я спас эквивалент двух населенных планет, и их население — моей расы… или почти.

— Ладно, я тебя понял.

— И теперь, при поддержке развитых технологий, я намерен создать империю.

Луис невольно улыбнулся:

— Почему бы и нет? На Карте Кзина?

— Я думал об этом. Пожалуй, я предпочел бы Карту Земли. Тила говорила, что Картой Земли правят кзины-исследователи. Возможно, в душе они больше похожи на моих соплеменников-завоевателей, чем на отсталых обитателей Карты Кзина.

— Знаешь, вероятно, ты прав.

— Более того, кзины с Карты Земли исполнили древнюю мечту моего народа.

— Какую?

— Завоевать Землю, идиот.

Луис давно уже так не смеялся. Завоевать равнинных обезьян!

— Sic transit gloria mundi . И как ты намереваешься туда добраться?

— Вряд ли большим подвигом будет освободить «Иглу» и направить ее обратно к горе Олимп…

— Это мой корабль, — мягко, но решительно прервал его Замыкающий. — Им управляю я. «Игла» отправится туда, куда я пожелаю.

— И куда же? — отрывисто бросил Хмии.

— Никуда. У меня нет особого желания оправдываться, — ответил Замыкающий. — Вы не моей расы, и что вы можете мне сделать? Снова сожжете мой гипердвигатель? Но вы — мои союзники. Сейчас объясню.

Хмии приник к передней переборке, не сводя взгляда с кукольника и выпустив когти. Шерсть на его загривке встала дыбом. Естественно.

— Я нарушил традицию, — сказал Замыкающий. — Я продолжал действовать, когда в любую секунду меня могла коснуться смерть. Моя жизнь подвергалась риску почти два десятилетия, и риск этот рос практически по асимптоте. Теперь риск закончился, и я в изгнании, но жив. Я хочу отдохнуть. Вы способны посочувствовать моему желанию взять долгий отпуск? На «Игле» у меня столько же домашнего комфорта, как где бы то ни было. Мой корабль надежно погребен в камне между двумя слоями скрита, что сравнимо по прочности с корпусом самой «Иглы». Здесь спокойно и безопасно. Если позже у меня возникнет тяга к исследованиям — рядом миллиард кубических миль Ремонтного центра Мира-Кольца. Меня все здесь устраивает, и именно здесь я останусь.

В ту ночь Луис и Харкабипаролин занялись ришатрой (нет — любовью), чего не делали уже некоторое время. Луис боялся, что у него прошло всякое желание.

— Мы с Каваресксенджаджоком теперь пара, — сказала она после.

Луис уже это замечал. Но она ведь имела в виду — насовсем?

— Поздравляю.

— Здесь не то место, чтобы растить ребенка.

Она даже не стала утруждать себя словами: «Я беременна». Естественно, она была беременна.

— Градостроители наверняка живут по всему Миру-Кольцу. Сможете поселиться где угодно. Собственно, мне бы хотелось отправиться с вами, — сказал Луис. — Мы спасли мир. Мы все герои, если, конечно, кто-то нам поверит.

— Но, Луис, мы не можем отсюда уйти! Мы не можем даже дышать на поверхности, наши скафандры порваны в клочья, и мы посреди Великого океана!

— Не стоит отчаиваться, — ответил Луис. — Ты говоришь так, будто нас бросили голыми между Магеллановыми Облаками. «Игла» — не единственное наше транспортное средство. Есть тысячи тех летающих дисков. Есть космический корабль, настолько большой, что Замыкающий смог рассмотреть его детали с помощью радара. Найдем что-нибудь между.

— Твой двухголовый союзник не попытается нам помешать?

— Напротив. Замыкающий, ты слушаешь?

— Да, — послышалось с потолка, и Харкабипаролин подпрыгнула.

— Сейчас ты в самом безопасном месте, какое только можно представить на Мире-Кольце, — сказал Луис. — Ты сам так говорил. И самая непредсказуемая для тебя угроза — инопланетяне на твоем собственном корабле. Как насчет того, чтобы от нас избавиться?

— Не возражаю. У меня есть кое-какие предложения. Разбудить Хмии?

— Не надо. Поговорим завтра.

Вода начинала конденсироваться у самого края утеса и устремлялась оттуда вниз, превращаясь в отвесную реку, водопад высотой в двадцать миль. У подножия клубился туман, уходивший на сотни миль в море.

Камера зонда, смотревшая вдоль склона Карты Марса, не показывала ничего, кроме падающей воды и белой мглы.

— Но в инфракрасном свете картина другая, — сказал Замыкающий. — Смотрите.

В тумане скрывался корабль в форме узкого треугольника странной конструкции, без мачт.