Артур Прядильщик - Минеральные клоны

– Сколько? Сколько? – Глория торпедой нарезала вокруг меня круги.

– Девять минут пятнадцать секунд.

– Сколько?! Ура-а-а-а!!!

И – фонтан брызг, похожий на небольшой подводный взрыв. Модификант же – дури в них дохрена и больше. Еще б все они умели эмоциями управлять.

Сабрина и Ричард давно уже ушли, а Глория начала прямо в воде доказывать, что она теперь – убежденная идейная «би». И до того убедительно…

Ну, значит, завтра – на доклад к командиру.

Томбравец хладнокровно рассматривала тускло-серый, похожий на камушек, предмет. Он валялся перед ней на прозрачной столешнице. Короткие черные усики с одной стороны делали его отдаленно похожим на какого-то очень большого жука. Но я, разумеется, смотрел совсем не на этот «камушек-жучок» – под прозрачной столешницей наблюдалось куда более интересное и приятное зрелище – Томбравец сегодня снова была в юбке.

– И что это?

– Не могу знать, мэм! Но по форм-фактору и информационному лейблу с приглашением на подключение могу предположить, что это скремблер, мэм! Это такая фиговина для надежного шифрования исходящего и входящего…

– Я знаю, что такое скремблер, энсин… Я спрашиваю, ЧТО ЭТО ТАКОЕ?

– Обнаружил три дня назад в своем кармане, мэм!

– А почему сообщил только сейчас? Наверно, воспользовался оказией и связался с кем-то через этот самый скремблер? И как там здоровье семьи Антрасайт? Как там поживают настоящие Тимониан и Сабрина? Приветы передавали? Какие новости? Семейные сплетни?

Я заинтересованно наклонился вперед:

– О! А это для связи с семьей Антрасайт? Не знал, не знал! – Но тут же спохватился и снова вытянулся «смирно». – Виноват, мэм! Никак нет, мэм! Ждал контакта от представителя Секретного Отдела, мэм! Не дождался и принял решение доложить по команде, мэм! Рапорт уже готов, отправил вам с копией в РСП, мэм!

(РСП – режимно-секретное подразделение)

– С какого перепуга ты ждал «молчи-молчи»? – натурально удивилась рыжеволосая красавица.

– Не считаю нужным делать за них их работу, мэм!

– А ну-ка, еще раз. – С явной угрозой потребовала она.

– Хм… считал, что это какая-то операция секретчиков, мэм! И не стал портить своими поспешными действиями им игру, мэм!

Она прикрыла глаза и выдохнула. Очень-очень ровным голосом:

– Та-а-ак… и еще раз.

– Как сексуальный партнер, ОНА меня полностью устраивала, мэм!

– «Устраивала». А теперь, значит, Глория тебя устраивать перестала… Всего-то за полдекады. Конечно-конечно. Какая ветреная и непостоянная нынче молодежь. – Она пристально на меня посмотрела. – А СЕЙЧАС ТЫ СКАЖЕШЬ МНЕ ПРАВДУ!

О, великие звезды!

– Она долго не могла освоить «Ныряльщика», мэм! – Вытолкнул я сквозь перехваченное судорогой почти-экстаза горло. – Вчера вечером у нее получилось, мэм! Десять минут двадцать секунд. Норматив на «удовлетворительно» ею был сдан, мэм! Теперь – самостоятельные тренировки, мэм!

– И почему из тебя все надо клещами тянуть? – Чуть сварливо заметила Томбравец.

– Трудное детство, мэм!

– Просто зашкаливающая хитрожопость, а не детство, как на мой взгляд.

– Но перед вашим ГОЛОСОМ я не могу устоять, мэм!

– О-о-о…

– Могу ли я просить вас дать мне пару частных уроков по управлению голосом, мэм?

– Гаденыш. Наглый беспринципный гаденыш.

– Мэм! Так точно, мэм! Не могу противиться своей природе, мэм!

– Сегодня вечером после отбоя. Двадцать четыре – десять. В этом кабинете. И сестру захвати – ей тоже полезно будет.

– Мэм! Благодарю вас, мэм!

– Сгинь, подколодный!

Ровно через минуту после команды по базе «Отбой» мы с Сабриной стояли перед дверью в кабинет начальства. Сбоку от двери на уровне глаз была прикреплена настоящая табличка «под дерево». Бежевого цвета с ладонь размером. И надписью «Томбравец И., ЛТ-КМД».

Встали лицом к двери. И перевели циферблаты часов на инкомах так, чтобы они были в поле зрения, заодно увеличив их размер. Сабрина одернула мундир, повернулась ко мне, придирчиво осмотрела:

– Подстригся – это хорошо.

– Ты же сама меня стригла. – удивился я.

– Ш-ш-ш! – Зашипела на меня Сабрина. – ТЫ подстригся! Сходил к «бытовикам» и подстригся!

– Ладно-ладно. Но прическа вышла очень удачная… у «бытовиков». Очень аккуратная.

– И стильная! Могём! – Покивала довольная Сабрина. И снова нахмурилась. – Ногти?

– Подстриг, мэм!

– На ногах?

– Так точно, мэм!

Сабрина некоторое время посверлила меня подозрительным взглядом, затем провела тыльной стороной ладошки по моей щеке.

– Жаль, бриться тебе еще не надо. – С сожалением посетовала она. – Читала, что у только что чисто выбритых мужчин появляется характерная бархатистость на щечках.

А затем… затем она подалась ко мне и стала меня… обнюхивать!

– Пока еще живой – потому и не пахну. – Разумеется, удивления я не показал, но… всё равно. – Перед ужином после полевого выхода принимал душ…

– Унисекс-гель для душа «Плазма-Ган». – Подтвердила она кивком. – Выпускается по заказу вооруженных сил «Пирит», поставляется исключительно во Флот. Хорошо, что не стал обливаться тем одеколоном, который стоял в душевой, когда мы заселились. Он, конечно, хорош… для газовых атак… если нет боязни угодить потом под расследование за излишнюю жестокость к противнику.

– Не смог найти. – Признался я. – Пузырек куда-то завалился так, что я даже сигнал от его маркера поймать не смог.

Сабрина отвернулась:

– Ну, не нашел – и Звезды с ним.

– Глория не возражала. – Пожал я плечами, укоризненно посмотрев на сестру. – И ничего не говорила про то, что ей не нравится запах того одеколона. Зря ты так сурово… с одеколоном-то.

– Что б она понимала, эта твоя Глория! – Возмутилась Сабрина. – Соплячка! К тому же, вы чпокались после бассейна. А перед бассейном у нас что? Правильно! Перед бассейном у нас обязательный дезинфицирующий душ!

– Тебе просто не нравится Глория.

– Ну, что ты! Как мне может не нравиться бешенная лесби-педофилка, готовая залить меня слюной и облизать, несмотря на то, что ты регулярно ее жаришь? Как такое может не понравиться? Ты, значит, стараешься, не жалея себя, а эта сучка на меня течет! Хотя мне кажется, что должно быть слегка наоборот! Кстати, вы что, поссорились?

– Нет. Просто утром сказал ей, что командир нас с тобой к себе вызывает вечером на дополнительные занятия. И что дальше они с Ричардом могут тренироваться в бассейне самостоятельно – общая часть курса «Ама» есть в открытом доступе.

– И как она это восприняла?

Я ответил равнодушно. Потому что ТА реакция девушки именно такое «чувство» и должно вызывать у записного «кобеля» – нормального мужчину ТА реакция, подозреваю, расстроила бы: