Энлиль - Спящий ветер [СИ]

- Оператор корабельного ангара, - Рин нахмурился и задумчиво почесал лоб картой, испачканной кровью и с одного угла подпаленной выстрелом. Он повернул голову в одну сторону, в другую, и совсем недалеко заметил поворот, с уходящими вниз, смутно угадываемыми ступенями. Заглянул за угол и удовлетворенно хмыкнул.

- А вот, кажется, и сама операторская.

Преодолев пять высоких ступеней, он остановился у двери и с сдержанным исследовательским интересом приложил удостоверение к мигающему огоньку замка. Дверь послушно распахнулась. Операторская встретила их тишиной. Это оказалось небольшое помещение, основную часть которого занимал полупрозрачный экран управления ангаром, а сразу за экраном огромное, выпуклое окно от стены до стены, от пола до потолка. Словно зачарованный, Рин подошел к окну и пальцами коснулся стекла. Из операторской открывался вид на ангар. Вверх и вниз, насколько хватало глаз, уходили ступени стыковочных ячеек. Их заполняли корабли самых разных мастей и конфигураций, большие и маленькие, совсем новые и потрепанные, и отсюда, из операторской, они казались нереальными и чарующими, словно сахарные фигурки на пирожных. Они притягивали Рина, как новая доза притягивает наркомана. Он не мог оторвать взгляд, глазами скользил по рядам кораблей, приникнув к окну так близко, что дыхание оседало на стекле капельками пара. Имперские истребители, ренмейские разведчики, малые торговые суда ядь-гор, исследовательские мультимодальные комплексы и там, среди них, взгляд Рина наткнулся на совершенно особенный корабль. Не самый большой, много переживший, с наполовину разобранным хвостом, пробоиной над крылом, в следах подпалин и ржавчины. Издалека, в вязи сбитых и полустертых букв едва угадывались "С", "В" и "ер", но Рину и не нужно было видеть название. Он узнавал заостренный нос, изгиб и наклон крыльев, все отличительные черты. Это был уже не старший брат его Kaze Nemuru - это была мать. Ее мертвый остов с пустыми глазницами главной палубы. Легенда, основатель проекта Ки, единственный сохранившийся прототип - Спящий Ветер. Рин не считал, скольких убил. Не считал, не думал, не оборачивался, знал, что убьет снова. Он забирал то, что ему было нужно, перешагивал через трупы, вытирал залитые кровью руки о рубашку и шел дальше, ни разу не задумавшись. И только вид искореженного скелета когда то гордого, прекрасного корабля заставил его дрогнуть. Он не понимал, как Дой и Эат, пусть сотни раз будучи мерзавцами, но все равно оставаясь Ки, могли позволить ему гнить на нижних ярусах ренмейского ангара.

Он вспомнил про Эата как нельзя более кстати. Эта мысль словно окатила холодной водой, смыла сентиментальность, и, опомнившись, Рин бросился в коридор. Ждать помощи от Анны не приходилось. Предел ее медицинской терпимости давно подошел к концу и к трупам она на предмет обыска даже не прикоснулась. Рин не стал шариться по карманам не из-за излишней трепетности - на детальный осмотр уже не хватало времени. Он стащил тела в операторскую, чтобы вторжение не бросалось в глаза хотя бы в первую минуту, одной из курток наскоро растер по полу и стенам кровь, результатом остался недоволен, но махнул рукой. В операторской он усадил одно тело в кресло перед экраном управления, развернув спиной к двери, остальные два, заслышав, как в коридоре открывается дверь лифта, бесцеремонно бросил в углу. Он кивнул Анне и сам едва успел залечь за диваном. Рин слышал шаги в коридоре и невнятные голоса, слышал, как тяжело и нервно дышит рядом с ним Анна. Затем повисла тишина. Там, в коридоре, тоже затаились. Секунды тянулись одна за другой, и, сидя за диваном с оружием наизготовку, Рин нервно облизал губы, и понял, что безумно хочет пить. Неуместная и угнетающе неотвязная мысль. Наконец дверь операторской распахнулась, но так никто и не появился. Спустя полминуты взаимного выжидания порог переступили двое солдат. Одни двигались медленно, осторожно, подняв пистолеты на уровень глаз. Заметив сидящее на стуле тело, они не проронили ни слова, но один из них распрямил плечи и начал опускать руки. Осторожно выглядывать из-за дивана, не привлекая к себе внимания, оказалось крайне неудобно. Рин с сомнением покосился на зажмурившуюся Анну и вынужденно признал, что рассчитывать на нее не стоит. Он находился в меньшинстве и осознавал, что ждать, пока появятся остальные и его меньшинство станет подавляющим, опасно и опрометчиво. К счастью, единственное имеющееся укрытие - диван посреди операторской, - занял Рин, не оставляя солдатам вариантов, но и у него самого выбор оставался небольшой. Он высунулся из-за спинки и, торопливо прицелившись, пальнул в того, что был левее. Тот только успел охнуть, рухнул с простреленной грудью, но его соратник тут же открыл огонь и Рин едва успел пригнуться, прежде чем очередь прошила спинку дивана над его головой. Внезапно пальба смолкла, раздалась глухая ругань и звук удара, как бывает, когда человеческое тело заваливается на пол, и Рин не сразу понял, что произошло. Он зря сомневался в Анне. Пока Рин собственной персоной отвлекал внимание, она прижалась к полу, высунулась из-за дивана сбоку и несколько раз выстрелила наугад, но все равно сумела задеть противника, прострелив ему ногу повыше лодыжки. Его короткого замешательства хватило на то, что бы Рин добил его выстрелом в голову. Теперь следовало действовать быстро и изобретательно. Так или иначе, их перестрелка привлекла внимание и, хотя Рин сомневался, что Эат по такой мелочи станет докладываться своей полоумной начальнице, вводить его в соблазн вызвать подмогу не стоило.

- Кричи, - Рин шикнул на Анну, а сам, не дожидаясь ее ответа, выскочил из-за своего укрытия и бросился торопливо оттаскивать тела с линии обзора двери. На несколько мгновений глаза Анны удивленно округлились, а потом она осознала, чего именно от нее хотят. Вопль такого надрыва и драматизма потряс окружающее пространство, что вздрогнул даже Рин.

- Нет! Не надо! - вопила девушка и, в приступе импровизационного вдохновения, долбила ногами в диван. - Помогите! Кто-нибудь! Я не хочу! Отпустите! Я девственница!

Рин поперхнулся. Диван дребезжал и недвусмысленно трясся. В отчаянном крике слышались истеричные нотки - воспользовавшись моментом, Анна давала выход накопившемуся стрессу. Если стрельба в операторской могла и должна была насторожить, то такой интригующий поворот событий наверняка вызвал больше любопытство. Оставшиеся в коридоре солдаты не заставили себя ждать. Вряд ли они с таким энтузиазмом примчались спасать голосистую незнакомку, скорее совсем даже наоборот, но Рина их намерения мало интересовали. Он притаился за углом у лестницы, и без труда снял тех двоих, что вломились в помещение несколько мгновений спустя. Они поплатились за сладострастие и невнимательность. Массивное мертвое тело первого рухнуло на диван, напугав Анну. Второй, успев удивленно полуобернуться на выстрел, незамысловато завалился на пол, и теперь хрипел, корчился, силясь зажать ладонями рану в горле. Рин перепрыгнул через него и бросился к двери. Он надеялся на эффект неожиданности, но вышло не так, как он надеялся. Рин вывернул из-за косяка, бросился вперед и на второй ступени лестницы нос к носу столкнулся с тем, ради кого все затевалось. Эат не держал в руках оружия. Он то ли изначально не стал его доставать, то ли вложил обратно, заинтересовавшись, как и его соратники, экспрессивными Анниными воплями. Но Эата не смутила ни неожиданная встреча с беглым пленником, ни своя мнимая беспомощность. На его лице не дрогнула ни единая мышца, не изменилось выражение красных глаз, но прежде, чем Рин успел опомниться и среагировать, Эат выбросил вперед руку. Пальцы вцепились в воротник снятой с трупа куртки и с силой дернули. Ворот затрещал, но выдержал, и Рина с силой впечатало спиной в стену. В следующую секунду Эат дернул снова, приложил Рина лицом о противоположную стену тесного лестничного прохода. Куртка сдалась первой, воротник остался в руках Эата, но для Рина это не стало передышкой. Мгновенно сориентировавшись, Эат пнул его в живот и Рин выпал с лестницы обратно в операторскую. Пятясь, сослепу он споткнулся о валяющееся за спиной тело, завалился на спинку дивана и перекувыркнулся через голову, едва успев сгруппироваться, чтобы не сломать себе шею. Эат пошел напрямик и лихо перемахнул через диван как раз в тот момент, когда Рин начал подниматься на ноги.