Оливер Леоненко - Оскорбление

— Лейненант, переведите, — сердито потребовал Званцев. Капитан и сам уже расслышал достаточно, чтобы уловить суть — и то, что он услышал, ему не нравилось.

— Он тоже настаивает на том, чтобы сопровождать нас, — смущенно проговорила Тэсс. — Говорит, что хочет помочь, и что знает и окрестности, и повадки врагов. Говорит, что без него мы вряд ли выберемся.

— Мать твою, — пробормотал Шатрин. — Я в спецназ попал или в детсад?

Званцев проглотил слова, просящиеся на язык.

— Парень, — обратился он к Джеку, старательно подбирая английские слова. — Ты понял, куда мы собираемся?

На сей раз Райт едва успевала переводить.

— Он не хочет удирать. Хочет отомстить пришельцам. За родителей и Брайдона. Говорит, что не боится, — тут вмешалась Мэри, схватившая Джека за грязную ладонь и даже повысившая в запале голос. Тэсс без церемоний зажала девочке рот ладонью.

— Теряем время, — Званцев вздохнул. — Ладно. Осипов, задание прежнее — ведешь детский сад на точку. Андрюха тебе за переводчика. Райт и мальчишка идут со мной.

— Товарищ капитан?…

Званцев обернулся к Осипову.

— У него есть причины. Он может быть полезен. Он заслужил, в конце концов. И без обсуждений, — фраза "Им можно пожертвовать" осталась невысказанной.

Глаза Джека вспыхнули.

— Спасибо, сэр! — выпалил он, и дальше Званцев разобрал только имя. — Капитан, — уже Тэсс, — он говорит, чтобы вы не волновались за своих людей. Мэри тоже часто бывала наверху. Она сумеет довести их до моря.

Плечи Осипова и Шатрина беззвучно тряслись от хохота.

***

Фиолетовый полупрозрачный шпиль поднимался над руинами.

Здесь разрушения были посерьезнее — неподалеку ударил еще один из вражеских снарядов. Восточная часть города превратилась в мешанину развалин, несмотря на то, что холм частично прикрыл ее от ударной волны. Ниже по склону виднелась лента речушки, сменившей течение после взрыва и затопившей пару кварталов.

И над всем этим стремился в затянутое туманом небо проклюнувшийся из развалин фиолетово-прозрачный узловатый ствол. В нем не было плавности и прямолинейности, присущей человеческим постройкам. Чужой приемопередатчик (по совместительству — энергоблок и станция постановки помех) и правда походил на растение — только блестящее, полупрозрачное и усаженное какими-то диковинными плодами.

— Две "антенны", два "яблока", четыре "тарелки", — пробормотал про себя Званцев то, что они и так услышали от Джека. — Управимся.

Медленное, по миллиметру движение вперед. Только так. В небе над шпилем крутится, колыхается ублюдочная прозрачная пленка, нарезают безостановочные круги чечевицеобразные тела "тарелок". Поэтому — ползти, ползти, сквозь переплетения корней и битый кирпич, глядя в узкую щель между землей и "пеленкой". Приникая к растрескавшемуся асфальту всякий раз, когда раздается негромкое жужжание.

А потом — перед носом возникает намеченная загодя груда битого кирпича, и рука сама нашаривает рубчатую рукоять гранатомета.

Ожидание — короткое, напряженное. Вновь раздался гул двигателей "тарелки", наплыл справа, зазвучал, кажется над самой головой.

И прервался одиночным винтовочным выстрелом.

Мысли временно взяли тайм-аут. Пленка отлетела, сброшенная. Руки проделали все необходимое автоматически, палец вдавил спуск.

Глаза уже выцепили на фоне облаков второй смертоносный овоид. Не отвлекаясь на вспышку взрыва и переламывающийся пополам фиолетовый стержень. С щелчком откинулся светозащитный щиток. Округлая тень сверкнула слепящим огнем, метнулась в сторону — пол-лица ожгло, но ствол автомата послушно качнулся, упреждая рывок цели на полсекунды. "Тарелку" качнуло, бросило по дуге, огненная капля скрылась из глаз, и из чахлых кустов потянулся столб дыма.

Званцев отследил еле различимый клок "антенны", не обращая внимания на саднящую челюсть и ухо — по-настоящему опасным лазер "тарелки" становился метров с тридцати в лучшем случае. Услышал хлопки винтовки, увидел, как "антенна" вздрагивает от попаданий. Подождал, пока Тэсс не прекратит огонь, чтобы не сбивать ей прицел — и сам выпустил в полупрозрачную плоскую медузу три длинных очереди, опустошив магазин. Сбить "антенну" из пехотного оружия удавалось редко, а вот как следует подсократить ее сенсорные возможности и скорость полета — легко.

Он сорвался с места. Как бы не были хороши спутники и системы наблюдения пришельцев, но отследить одиночного солдата со стационара, да еще сквозь облака — это был перебор, похоже, даже по их меркам. Капитан помнил график прохода низкоорбитальных спутников назубок — десять минут у него были. Если в округе, конечно, не окажется другого "дерева", которое прямо сейчас высылает сюда звено разведчиков. Или дежурный штурмовик, паче чаяния.

Склон ложился под ноги. Где-то позади должен был сейчас выстреливать в сторону патрулирующего над Гернси "Хокая" шифропакетом автоматический передатчик. Капитан не надеялся, что пришельцы не смогут его запеленговать — а вот что ошибочно свяжут трансляцию с их атакой — вполне смел предположить. И заодно, что не станут слишком пристально приглядываться к происходящему на побережье в районе Чичестера.

Разбитая набережная, кусты, плеск воды впереди. Званцев уже слышал с северо-востока гудение, более высокое и шипящее, чем то, что издавали "тарелки". Пара "дисков" в лучшем случае, а у них-то с дальностью стрельбы проблем не было. Он нырнул под чахлую защиту кустарника. Прыгнул вниз, в неторопливые речные струи. Глубина здесь была по грудь. Капитан набрал побольше воздуха — и ушел в воду с головой.

На поверхность он показался только через три минуты, скользнув в пространство между осевшим бортом плавучего ресторанчика — и отставшим железным листом обшивки. И то — настолько, чтобы сделать вдох и уйти обратно.

Информация, полученная от Джека, и вправду оказалась бесценной. Званцев сомневался, что сумел бы провести рекогносцировку, наметить пути атаки и отхода, не попасться под сенсоры чужаков — и все это вдвоем. Конечно, он осмотрел местность перед ударом по "дереву", но опирался именно на рассказы мальчишки о местоположении развалин, зарослей и подходящих укрытий. Включая то, в котором сейчас отсиживался.

Время текло неторопливо. Званцев заставил себя отключиться, не думать о кружащих над городом "дисках", о холодной воде. Не такой уж и холодной, на самом деле. Однажды, после вот такого же рейда на "дерево" в курганских степях, им пришлось десять часов отлеживаться на дне мелкого бочажка, в апреле месяце. Все, что могло отсыреть, он упаковал заблаговременно.

Смеркалось. На город вновь опустилась тишина, порой нарушаемая гулом вражеских двигателей. Один раз Званцев услышал резкое шипение лазерной пушки, и вода вокруг ощутимо потеплела. Он предположил, что "диски" неприцельно расстреливают речку в надежде спугнуть укрывшегося врага — если бы его засекли, водичка мигом бы сделалась очень горячей, скорее даже — кипятком.