Оливер Леоненко - Оскорбление

Двое морских пехотинцев, охранявших пленных, явно нервничали. В первую очередь — из-за четырех слегка выгнутых пластмассовых "кирпичиков", связанных скотчем и опутанных проводами. Поверху конструкции был прилеплен древний кнопочный мобильник с раскуроченными внутренностями — к нему и сходился пучок разноцветных проводов.

Морпехи перевернули набок тяжелый дубовый стол, так что теперь их от мины отделяла дубовая доска двухсантиметровой толщины. Хлипкая преграда, учитывая количество взрывчатки в заряде.

Стол был только частью обстановки. Ряды кожаных кресел и кожаная же обивка стен, меховой ковер, задернутые занавеси из алого бархата, плазменный экран на стене — посольство явно не бедствовало даже в военное время. Лампы дневного света заливали убранство — и сжавшихся в креслах, втянувших голову в плечи людей.

Заложники даже при появлении Званцева не дерзнули поднять глаза на вошедших. Только пробежал по рядам легкий шепоток, тут же угасший, когда один из морпехов, смуглый латинос, многозначительно повел стволом. Вскинувшийся было в первом ряду осанистый дипломат в когда-то дорогостоящем, а ныне — разорванном и перепачканном костюме, встретился с морпехом глазами и поник. В дальнем углу сбились в кучку еще трое человек — в форме королевской морской пехоты Его Величества, со связанными, как и у Званцева, за спиной скотчем руками.

— Танколов сказал, за этим особый присмотр. Какой-то хрен с титановыми яйцами, — сообщил конвоир охранникам.

— А по виду коротышка коротышкой, — пробурчал латинос, смерив Званцева взглядом с головы до ног. — Оки, Джеб, я тебя понял. Эй, ты! Садись вон в то кресло и без глупостей.

— Эта штука вас не спасет, — сообщил ему Званцев. — У вас тут четыре "клеймора" с радиодетонатором в метре от вас. Если ваш капитан вдруг забудет послать на детонатор код отмены — вас сначала размажет о стену столешницей, а потом нашпигует рикошетами.

— Я сказал сесть, умник! — Званцева чувствительно толкнули в сторону кресла. Он извернулся и плюхнулся в него задом, а не лицом. Морпех пробурчал что-то презрительное.

Званцев откинулся на спинку, старательно опустив глаза и сделав вид, что устрашен в достаточной мере. Незаметно напряг и распустил мышцы, прикидывая, сумеет ли добраться до стрелков в один бросок.

Увы, чертов стол мешал. Слишком тяжелый, чтобы опрокинуть на морпехов, слишком большой, чтобы обогнуть — даже не будь у Званцева связаны руки, он бы с гарантией поймал автоматную очередь на пол-дороги.

— Сэр, — посол чуть полуобернулся к Званцеву. — Вы снаружи? — его губы еле двигались. — Что происходит?

— Не разговаривать! — теперь рявкнул второй страж. Посол вздрогнул и отвернулся.

Задернутые занавеси и закрытые жалюзи и так не пропускали большую часть дневного света — но за окном, похоже, начало смеркаться. Ради чего, собственно, Званцев и выслушивал проникновенную речь Сойера. Сумерки увеличивали шансы спецгруппы Лерхера на успешный штурм.

Цифры на больших настенных часах сменялись быстрее, чем ему бы хотелось. За окном глухо сквозь бархат грохотали по асфальту "рефаимы", гудели моторы, неразборчиво лязгали выкрики в мегафон. Сперва заложники украдкой косились на Званцева, но тот смирно сидел на указанном месте, и постепенно его, похоже, начали воспринимать как предмет обстановки. Охрана, похоже, начинала скучать, и это не могло не радовать.

Сколько осталось времени до истечения назначенного Сойером часа? Двадцать минут, двадцать пять?

Дэвид тоже украдкой вскидывал взгляд на табло. Потом обернулся ко второму морпеху.

— Сарж, — протянул он полушепотом. Впрочем, слух Званцева был тренирован. — Нас сменять-то собираются?

Сержант покосился на Дэвида.

— Жди, — равнодушно велел он.

— Жду, ага. А чего? Вертолета или спецназа?

— Сам пошел? Никто не гнал? — теперь морпех повысил голос. — Хочешь помочь старушке Америке — тогда сиди и не бзди.

Дэвид сплюнул на меховый ковер. Ненавидяще посмотрел на коллег-британцев. Облокотился на стол, поближе передвинув оружие.

Званцев от души понадеялся, что на его лице не дернулась некстати ни одна мышца, когда пластинка под кожей вновь мелко завибрировала. Вроде бы сохранить невозмутимость удалось — никто из морпехов даже не посмотрел в сторону "ар-эйч".

— Внимание, — прожужжал призрачный голос Лерхера. — Заложники все еще в южном конференц-зале? Если да — выругайтесь, только негромко.

— Твою мать! — Званцев поерзал, словно человек с затекшими мышцами. Дэвид вскинулся, окинул майора суровым взглядом. Званцев покорно поник и американец, что-то пробормотав напарнику, отвернулся.

— Хорошо. Мы начнем через десять минут. Будьте готовы.

За окном вновь глухо взвыли моторы — похоже, на дальней улице работали несколько дизелей сразу. Раздались возбужденные голоса. Морпехи обменялись настороженными взглядами. Мнение Званцева о профессионализме Лерхера несколько упало. Уж слишком явно тот готовил атаку… если только не пытался отвлечь оборонявшихся.

— Внимание, — зажужжал чип. — Постарайтесь отвлечь внимание охраны. Моим людям нужно ровно четыре минуты. Изобразите сердечный приступ, разрыдайтесь, сымпровизируйте — но сделайте так, чтобы эти четыре минуты они смотрели на вас, а не в окно. Приготовиться… Отсчет пошел!

В окно? Званцев, разумеется, не повернул голову, но про себя подивился — как ямамовцы рассчитывают подобраться к выходящему во дворик проему? Мысль скользнула и исчезла — заработал его внутренний таймер.

Один короткий взгляд через плечо — прикинуть расположение заложников. Доски под кожаной обивкой должны ослабить рикошеты — Званцев слегка преувеличил опасность осколков, когда предупреждал морпехов о эффекте взрыва в замкнутом пространстве (впрочем — не слишком).

Неторопливо и неуклюже он поднялся на ноги.

— Что за?… — Званцев двигался хоть и вразвалку, но с таким уверенным в себе видом, что Дэвид спохватился, только когда майор преодолел полпути до выхода. — Ты, урод! На место! — автомат нацелился в живот Званцева.

Две минуты сорок секунд.

Остановившись, Званцев смерил морпеха взглядом.

— Мне необходимо наружу, — сквозь зубы произнес он. — У меня, знаешь ли, неотложное дело в ближайшем сортире.

— Чего?! — Дэвид шагнул вперед, заслонив Званцеву дорогу к двери. — Ты охренел?!

— И развяжите мне руки, — потребовал тем же самоуверенным тоном Званцев. — А то кому-то из вас придется помочь мне с оправкой, а я, знаешь ли, не рад такой мысли.

Казалось, от такой наглости морпех сейчас проглотит собственный язык.

— Есть еще один вариант, — проговорил он, опомнившись. — Ты сейчас сядешь на место и нассышь себе в штаны. Возможно, с парочкой выбитых зубов, если тебе так больше нравиться, — Дэвид угрожающе подступил ближе, дуло смотрело Званцеву в район правой почки.