Кирилл Гришин - Тайна Пустошей

– Ну, что, твари, достали-таки? – заорал он во все горло. Виктор ожидал ожесточенного сопротивления со стороны кресла, поэтому чуть не отлетел назад, когда оно, не находясь больше под давлением его тела, с легкостью поддалось.

Крикуны, казалось, даже испугались взъерошенного человека с безумными глазами. Они подпрыгнули от неожиданности, когда тот закричал – видимо, они действительно не догадывались, что здесь кто-то есть – и теперь стояли в нерешительности. Виктор вдруг понял в полной мере всю полноту глупости своего поступка, хотя его все равно нашли бы, пускай и случайно. Уроды переглядывались и снова смотрели на мастера расширенными от удивления глазами. И совсем они не были страшными, скорее смешными. Да и вздрогнули они по-настоящему, когда он вскочил. И Виктор даже не удивился бы, если бы сейчас эти двое засмеялись и позвали его пить кофе. Но оцепенение быстро прошло, и крикуны, не забыв издать свои истошные вопли, бросились в атаку.

Место для боя было на редкость паршивое – сложно было бы найти что-то более неподходящее для этого. Тем не менее, Виктор заранее отвел руку для удара, так как помнил, что крикуны все-таки сумасшедшие и идут в атаку, не обращая внимания даже на очевидные ловушки. Крикун, приблизившийся первым, мгновенно был отправлен в нокаут размашистым ударом тяжелого разводного ключа и больше не подавал признаков жизни. Второй подоспел еще до того, как Виктор снова смог как следует размахнуться, поэтому удар получился скользящим и не нанес тому ни одного серьезного повреждения. Урод недовольно каркнул и отвесил Виктору такую оплеуху, что тот с огромным трудом удержался на ногах. Вместо того, чтобы добить противника, крикун развел свои руки с уродливыми пальцами-щупальцами в стороны и, подняв голову вверх, издал победный клич. Это стало его первой и последней роковой ошибкой. Поднимаясь из полусогнутого положения, Виктор предавал своей руке двойное ускорение, и удар, пришедшийся на отвисшую челюсть урода, оказался настолько мощным, что крикун провернулся на месте и упал, приняв совершенно неестественную позу.

В ушибленной голове гудело, в глазах двоилось. Виктор перелез через кресла на задний ряд и направился к выходу из этого пластмассового лабиринта, постоянно спотыкаясь и даже не понимая, что себе под ноги вообще-то можно смотреть. Он невольно бросил взгляд в сторону второго поверженного противника и ему стало противно – и без того безобразный вечно разинутый рот был разорван, нижняя челюсть была выломана и покоилась теперь на плече, а грудь и нижняя часть лица были полностью залиты кровью.

Со стороны площади слышался топот – новая партия крикунов торопилась на помощь своим товарищам. Виктор не был уверен, кто спровоцировал их – он сам или второй крикун, который, может быть, догадался, что не справится в одиночку с вооруженным противником, и вызвал подкрепление. Это, впрочем, было не так уж и важно. Виктор подбежал ко второй двери, которая хоть куда-нибудь, но вела, и повернул ручку. Из его горла вырвался хриплый стон отчаяния – это была кладовая. Здесь хранились какие-то наглядные пособия – карты, папки с бумагами и прочая дребедень. Дверь у него за спиной распахнулась, и мастер повернулся, твердо решив, что будет биться до конца, хотя и понимал, что этот самый конец наступит очень скоро. Их было пятеро. То есть, это внутри их теперь было пятеро, а то, сколько их еще поджидало снаружи, было неизвестно.

Крикун, который первым вошел в зал, закричал, остальные подхватили. Визг сразу нескольких уродов оказался таким громким и высоким, что у Виктора поплыло перед глазами, он ничего не слышал, но чувствовал, как сильно вибрирует у него в ушах. Он невольно упал на колени и наклонился к полу, в голове начались полномасштабные боевые действия – тяжелая артиллерия давала залп за залпом по его мозгу. Внезапно все исчезло, и мастер незамедлительно поднял взгляд на агрессоров. Крикуны были в смятении. Они испуганно переглядывались и что-то тихо каркали друг другу. Потоптавшись неуклюже на месте, они словно с цепи сорвались – пулей вылетели из зала. Виктор слышал их удаляющиеся шаги, но не чувствовал особой радости. Ведь если нашлось что-то, что испугало этих психов, то выводы из этого следуют неприятные. Они не боялись вооруженных людей, а более страшных людей не бывает, значит, поговорить с этим чем-то вряд ли удастся. Еще один гигант?

Виктор поднялся на ноги и поспешно вышел из зала. Площадь предстала перед ним в еще более ужасающем виде. Верх одержали немногочисленные крикуны, поэтому она была просто усеяна трупами безумцев. Мастер глянул в тот конец коридора, куда удалились уроды, но решил не следовать за ними, ведь рано или поздно он бы нарвался на них. К тому же, насколько он помнил, медицинский отсек находился в другой стороне – в той самой, где находилось ужасающее «что-то». Это наводило на размышления, но не заставило Виктора изменить своего решения.

Вокруг было тихо. Так тихо, что становилось жутко. Впрочем, жутко было и тогда, когда не было тихо, но сейчас было как-то особенно неприятно. Виктор шел торопливо и внимательно рассматривал каждый поворот, стараясь определить по каким-нибудь признакам, который из них приведет в нужное место. Коридор был довольно узок и напоминал Виктору коридоры госпиталя, где он так часто бывал с момента отказа от наркотиков. Вдалеке виднелась стена – это был либо тупик, либо поворот, значит, нужно было решать, где лучше свернуть, а сделать это можно было только наугад. Внезапно в конце коридора замелькали тени. Они приближались, об этом говорило увеличение их в размерах. Мастер занялся тем, чему лучше всего научился за последние два дня, – запаниковал. Нужно было или пробежать вперед к следующему повороту, либо вернуться.

– Иди сюда, живо! – услышал он откуда-то слева, и чья-то рука потащила его в ту же сторону. Его посадили на пол, он услышал, как защелкнулся дверной замок. Перед ним возникло лицо Кристины, которая присела напротив него на корточки. Она была такой же взъерошенной, как и он сам, и такой же перепачканной, как на записи. Только голова ее была аккуратно перебинтована.

– Ты цел? – спросила она, глядя ему в глаза, и положила ладони на его небритые щеки. Казалось, она совершенно не удивлена такой неожиданной встрече.

– Что? – удивился Виктор. Он, само собой, никак не мог понять, что происходит. – Да, да. Я в порядке… Кристи! Это же ты! Ты жива!

Он не смог сдержаться, подался вперед и поцеловал ее. Она не была против, но и удовольствия это ей явно не приносило. Словно приняла микстуру.

– Тише, тише! – воззвала она, легонько оттолкнув его и положив палец ему на губы. – Они тебя не видели?