Виталий Астапенков - Марс. Книга 1 [СИ]

— И откуда вам это известно? — спросил Церн наконец.

— Мы вместе ехали в каре.

— Но вы уцелели? Не странно ли? И под обстрелом уцелели, и под вакуум-выстрелом!

Он кивнул стоящему рядом со мной человеку.

— Говори! — Тот вынул откуда-то нож и повёл лезвием мне по щеке, оставляя глубокий порез. Было больно. Моментально потекла кровь, впитываясь в расстёгнутый ворот и пачкая шею.

Я отдёрнул голову, получив новый порез, и вскочил на сиденье, упёршись спиной в стенку модуля и снося ногами подпорки стола. Резко дёрнул раз-другой связанными кистями — пластик импровизированных наручников держал. Краем глаза успел заметить, как одновременно вскочила и Даша; руки у девушки были свободны. Опешивший на миг человек с ножом, сделал выпад, перестроиться он не успел и целил мне в лицо, но зацепил только бедро, располосовав до крови вместе с нательной робой.

Я оттолкнулся от стенки и саданул изо всех сил снизу вверх сдвоенными кулаками в подбородок. Отчётливо хрустнуло. Человек завалился на входную дверь в модуль, сознания он не потерял и слабо шевелил руками и мотал головой — очухивался. Так, минута у меня есть.

Взглянул на Дашу. Какое-то мельтешение сплетённых тел и дёргающихся рук. Долю секунды поразмыслив, я все-таки метнулся к любителю ножей. Тот уже начинал выпрямляться, слепо пока тыча в воздухе лезвием перед собой. Я снова попытался ударить снизу вверх, но тут лопнул пластиковый хомут, и пришлось бить головой в лицо, вцепившись в руку со смертоносным ножом. Рывок, и мы повалились на пол.

Я упал сверху, вывернув чужую кисть и заставляя выпустить нож. В ответ получил болезненный удар ребром ладони пониже уха. Сам ударил коленом в живот, но металлизированная ткань скафандра погасила удар, а человек перекатился и, усевшись мне на ноги, принялся бить меня в лицо со злобным шипением.

Одурев от боли, я замолотил кулаками. Без особого толку — скафандр гасил все удары, и уже погружаясь в черноту беспамятства и бессильно скребя руками по полу, я вдруг нащупал холодную ферропластиковую рукоятку ножа. Судорожно стиснул в ладони и ударил почти наугад. Лезвие вонзилось слева в шею, я сразу его выдернул вместе с настоящим фонтаном крови. Человек замычал и обмяк, упав головой мне на грудь. По телу его прокатилась быстрая дрожь, и он затих — умер?

Да что же такое! С кем ни встречусь — либо рану нанесу, либо сразу труп. Даша, правда, сюда не вписывается — к счастью! Хотя… это она меня встретила, а не я её.

Тьфу!

Столкнув с себя тело, я поднялся — и скорее подтянулся по опрокинутому одним краем на пол столу, чем шагнул, к Даше с Альбертом.

Более сильный мужчина в штолен-скафандре подмял-таки девушку под себя и занёс над головой кулак, но больше ничего не успел. Даша ткнула пальцами ему в глаза — Церн невольно отпрянул, и в этот момент я дважды ударил его по затылку рукояткой ножа, который так и не выпустил из рук. С лезвия слетели красные капли на лицо девушки, а мужчина потерял сознание.

Даша упёрлась руками ему в грудь, сдвинула и встала, пошатываясь и держась руками за стол.

— Ты как? — поинтересовался я, быстро пошарив по встроенным шкафчикам в поисках таких же пластиковых хомутов, какими связывали нас. Нашлись они довольно быстро.

— Нормально! — Даша перевернула Альберта на спину и принялась быстро освобождать от скафандра.

Понятно: в скафандре человека пластиковыми хомутами не свяжешь.

— Ты лучше покарауль у входа, — продолжила девушка. — Как бы тот, снаружи, не заглянул. И своего свяжи.

Я только хмыкнул — «Своего»! И грустно покачал головой. Даша на миг прервалась, глядя на меня, потом кивнула и продолжила стягивать скафандр. Помощь ей не требовалась.

Я шагнул к выходу и невольно охнул: порезанное бедро отдалось острой болью.

— Илай!

— Не отвлекайся.

Я достал переносную аптечку из шкафчика, специально помеченного красным маркером, — стандартный набор. Стёр тампоном кровь и, чертыхаясь, залил рану коагулянтом и залепил медицинским скотчем. Кровотечение прекратилось. Проделал ту же операцию со щекой, только без скотча, осторожно приоткрыл дверь и выглянул наружу.

Количество каров увеличилось на единицу. Два человека в штолен-скафандрах вышли из модуля по соседству и направились в следующий. Больше никого не было видно.

— Сколько вас? — спросил я, не оборачиваясь.

Церн промолчал.

Сзади послышалась непонятная возня и холодный голос Даши.

— У вас три минуты, господин Церн, чтобы начать говорить, или я вколю вам вот эту ампулу. Узнаёте изотоп? Больно будет очень и очень долго.

Ого! Я поёжился. Ничего себе девушка-климатолог! Каковы же тогда тут юноши? Климатологи.

— Не нужно. — Голос у Альберта оставался спокойным, только быстрое и прерывистое дыхание выдавало его взволнованное состояние. — Нас четверо. Было.

— Не стоило тыкать в меня ножом.

— Фаллах всегда излишне горяч. Он жив?

— Жив, — сказала Даша. — Перевязываю.

Уф! Камень с души!

Я бросил быстрый взгляд через плечо. Даша подняла голову — она стояла на коленях над лежащим человеком — и смотрела на меня. Смотрела странно, то ли сочувственно, то ли сердито.

— Хорошо. Вернемся к нашим делам. Не могли бы вы прояснить, господин Церн, в чём причина вашего дикого нападения на нас? По-моему, повода мы не давали? Или желание связаться с кем-либо из медиков считается пагубным?

Ответ, в принципе, был не нужен, если у Церна замараны руки. Вот только вывод напрашивался очень неутешительный: никто нас с Дашей в живых оставлять не собирался.

Надо прояснить один момент.

— Что произошло с Кранцем?

— Я говорил. Угодил под газовый выброс.

— Вы сами-то верите?

Церн промолчал.

Значит, он не в курсе, что произошло. Почему, интересно? Должны были сообщить, но не сообщили. Что же такое непонятное здесь творилось?

— А те двое, Валевски и Штейн, для чего обстреливали КППМ? Не подскажете?

Снова молчание.

Я вздохнул.

— Ничего мы от него не добьёмся. Надо как-то доставить этого типа в охрану правопорядка, пусть там разбираются.

— И как?

Я пожал плечами.

— Понятия не имею! В любом случае, с ним нам не прорваться.

— Предлагаешь избавиться от господина Церна?

— Послушайте, — быстро заговорил упомянутый господин, — господа, вы ведь не бандиты! Госпожа Лайт — известный учёный, да и вы, господин Севемр, наверное, не просто агросборщик.

Он был прав. Угрожать мы могли — пытать нет. И так уже слишком много трупов.

Судя по вздоху Даши, девушка думала также.

— И потом, — продолжал Церн, — почему бы нам просто не договориться? Вы отпускаете меня, а я даю вам кар и обязуюсь не чинить никаких препятствий.

— Угу, — бросила Даша едко. — Я такая дура!