Виталий Астапенков - Марс. Книга 1 [СИ]

— Ой, гляди, поймаю на слове! Но если серьёзно, я вызвала помощь.

Я соскочил со стола.

— Ты в одиночку перевернула кар?

— Я тебе что, подъёмник? — возмутилась девушка, покраснев. — Отсюда вызвала. Связь появилась. Ты вот мне ничего рассказать не хочешь?

Я удивился.

— Что рассказать?

— Ну, например, что на тебе «глушилка»?

— Ты о чём?

Даша отодвинулась и достала из кармана небольшую прямоугольную коробку — освинцованный спецконтейнер, гасящий любое излучение.

Девушка нажала, выдвинув лоток и показала крохотный гвоздик с широкой шляпкой и и почти незаметным пучком волокон бессильно поникшего псевдоганглия — чип связи.

Я машинально потрогал мочку левого ухо. Работающий на биотоках организма нейрочип, прирощенный псевдоплотью к слуховому нерву и голосовым связкам, и к которому привык за прошедшие месяцы настолько, что считал его частью себя, отсутствовал.

— Да-да, — сказала Даша, — именно этот. Личная гарнитура для связи с компьютерной системой корабля, как я понимаю? Вывалился из уха. Неудивительно, что ты сознание потерял, раз потрепало так, что присоска псевдоплоти не выдержала.

— Но почему «глушилка»? — глупо спросил я.

Даша продемонстрировала тубус переносного диагноста, направив раструб-приёмник на чип и запуская сканирование. На развернувшейся рядом объёмной голографической картинке вдруг вспыхнул и замигал рваный сигнал постановки помех. Девушка отключила диагност. Сигнал погас.

Я посидел, соображая, в голову ничего не лезло.

— Не знаю, что и сказать, — пробормотал я, наконец. — Разве что при аварии сеть замкнуло, а мощности у чипа хватает, несмотря на размер.

— И ты ничего не заметил?

— А что я должен был заметить? — Я удивился. — Был внезапный удар в обшивку, несколько взрывов. Корабельная компьютерная сеть состоит из таких же чипов, связанных между собой в единое целое. Собственно, это сам корабль. Выделенного центра нет. К спас-секции я не успел… точно!

— Что — точно? — спросила Даша.

— Я понял, — сказал я. — Сеть работала до тех пор, пока корабль не развалился на части, принудительно задействовав все доступные нейрочипы. Но при аварийной эвакуации любые источники передач, кроме установленных в спас-секциях, блокируются. Иначе эфир будет просто забит. Нынче на каждом столько электроники навешано, что и не понять, человек это или киборг. А потом корабль разнесло, и мой чип замкнуло, так сказать. Хвала космосу, а то я и вправду уже себя радио-вампиром считать начал.

— Ну, подозрений с тебя всё равно это не снимает, — Даша засмеялась. — Пришелец алчный.

— Я такой, — согласился я.

— В общем, помощь скоро будет. Объясняться пришлось часа два — пока всё пересказала, пока поверили, целая сага вышла. А чип твой пришлось в спецконтейнер прятать. Давай-ка его снова сюда.

Она положила чип в тёмный пенал спецконтейнера и протянула мне.

— Получите.

— Спасибо. — Я убрал пенал в карман. — Может, что-нибудь перекусим, пока никто не прибыл.

Импровизированный ланч мы заканчивали под гудение двух садившихся аэрокаров довольно странной формы, один вполовину меньше другого с эмблемой правоохранительной службы Северного полушария, как мне растолковала Даша. Но рассматривать их особо не пришлось. Три человека, бригада медиков, быстро переговорили с девушкой, осмотрели вахтовиков и, развернув спас-коконы, осторожно уложили в них людей, после чего мы перенесли их в машину.

Во второй аэрокар усадили спящих людей Церна. Связанные руки им освободили, но нас это уже не касалось. Тем более, что в полёте за ними должны были присматривать два человека.

— Летите с медиками, — предложил нам их пилот, сумрачный высокий мужик с покрасневшими от усталости глазами. — У нас перегруз, да ещё тело с МОУ забирать, а торчать тут и ждать кого-то с ИКП не стоит. К вам много вопросов.

Я кивнул. Хотя улетать совсем не хотелось. Слишком много вопросов накопилось к этому посёлку и окружающим полям. Но в данный момент сделать я ничего не мог, не хватало информации, а ещё раз осматривать жилые модули не было смысла.

Полёт прошёл довольно быстро, или мне так показалось, поскольку пришлось отвечать на кучу вопросов, хотя самих ответов у нас не было.

Перегруженная аэромашина шла довольно низко над бледно-зелёной равниной. Разряжённый воздух не позволял подняться выше. Ни озёр, ни гор, ни рек. Картина была довольно унылой и однообразной. Никогда не думал, что такой контраст с родной планетой окажется столь угнетающим. Или дело в том, что планета сильно напоминала Землю? Даже солнечным светом. Его, в принципе, хватало, несмотря на то, что сам диск смотрелся намного меньше, чем на Земле. Меньше даже Луны. И ещё тонкая дымка сгущаемого воздуха над поверхностью, но в небе никаких облаков.

У меня уже пересохло в горле от непрерывной болтовни и, приняв с благодарностью пластиковую колбочку с соком от одного из медиков, я краем глаза заметил внизу постройки. Хвала космосу, добрались!

По легенде Ходжа Насреддин однажды лечил богатея и поставил условие: не думать об обезьяне, иначе не вылечит. Разумеется, богач после этих слов не думать об обезьяне не мог.

Гигантская система каньонов на Марсе, названная по предложению У. Пикеринга в 1973 году в честь программы «Маринер», которая их и обнаружила.

Самая высокая гора на планетах Солнечной системы.

Предельно-допустимая концентрация.

Здесь: ты — мне, я — тебе (лат).