Дмитрий Шаров - Два кубика счастья

Сколько себя помню всегда вижу один и тот же сон. Вот и сегодняшняя ночь не стала исключением. Вновь какие-то непонятные силуэты, лица, которые меня разглядывают, что-то записывают на белоснежных листах, переговариваются между собой. Странный, весьма странный сон. Я уже пробовал обращаться к врачам по поводу всего этого, но они лишь разводили руками.

- Принимайте успокоительные на ночь — говорили они механическим, будто заученным голосом.

Я лежу как будто в мыльном пузыре или в какой-то капсуле. Яркий свет буквально слепит, заставляет крепко зажмуриться. Но я отчего-то не просыпаюсь после этого. Сновидение не проходит, не сменяется другим. Мне вообще кроме этого ничего больше не снится да и никогда не снилось, и это меня очень сильно волнует и пугает.

Проснувшись, наблюдаю за окном серый рассвет. Чуть слышно тарабанит дождь. Ветер пахнул свежестью в лицо через приоткрытую форточку, заставил невольно вздрогнуть.

Камилла уже готовит что-то вкусненькое на кухне. Слышно, как шкварчит на сковородке, как негромко играет радио, что-то попсовое. Она такое любит.

Нужно вставать, а то опоздаю на работу. Не люблю опаздывать. Если честно, то и работу свою не люблю, но что поделать. Даже не задумывался, когда учился в колледже, что моя специальность окажется такой нудной. Рутина просто пожирает меня изнутри. Хочется глотка свежего воздуха, но кругом обязанности, правила, законы...

- Уже проснулся, Оу?

- Да, Ками. Сейчас встаю.

На ощупь нахожу тапочки. Делаю усилие, ещё одно и я полностью на ногах. Потягиваюсь.

- Что на завтрак?

Я и так знаю, но спрашиваю, скорее просто по привычке.

- Омлет.

Камилла просто превосходно его готовит. Она вообще у меня большая умничка. Повезло мне с ней что и говорить. И что она во мне нашла, в простом бухгалтере? Я презираю свою профессию, считаю её женской. Но Камилла так не считает, всегда поддерживает меня, просит не брать всякое в голову. Это отгоняет ненадолго тревожные мысли.

Прохожу в крошечную кухню, плюхаюсь на стул.

- Как спалось?

- Хорошо. А ты? Опять это снилось?

Я уже много раз пожалел о том, что рассказал ей про свой странный сон. Я её напугал, я это вижу. Я неоднократно пытался обратить всё в шутку, но Камилла хорошо распознает мою ложь. Да и лгать я умею плохо. Это такое же искусство, которое не всем даётся.

- Сегодня почти ничего не снилось.

Ками видит что я лгу, но предпочитает тактично промолчать. Кладёт передо мной тарелку с омлетом, наливает в чашку крепкий кофе без сахара, как я люблю. Смотрит на меня немного грустно, но при этом улыбается одними глазами.

- Ешь.

Омлет горячий. Я пытаюсь остудить его, но у меня это плохо получается.

Камилла определённо хочет мне что-то сказать, но всё ждёт, не решается.

Я кидаю на неё вопросительный взгляд. Она делает вид, будто не замечает его, лишь немного убавляет радио.

- Ты хочешь мне о чём-то сказать?

Она молча кивает, поправляет причёску рукой, перебирает пальцами по столу.

- Вечером. Узнаешь об этом вечером.

- А почему не сейчас?

- Тебе нужно настроится на рабочий лад, а эта новость может выбить тебя из колеи.

- Ты уже выбила меня из колеи. Что-то стряслось, Ками? У нас долги?

Финансовыми делами в нашей семье всегда заправляла Камилла. Так уж повелось, а я и не особо возражал, если быть честным.

- Всё нормально. Нам пока хватает, но деньги ведь не бывают лишними, правильно?

Так и знал! Всё дело в деньгах. Я пододвигаю кофе поближе к себе, делаю небольшой глоток, обжигаюсь.

- Ты права. Лучше поговорить об этом вечером. Ты же знаешь, что всё образуется. Мы вместе что-нибудь придумаем. Люди могут очень многое, если только вместе.

Снова эта лукавая улыбка в её глазах. Помню, когда я впервые её встретил и увидел эти настежь распахнутые глаза, то напрочь потерял голову. Даже забыл на мгновение куда шёл. Лучше бы мне они снились. Я бы непрочь в них тонуть снова и снова.

Кидаю взгляд на часы, доедаю последний кусок омлета. Есть ещё четверть часа. Не спеша допиваю кофе, устремляю взгляд в окно. Там по прежнему хмуро. Дождь кидает косые лучи, шумит недовольно, просит пустить внутрь, видимо погреться, чтобы после обратиться в пар.

- Не задержишься сегодня?

- Да не должен. Спасибо за завтрак. Всё было очень вкусно.

Вместо ответа та же улыбка.

Встаю, ленивым шагом направляюсь в уборную. Холодная вода приятно колет лицо, зажмуриваюсь, снова набираю в ладони воды. Она стекает между пальцев, словно спасается бегством.

В зеркале ловлю своё отражение. Скверно выгляжу, будто уже все сорок, хотя мне только тридцать три. Провожу рукой по щетине. Камилла всегда любит об неё тереться своей щекой. Я с ней кажусь ей таким смешным, напоминаю кого-то из детства. Но кого именно она не может вспомнить .

Уже за порогом ловлю её поцелуй на прощание.

- До вечера, Оу.

- Пока.

За мной мягко закрывается дверь, еле слышен её смех внутри квартиры. Новость определённо хорошая, она почти что этого не скрывает. Я уже, разумеется, обо всём догадался. Интересно, кто у нас будет?

- Может не стоило так спешить?

- Всё нормально. Он уже морально готов. Не забудьте увеличить вечернюю дозу.

Люди в халатах что-то записывают, суетятся. В центре зала, в огромной стеклянной капсуле, лежит человек, пациент. Он без сознания, но все жизненные показатели у него в норме. Об этом свидетельствуют многочисленные данные, бегущими строками, графиками, схемами, отображаемые на нескольких мониторах по соседству. Ещё слышен какой-то непонятный гул. Он неизменно сопровождает пациента, когда тот ненадолго приходит в сознание...

Ещё один скучный рабочий день выпит до дна практически залпом. Дождь давно прекратился, но октябрьский вечер принёс прохладу. Я кутаясь в ветровку, ищу глазами цветочный магазин. Розы будут слишком банальными сегодня. Нужно что-то необычное, праздничное, под стать новости. У нас будет ребёнок! Мне сейчас трудно переварить это, осознать до конца. Это всегда так неожиданно и радостно. Ребёнок, маленький комочек, который будет походить на меня и одновременно на Камиллу. Всё же пускай будет больше на маму. Она куда красивее меня, невзрачного и низкорослого. Мальчик или девочка? Я больше хочу мальчика, но против девочки возражать не стану. Но всё-таки было бы здорово, если бы родился сын. Так, нужно взять себя в руки и успокоиться. Я должен предстать перед Камиллой ни о чём не догадывающимся. Её это порадует. Не стоит портить эту приятную игру.

Покупаю цветы, не беру сдачи, не сегодня. Два квартала до дома проносится словно в дымке, неоновые огни реклам слепят, в лужах отражения хмурых прохожих, куда-то спешащих. И я вместе с ними спешу, вливаюсь ненадолго в поток, крепко сжимаю купленный букет. Хоть бы сын. Ненавязчивая мысль становится приятным наваждением.