Дэвид Брин - Погружение в Солнце [Sundiver - ru]

И вот теперь он плелся по главному коридору, опоясывавшему корабль по экватору, пока не наткнулся на забитый народом тускло освещенный зал. Оказавшись внутри, он протолкался сквозь толпу галдящих и выпивающих пассажиров к барной стойке.

В небольшое помещение набилось уже человек сорок, по большей части квалифицированные рабочие, летевшие на Меркурий по контракту. Некоторые, успев как следует принять на грудь, пререкались друг с другом на повышенных тонах или осоловело пялились в пространство. Разлука с Землей не всем давалась легко.

В специально отведенном уголке восседала на подушках горстка пришельцев. Напротив цинтианина, щеголявшего ухоженным блестящим мехом и солнечными очками с толстенными стеклами, расположился Кулла. Беззвучно кивая огромной головой, тот сжимал губищами соломинку и изящно потягивал какую-то жидкость из бутылки, сильно смахивавшей на водочную.

Возле инопланетян переминалась горстка людей, по виду типичных ксенофилов, жадно ловивших каждое слово подслушанной внеземной беседы и с нетерпением ожидавших случая вклиниться с вопросом.

Джейкоб прикинул, не просочиться ли в занятый пришельцами угол. Цинтианин издали напоминал одного его приятеля. Но в той части зала было слишком людно. Джейкоб решил разжиться выпивкой и послушать: вдруг кто-нибудь начнет травить байки.

Вскоре он присоединился к группе посетителей, обступившей горного инженера, который, лихо привирая, повествовал о смертоносных обвалах в глубоких меркурианских рудниках и о чудом спасшихся счастливчиках. Хотя, чтобы разобрать слова рассказчика, ему приходилось напрягать слух, Джейкоб не сдавался: байки помогали хотя бы на время отвлечься от нараставшей головной боли… Вдруг кто-то ткнул его пальцем в бок, да так чувствительно, что Джейкоб чуть не подскочил от неожиданности.

– Демва! Какими судьбами?! – вскричал Пьер Ларок. – Вот уж повезло так повезло! Будем держаться вместе, теперь можно не опасаться, что не с кем будет словом перемолвиться!

Облаченный в просторную поблескивавшую рубаху, Ларок усердно пыхтел трубкой, выдыхая синеватый отфильтрованный дым.

Джейкоб заставил себя улыбнуться, но в этот самый миг кто-то наступил ему на пятку, поэтому улыбка скорее напоминала гримасу.

– Приветствую, Ларок. А зачем вас-то понесло на Меркурий? Мне казалось, ваших читателей больше интересуют заметки о раскопках в Перу…

– Или другие неопровержимые доказательства того, что наших первобытных предков взрастили и воспитали древние визитеры с других планет? – перебил его Ларок. – Да, Демва, вскоре нас ждут настолько ошеломляющие открытия, что даже самые упертые «шкуры» и самые замшелые скептики, заседающие в Совете Конфедерации, поймут, сколь глубоко они ошибались!

– Сами-то вы, если судить по наряду, заодно с «рубахами». – Джейкоб указал на серебристую тунику собеседника.

– В день вылета я предпочел надеть униформу общества фон Дэникена, в память о тех, кто когда-то дал нам силы шагнуть в космос. – Сжимая в одной руке и выпивку, и трубку, другой рукой он поправил на груди цепочку с болтавшимся на ней золотым медальоном.

Поведение собеседника показалось Джейкобу наигранным. Длинное одеяние, похожее на женское платье, и украшение резко контрастировали с грубоватыми манерами француза. Зато приходилось отдать ему должное: вычурный наряд как нельзя лучше гармонировал с утрированным, эпатажным акцентом.

– Да ладно вам, Ларок, – рассмеялся Джейкоб. – Даже вы вынуждены признать, что космос мы покорили сами, без чьей-либо помощи. И это мы обнаружили там представителей иных цивилизаций, а не они нас.

– Не желаю я ничего признавать! – запальчиво ответил Ларок. – Как только мы докажем, что достойны своих патронов, в далеком прошлом одаривших нас разумом, как только они сами признают нас, вот тогда-то наконец люди увидят, что все эти годы они негласно оказывали нам неоценимую помощь!

Джейкоб пожал плечами. Все то же извечное противостояние «рубах» и «шкур», ничего нового. Одни настаивали на том, что человечество должно гордиться своим уникальным статусом самостоятельно эволюционирующей расы, которую наделила разумом сама природа, и случилось это где-то в саваннах и на восточном побережье Африки. Другие же твердили, что homo sapiens (как и любая другая раса софонтов) – всего лишь одно из звеньев цепочки генетического и культурного усовершенствования, тянущейся в глубину к мифическому периоду зарождения галактики, к эпохе Прародителей.

Многие, подобно Джейкобу, намеренно придерживались в этом мировоззренческом конфликте нейтралитета, но все человечество и его клиентские расы с интересом ждали исхода спора. После Контакта чуть ли не самыми популярными увлечениями вдруг стали археология и палеонтология.

Однако доводы Ларока так давно утратили новизну и свежесть, что хоть кидай их в суп вместо сухариков. А голова разболелась еще сильнее.

– Все это весьма интересно, Ларок, – сказал Джейкоб, намереваясь ускользнуть. – Но давайте продолжим дискуссию как-нибудь в другой раз…

Однако Ларок не унимался.

– Космос прямо-таки пропитан неандертальскими настроениями. Люди на земных кораблях предпочитают, нацепив на себя звериные шкуры, рычать и ухать, как обезьяны! Они отвергают наших старших братьев и воротят нос от здравомыслящей части человечества, проповедующей смирение!

Словно в подтверждение своих слов, Ларок махнул в сторону Джейкоба черенком трубки. Джейкоб отпрянул, стараясь держать себя в руках и сохранять вежливый тон, однако это оказалось не так-то просто.

– Мне кажется, вы перегибаете палку, Ларок. Вы ведь говорите не о какой-нибудь швали, а о космонавтах! При их отборе в первую очередь руководствуются такими критериями, как эмоциональная устойчивость и политический нейтралитет…

– Да вы даже понятия не имеете, о чем толкуете. Может, это шутка? А вот мне как раз кое-что известно об этой хваленой «эмоциональной устойчивости и нейтралитете» космонавтов! Как-нибудь порасскажу вам об этом много интересного, – продолжал журналист. – Настанет день, и правда выплывет наружу: все узнают, что Конфедерация планировала изолировать существенную часть человечества от старших рас и их наследия, ожидающего нас среди звезд! Несчастные поднадзорные! Но тогда пытаться остановить утечку будет уже поздно!

Ларок затянулся и выпустил Джейкобу в лицо облачко голубого дыма. У Джейкоба закружилась голова.

– Ладно, Ларок, не стану спорить. Оставим подробности до следующего раза. – И он попятился.

Журналист на миг помрачнел, а потом улыбнулся и похлопал устремившегося к выходу Джейкоба по спине.

– Конечно, в следующий раз обязательно все вам дорасскажу. А пока вам лучше прилечь. Видок у вас не особенно цветущий. До скорого! – На прощание еще раз огрев Джейкоба по спине, Ларок снова прошмыгнул в переполненный посетителями бар.