Артур Кларк - Космическая одиссея

«Я тоже надеюсь»,— подумал Пул, безмолвно восхищаясь подвигом ученых.

Он часто погружался в воды тропических морей на Земле и наслаждался видом причудливых разноцветных созданий, живущих в рифах. Он с трудом мог поверить, что нечто еще более причудливое может появиться на других планетах, под другими звездами.

— Посылка доставлена вовремя, получение подтверждено,— удовлетворенно сказал капитан Чандлер.— До свидания, Венера. Встречай нас, Ганимед.

МИСС ПРИНГЛ.

ФАЙЛ «УОЛЛЕС».

Привет, Индра. Да, ты была права, теперь мне не хватает споров с тобой. Мы с Чандлером отлично ладим, а экипаж сначала относился ко мне — ты будешь удивлена — как к священной реликвии. Потом они приняли меня в команду и даже стали подшучивать надо мной.

Очень жаль, что нельзя побеседовать с тобой в реальном времени — мы уже пересекли орбиту Марса и на прохождение радиосигнала туда и обратно требуется не меньше часа. Но и в этом есть преимущества — ты не сможешь перебивать меня…

Путь до Юпитера занимает около недели, и я думал, что смогу отдохнуть. Не тут-то было. У меня зачесались руки, и я решил вернуться в школу, то есть начал курс обучения на одном из мини-шаттлов «Голиафа». Может быть, Дим позволит мне совершить самостоятельный полет…

Этот аппарат не больше капсул «Дискавери», но как они отличаются друг от друга! Во-первых, не используются ракетные двигатели. Никак не привыкну ко всем преимуществам инерционного привода и неограниченной дальности. Я мог бы вернуться в этом шаттле на Землю при необходимости, но боюсь — помнишь, я произнес одну фразу, а ты догадалась, что она значит? — у меня бы начался тюремный психоз.

Главное отличие, конечно,— система управления. Мне стоило больших усилий научиться управлять кораблем без рук, и компьютер с трудом привык к моему голосу. Сначала он каждые пять минут спрашивал: «Вы действительно имеете в виду вот это?..» Знаю, что разумнее использовать нейроколпак, но я до сих пор не привык к этой штуковине. И вряд ли когда-нибудь привыкну, что что-то читает мои мысли…

Кстати, шаттл называться «Фалконом». Хорошее название, но я разочарован: никто из команды не знал, что оно использовалось еще в экспедициях «Аполлонов», когда мы впервые совершили высадку на Луну…

Да… Я о многом хотел бы рассказать, но командир вызывает. Пора на урок. С любовью, конец связи.

СОХРАНИТЬ.

ПЕРЕДАТЬ.

Привет Фрэнк — Индра вызывает — если это правильное слово! — у меня новый мыслеписец — у старого случилось нервное расстройство — ха-ха — поэтому будет много ошибок — не успею отредактировать перед отправкой. Надеюсь, ты поймешь, что я хотела сказать.

УСТАНОВИТЬ СВЯЗЬ! — Канал один ноль три — записи с двенадцати тридцати — нет, с тринадцати тридцати.

Извини…

Надеюсь, мне удастся отремонтировать старое устройство — оно понимало все мои сокращения и недомолвки — может быть его стоит подвергнуть психоанализу как в твое время — не понимаю почему эта фрейдистская чепуха просуществовала так долго.

Кстати вспомнила — я наткнулась на определение двадцатого века — уверена тебе понравится — кавычки открываются — Психоанализ это заразная болезнь, впервые появившаяся в окрестностях Вены, в настоящее время в Европе не встречается, но возможны редкие вспышки среди богатых американцев — кавычки закрываются. Смешно?

Еще раз извини… беда с этими мыслеписцами… очень трудно сосредоточиться…

хз 12J1 у888 8***** жс9812иебдс. ПРОКЛЯТЬЕ… СТОП… ВОЗВРАТ.

У меня опять ничего не получилось? Попробую еще раз.

Ты спрашивал о Дэниеле — прости, мы всегда старались не отвечать на твои вопросы о нем — знали, что тебя это интересует, но у нас были веские основания — помнишь, ты как-то назвал его нелюдем? Почти угадал!

Как-то раз ты спросил меня о преступности в наше время, а я ответила, что интерес к ней может быть расценен как патология. Может быть, меня подтолкнули к этой мысли отвратительные телевизионные программы из твоего времени — лично я не могла смотреть их больше пяти минут… Какой ужас!

ДВЕРЬ – ПОДТВЕРДИТЬ! – О, ПРИВЕТ, МЕЛИНДА – ИЗВИНИ – ПРИСАЖИВАЙСЯ – ПОЧТИ ЗАКОНЧИЛА…

Да, преступность всегда существует… Это постоянный уровень помех в обществе. Что поделать?

Ваше решение — тюрьмы. Государственные фабрики извращений, где стоимость содержания одного заключенного в десять раз превышает средний доход семьи! Чистое безумие… Нельзя считать нормальными людей, которые требовали увеличить число тюрем — вот кого нужно подвергать психоанализу! Но если говорить честно, то пока не довели до совершенства электронный контроль, альтернативы не было. Видел бы ты ликующие толпы, разрушавшие стены тюрем. Ничего подобного не происходило в течение пятидесяти лет с момента падения Берлинской стены!

Итак, Дэниел… Я не знаю, какое преступление он совершил — и не сказала бы, даже если б знала. Полагаю, его психологические характеристики дали основания считать, что из него получится хороший… как это называется, балет?.. Нет, валет. Очень трудно найти людей, согласных выполнять некоторые виды работ. Не знаю, как мы смогли бы существовать, если бы преступность полностью исчезла! Ладно. Надеюсь, контроль с него скоро будет снят и он вернется к нормальной жизни в обществе.

ИЗВИНИ, МЕЛИНДА — ПОЧТИ ЗАКОНЧИЛА.

Вот и все, Фрэнк. Передавай привет Дмитрию. Вероятно, вы уже на полпути к Ганимеду. Надеюсь, кому-нибудь удастся опровергнуть Эйнштейна и мы сможем нормально общаться через пространство.

А еще надеюсь, что эта машина привыкнет ко мне. Иначе придется искать антикварный текстовый процессор двадцатого века… Ты не поверишь, я даже освоила клавиатуру, от которой вы не могли избавиться в течение двух веков.

С любовью. До свидания.

Привет, Фрэнк, это снова я. Так и не получила подтверждения моему последнему посланию…

Странно: ты летишь к Ганимеду, где живет мой старый друг Тед Хан. Может быть, нет ничего удивительного в этом совпадении, потому что его всегда привлекала та же тайна, что и тебя…

Сначала я должна немного рассказать о нем. Родители неудачно пошутили, назвав его Теодором, сокращенно — Тео. Только никогда так его не называй! Понимаешь, о чем я?

Не могу не думать о том, что именно это определило его жизнь. Не знаю никого, кто проявлял бы подобный интерес к религии. Это можно назвать манией. Должна тебя предупредить, что он может быть ужасно скучным.

Кстати, мои дела таковы: скучаю по старому мыслеписцу, но почти научилась управлять новым. Не допустила ни одной серьезной оговорки или ошибки. Вы называли их «глюками»?

Не знаю, стоит ли тебе говорить об этом, вдруг ты сболтнешь по неосторожности, но лично я называю Теда «последним иезуитом». Ты должен был слышать о них, в твое время орден еще действовал. Поразительные люди: многие из них были выдающимися учеными, превосходными богословами. Они сделали много хорошего и не меньше плохого. Одна из величайших превратностей судьбы — искренние и гениальные искатели истины, философия которых безнадежно искажена предрассудками…