Наталья Бульба - И только вера...

— Корректировка на завершающем этапе? — Ирадис оторвал взгляд от Старх'Эй, послевоенные границы которого сдвинулись практически к самому Рубежу. — Нужны особые полномочия.

— Они у вас есть, — вместо Соболева ответил Орлов. — Если вам, господин…

— Ирадис, — оборвал его бывший «господин император». — Просто Ирадис…

Просто…

… Ирадис.

Один из тех, от кого зависела будущая победа…

Полтора месяца… Нет, не затишья — позиционных боев. Мы пробовали на прочность домонов, они время от времени теребили нас, но ничего, что можно было назвать серьезными подвижками, не происходило.

Имело ли это отношение к дочери Торрека?

Я считала, что — да. Для кого-то могло быть иначе.

На задания мы уходили с Деборы. Чаще — разведка, иногда — сопровождение, в том числе и конвоев с беженцами за так называемый «Рубеж отчаяния» — границу где выставлялись основные силы Коалиции. Пару раз были даже контакты с вольными, закончившиеся вполне ожидаемо — мордобоем. Меня в той среде еще помнили. Как и Дарила. И Костаса. И Валечку. И…

Со Стасом все было значительно сложнее.

После того, как в очередной раз отказалась вернуть его на «Дальнир», капитан-лейтенант Ром написал рапорт о переводе к Найденову. Вот тут меня и разомкнуло. Правда, не без помощи капитана Ягомо. Отношения отношениями, но если исходить из целесообразности, то таких медиков, как Стас, нужно было ещё поискать.

Теперь он вновь числился в моем экипаже, и, как и раньше, совмещал обязанности начальника медицинской службы группы и заместителя у Слайдера, но все было уже иначе. Сухо и подчеркңуто нейтрально.

Не знаю, как его, но меня это вполне устраивало.

— Передай на базу: сектор отработан, чисто, возвращаемся.

— Принято, капитан, — отозвался сидевший помощником Торрек.

С ним у нас тоже все было сложно. Записи малышки, которые присылал Олиш, мы смотрели поодиночке. А потом срывались, встречаясь в коридоре: «Видел?!» И в ответ: «А ты заметила?!»

И — расходились, стоило очнуться… То ли от угара, то ли…

— Капитан, курс в системе…

— Принято… — бросила короткий взгляд на четкую линию. Сектор, в котором находились, был сложным. Не по навигации — по количеству прыжковых зон. Выставить у каждой дозор — серьезное распыление сил, так что обходились патрулированием.

«Ворош» обычно в таких мероприятиях не участвовал, но этот раз стал исключением. Шли с задания, вполне могли прихватить дополнительную нагрузку.

— Курс подтверждаю…

— Принято, — отозвался Джастин.

Все четко и лаконично…

Мне иногда не хватало куража, но… Так было правильнее. Не для нас, для тех, кто ушел.

— Капитан, вахта, — выбил меня из короткого экскурса в прошлое Антон.

— Принято, — поднимаясь с ложемента отозвалась я. — Вахту сдала.

— Вахту принял, — устроился за моим терминалом Сумароков.

Справа приветствиями обменялись Торрек и Сандерс…

Этот оказался ещё тем пройдохой, как и Слайдер в свое время незаметно став нужным. И не только в стычках с домонами, во время которых давал весьма неожиданные советы, но и на базе, взяв на себя вместе с Рэей, Рэем, тем же самым Слайдером и Шураи физическую подготовку экипажей.

Произошло это сразу после первого мордобоя с вольными, контакт с которыми проходил на их территории. Нас с Дарилом узнали сразу, как и мы тех, с кем предстояло иметь дело. Сначала еще не забывали следить за репликами — как-никак, а временные союзники, но потом прошлое взяло верх и… понеслось.

Как и раньше, о том, что я — женщина, вспомнили не сразу, когда досталось всем, включая меня. Разбитая губа, залитый кровью глаз, выбитый сустав… Обезболивали какой-то бурдой, алкоголя в которой было немногим меньше чем в чистом спирте, но боты успевали избавиться от нее раньше, чем начинало помогать.

Вот тогда Сандерс и взялся… Сначала за меня, посчитав, что я, как его аллера, не имею права позорить столь высокое звание, а затем и за всех остальных.

Прошли чуть больше двух недель, и я начала от Сандерса прятаться. Выставлять нас в разные вахты, как можно реже бывать на базе…

— В этом секторе цепляли всплески, — уже отойдя от терминала, вернулась я назад, выведя на объемку систему, из которой ушли. — Засветкой не проявились, но… — Я положила ладонь Антону на плечо: — «Эссанди» и «Рокси» тоже передали о подозрительной активности, так что смотри в оба.

— Принято, капитан, — Сумароков шевельнулся, подгоняя ложемент под себя.

Я убрала руку, развернулась, тут же упершись взглядом в Сандерса…

— Через неделю получаем четыре пташки, модификанты стрэков с ИР нового поколения…

Сандерс чуть развернул ложемент, но продолжал молчать, глядя на меня своим обычным взглядом недовольного всем… домона.

— Штаб утвердил должность третьего заместителя, по боевой подготовке. Пойдешь?

Из наблюдателя с практически неограниченными возможностями в заместители… Обмен был неравноценным, но это если не брать во внимание тот факт, что он и так этим уже занимался.

— Да, — не разочаровал меня Сандерс.

— А капитаном одного из модификантов? — вышла я на добитие.

— Вот это поворот… — не удержался от сарказма Торрек. — Из ашкера ардона…

— Да, — абсолютно равнодушно ответил Сандерс и вернул ложемент в стандартное положение.

— А ты? — посмотрела я на Торрека.

— Что — я? — ухмыльнулся тот, чтобы тут же кивнуть. — Раз уж у тебя дорга нет.

А ведь ещё не так давно отказывался…

С чем была связана его покладистость, я догадывалась. Аллера и ее капитаны…

Штабу этот расклад был так же понятен, как и мне.

— Капитан, а кто еще? — высунулся из-за внешки Костас.

По физиономии ничего не поймешь, но в глазах поблескивало нехорошим таким энтузиазмом. Опять пари…

Запрещать подобные развлечения за своей спиной я не собиралась. Хватало того, что сама отказалась от жизни.

— Шураи и Антон, — равнодушно произнесла я, разворачиваясь, чтобы покинуть командный.

— Капитан…

Голос Сумарокова сорвался, но я даже не оглянулась, лишь бросила, поднимаясь на площадку телепортатора:

— Справишься!

И ведь не покривила душой. Чтобы подняться на следующую ступень Антону не хватало только самостоятельности. Все остальное у него уже было.

Дорога до каюты не заняла много времени. Площадка там, площадка здесь…

Когда за спиной сдвинулась створа, медленно выдохнула. Хотелось резко, разделяя им то и это, но когда я искала легких путей.

Рабочая куртка полетела на пол, затем ботинки, штаны… Будь моя воля, я бы вообще сюда не возвращалась, но…

Душ был холодным, хлестким, выбивая из тела малейший намек на слабость. Затем растереться до красноты, до горевшей кожи… Как напоминание о боли, помогавшей держаться.