Наталья Бульба - Космический маршал. В шаге от победы. Часть 2. Оборванные стропы

О том, что этого… позже могло и не быть, ни один из них не подумал…

День был суматошным, вечер…

Три часа с момента разговора с Ежовым, а по «сделанному» — похоже на вечность.

— Кто у нас на обходе? — Злобин решительно встал, понимая, что нужна передышка. Эмоции — эмоциями, но и без них время от времени возникала потребность вырваться из этой череды решаемых, но все еще далеких от разрешения вопросов.

— Акрекатор Ликрай и майор Волгин, — мгновенно отозвался один из координаторов. — Ликрай — на втором. Волгин — четвертом и пятом. Остальные на стандартном патрулировании, — продолжил, опережая вопрос.

Схему, по которой как минимум раз в трое суток в каждом из поселков появлялся кто-то из высших офицеров, ввел он сам. Доклады — докладами, но своими глазами посмотреть на ситуацию бывало полезно.

— Передай Ликраю, что я к нему, — он потянулся за висевшим на спинке кресла кителем.

— Как прикажете, господин адмирал, — координатора его решение ничуть не удивило. Такое уже было и… еще будет. — Катер на стапеле. Готовность.

— Принято, — машинально отозвался он, накидывая на плечи плащ. Еще не рефлекс, но уже привычно.

Прежде чем выйти из кабинета, к тем двум пунктам предстоящих дел, что по срочности стояли первыми, добавил еще один. Нужно было написать Аксинье, успокоить.

До двойки сорок минут лета. И подумать, и даже подремать, ловя представленную возможность.

Ликрай ждал на стапельной площадке. Он и еще шестеро из местных.

Подошел первым. Поприветствовав, подал руку, здороваясь. На Самаринии было не принято, но ведь научили…

Мысль отдавала тщеславием, но лишь самую капельку.

Остальные повторили, закрепляя удовлетворение. Присутствовала в пожатии некая основательность… единство. А в исполнении самаринян, для которых смысл всегда был важнее облекавшей его формы, выглядело едва ли не ритуалом.

Куда идти, вопросов не возникало — маршрут согласован заранее, но Злобин решил нарушить зарождавшуюся традицию, по которой путь обязательно пролегал через центральную часть поселения.

Не свербило — службы проблем не скрывали, так что все было «на поверхности», но тянуло посмотреть со стороны… Другим взглядом.

Ликрай подноготную желания «раскусил» сразу, выдав на выбор два периферийных сектора. Те самые, которые по предложению Злобина добивались экспедиционными жилыми модулями.

Не трущобы, но…

О том, что не ошибся, Злобин сообразил сразу, как только добрались до первого.

Руки не доходили…

А вот память — помнила. Пацанов и девчонок, которых упустили на Сайхи. Лагерь для перевоспитания подростков со сложной социальной адаптацией…

Не их вотчина, но подавлять бунт пришлось СБ и О-два… Злые, не знающие жалости волчата… у которых тоже были свои мечты и надежды…

— У нас не хватает преподавателей, — правильно понял его взгляд один из местных. — По нормам превышаем в два раза. А эти, — он кивнул на нескольких мальчишек, среди которых ярким пятном выделалась чумазая девчонка в светлой тунике, — либо совсем без дара, либо с таким слабым…

— Мы их просто потеряем, — не дав ему закончить, жестко произнес Злобин. Откинул капюшон плаща…

Джерхар… Возможные волнения на планете… Да — важно, но… Это относилось к настоящему, а дети, которых он видел, были будущим. Тем будущим, ради которого собирались сражаться до последнего…

Стоило подумать об этом, как цена становилась ценностью. Или… бесценностью, это уже как чувствовать.

— Господин адмирал, — задумчиво начал Ликрай, так же, как и адмирал, глядя на ребятишек, — а если пригласить воспитателей из Союза? Не вывозить их, как предполагалось раньше, а объединить разные системы обучения здесь, на месте.

Злобин думал недолго, без труда оценив все преимущества предложения. Более плотные контакты, взаимное влияние, необходимость уживаться вместе…

— Подготовьте рапорт на мое имя, — кивнул он и замолчал, глядя, как от жилого модуля к ним идет та самая девчушка.

Белокурые кудряшки непослушных волос, грязь на щечках, разбитые коленки…

И взгляд… упертый, бескомпромиссный… Как у Аксиньи…

Остановилась напротив, посмотрела исподлобья…

— Дядя, а это правда, что ты мой папа? — спросила шепеляво, выделив его из всей группы.

Язык тарсов, но переводчик не подвел, воспроизведя с теми же интонациями.

Командный тоже не сплоховал, выведя информацию из базы. Анхелия Лоуз, пять лет. Дар — слабый. Старший брат — Риа Лоуз, семь лет, погиб во время нападения на конвой… Родители — сразу после рождения дочери во время налета домонов…

— Мальчишки… наверное, — чуть слышно произнес стоявший рядом Ликрай.

Про мальчишек это он точно… И ведь вряд ли со зла…

Там, на Сайхи, тоже все начиналось не со зла…

— Тебя зовут Анхелия? — используя тот же переводчик, спросил он, распахнув плащ и присев на корточки. — Анхелия Роуз?

— Да… — выдохнула девочка, посмотрев на него широко раскрытыми глазами. Появившиеся слезки сделали их влажными, блестящими… — А ты правда мой папа? — всхлипнула она, теребя край измызганной туники…

— Господин адмирал… — Ликрай сделал шаг к ним, но Злобин остановил категоричным жестом.

Чувства?! Возможно, он никогда не сможет чувствовать, но…

Решение было единственным, другого просто не существовало…

— Да, малышка, — он протянул к ней руки. Подхватил, прижал к себе, ощущая, как вздрагивает хрупкое тельце под его ладонями, — я твой папа!

В том, что Аксинья его поддержит, он не сомневался.

А все остальные…

Джориш, я, Валентир, Сашка…

Мы с лиската впереди, его Верховный и мой вездесущий координатор следом.

Охрана тоже была поблизости, но отрабатывала умело, не мешая ни нам, ни остальным зрителям, которые воспользовались антрактом, чтобы размять ноги.

— У главной люстры своя история, — Джориш невозмутимо продолжил рассказ, начатый, когда мы вышли из ложи. — В первоначальном замысле она выглядела…

Я остановила его легким прикосновением к руке:

— Госпожа кайри покинула здание ОперА.

Пауза была короткой, но неожиданно пронзительной…

Взгляд на мою ладонь, «придержанный» в самый последний момент, ощущение, словно он отступил… вглубь себя и… миг «пошел», сдвинулся, возвращая на то мгновение, когда всего этого еще не было.

— Вы хорошо держитесь, — небрежно произнес он и, дождавшись, когда я отведу руку, отбросил назад капюшон. — Неужели не боитесь?

Боялась ли я?

«Капли дождя» на красно-золотом фоне…

Летящий с неба огонь…

Плиты карбинового металлопластика…

— Боюсь, — мягко улыбнувшись, честно призналась я, — но разве это что-либо меняет?

За меня ответило эхо… там, в душе… Меняет… Меняет… Меня…