Наталья Бульба - Космический маршал. В шаге от победы. Часть 1. Затянувшийся прыжок

Злобин промолчал, но появился уже спустя минуту. Подошел к столу, тяжело сел, скривился, реагируя на вопросительный взгляд Орлова.

Сердце адмирала в последнее время все чаще напоминало о себе. Медики настаивали на госпитализации — требовалась операция, но Злобин тянул, зная, что не может позволить себе и на несколько дней вывалиться из ситуации.

Орлов его прекрасно понимал — события развивались стремительно, но не забывал и о другом… Злобин нужен был ему живым.

— К медикам заходил? — отложив информацию Виктора, первым делом поинтересовался он.

На крайние меры, в виде отправки в госпиталь под конвоем, Орлов был готов, но надеялся, что здравомыслия не доводить до подобного у Бориса хватит.

— Они сами меня нашли, — едва ли не обиженно насупился Злобин. Помолчал, глядя куда-то мимо генерала. Произнес не столько тихо, сколько с какой-то обреченностью: — Старею я, наверное…

Не ожидавший откровения Орлов даже не сразу нашелся, что сказать. Так бы и сидел, растерянно посматривая на друга — по возрасту практически ровесники, не заметь недостаточно тщательно скрываемой ухмылки.

— Твою… Боря! С твоими шуточками и до инфаркта недолго!

— А нечего меня хоронить заранее, — хохотнул тот в ответ, но тут же кивнул, уже серьезно: — Были, осмотрели, вкололи все, что необходимо, повторили то, что я уже не раз слышал, и ушли.

— Вот закончим эту операцию…

Злобин опять усмехнулся, успев вклиниться со своим замечанием в возникшую паузу:

— И эту закончим. И следующую…

— Да ну тебя! — отмахнулся Орлов. — Я — серьезно, а ты…

— И — я, — не задержался с ответом адмирал. — Так что у тебя?

— Далин у меня, — довольно протянул генерал, развернув к Злобину внешку. — Шаевский нарыл.

— Перспективный мальчик твоего перспективного мальчика… — протянул адмирал, не отводя взгляда от экрана. — А вот это уже грустно… — выдохнул он, добравшись до последней строчки. Посмотрел на Орлова: — Ничего подобного я не ожидал. Иной паттерн поведения.

— Что заставляет задуматься о том, кто и почему над ним работал… — тут же подхватил Орлов. Поднялся, вышел из-за стола. — Доведение до самоубийства само по себе неплохой повод прихватить за причинное место, а если добавить к этому предположение кризисников…

— Слушай, а у тебя пожрать не найдется? — перебил его Злобин. Выражение лица было жалостливым.

Орлов вздохнул, вновь вспомнив о сволочизме их службы, вышел в комнату отдыха, вернулся с тарелкой, молча поставил перед адмиралом. Рядом положил пару салфеток и ложку.

— Это что? — спустя мгновение уточнил Злобин. Судя по интонации, недоумение было искренним.

— Каша, — сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, ответил Орлов. — Овсяная.

— Каша? — переспросил недоверчиво Злобин. Поднял взгляд на генерала… смотрел обескураженно: — Это кто тебя так?

— Элизабет, — усмехнулся в ответ Орлов. — Девочка тоже научилась… мелко мстить.

— А есть за что? — Злобин еще улыбался, но лишь губами — в глазах больше ни намека на веселье.

— Есть, — признал генерал. Кивнул на тарелку: — Кстати, довольно вкусно.

— Ну, если так, — согласился с таким поворотом событий Злобин. Взял ложку: — А ты пока продолжай, что хотел сказать.

— Что хотел сказать… — сев в кресло, повторил Орлов, возвращаясь к незаконченной мысли. — Про паттерн поведения ты и сам все понял. Если потребовалось корректировать столь жестко, значит…

— Значит, это был далеко не единичный случай, — закончил за него Злобин, неожиданно для себя, с удовольствием облизав ложку. — Или я давно не ел каши…

— Давно, — усмехнулся Орлов. О том, как точно так же задумчиво сидел над уже пустой тарелкой, признаваясь самому себе, что не прочь повторить, говорить он не стал. Злобин мужик умный, догадается, почему прозвучало столь категорично. — Я поговорю с Валенси, пусть пороет в своих архивах. Вряд ли обходилось без замятых скандалов.

— Меня подключать ты так и не хочешь, — качнул головой Злобин, посмотрев в тот угол, где примостилась кофе-машина.

Орлов взгляд перехватил, понимающе вздохнул. Стараниями юмористов из медицинской команды, работавший с руководством Координационного совета, на агрегате висел кодовый замок.

После трех безуспешных попыток взломать сработал блокиратор. Теперь спецы дружно думали, что с этим делать — система устаревшая, как сменить настройки никто не знал. Надежда на инструкцию тоже не оправдалась — написано оказалось так, что пасовала даже извращенная логика не привыкших к легким задачам парней из техподдержки. Все, что оставалось — дожидаться Шторма, обещавшего прихватить с собой старшего из младших Горевски.

Если и тот…

Получалось, что у них тоже была своя жизнь. И в ней находилось место для мелочей, делавших ее вполне приемлемой.

— Так и не хочу, — подтвердил Орлов. — Тебе пока хватит и Кривых…

— Кривых… — повторил Злобин, переключившись на пришедшее на комм сообщение. Дочитав, посмотрел на генерала. Многозначительно, словно заранее готовя к очередному сюрпризу.

— И что там? — не сдержался Орлов. Уж больно злорадной была ухмылка адмирала.

— Запрос на подробное жизнеописание полковника Кривых, — усмехнулся Злобин. — Знаешь, кто интересуется?

Орлов только вздохнул. И ведь должен был догадаться…

Себе он не лгал — именно на этот вариант и рассчитывал.

Если кто и мог вытянуть эту историю до конца, так Элизабет…

А цена…

Сделать так, чтобы она не стала критичной, было уже его задачей!

Мне бы отправиться домой и отдохнуть, но на предложение Низморина проводить, я ответила отказом, сославшись на незаконченные дела и ожидавший меня служебный катер.

С делами не лукавила — время шло, а у меня все еще не было даже намека на хотя бы приблизительный план действий, способный привести к нужному результату. Да и катер, действительно, ждал. В четком соответствии с установленными правилами безопасности.

Но ни то, ни другое, к причине, по которой я торопилась расстаться с подполковником и вернуться в Управление, не имело. Проблема, волновавшая даже больше чем пресловутая шестерка, сброшенная нам ОСО, носила имя Виешу Шуте.

Что-что, а отдавать своих парней на растерзание ССБ я точно не собиралась.

Письмо Эду я отправила еще до встречи с Низмориным, сразу, как закончила разговор с Александром. Текст ушел кодированным, шифр выкопала из старых маршальских запасов. Содержание получилось коротким: просьба дать моему желторотику в качестве моральной поддержки акулу посерьезнее. О деле, ради которого просила помощь, самый минимум, лишь проникнуться: грязное, но жизненно необходимое.

С ответом Эскильо не задержался — мои весточки бывший напарник продолжал читать вне очереди. Сдержанность его послания граничила со скупостью — только имя. Марвел Грони.