Наталья Бульба - Капитан неизбежность

— Капитан, «Витария»!

— Канал связи открыть, — заставив себя говорить спокойно, произнесла я. — Господин адмирал, — продолжила ровно, как только Искандер появился на экране, машинально отметив, что Дальнир «поднял» вокруг моего ложемента защитное поле. Это даже не забота… сопричастность.

— Таши… — Он смотрел на меня… улыбаясь.

Едва заметно, одними уголками губ, но с такой нежностью, что от нее хотелось сжаться в комок и… завыть.

Завыть, проклиная всех и всё!

Каждый день, который мы провели не вместе; каждое слово, в котором не было нашей любви; каждое мгновение, в котором мы не ловили дыхание друг друга. Проклиная все, что упустили, что могли, но не сделали, о чем боялись даже мечтать…

— До выхода в зону погружения — семнадцать минут, — не дожидаясь его вопроса, ответила я. — Системы…

Абрис вспыхнул алым, опровергая мои слова. В уши, перебивая обрушившийся на меня гул, когда Дальнир сбросил защиту, ударил сигнал тревоги.

— Капитан! Дорг! Удаление два и четыре стандарта!

Торрек ошибся… Крейсер домонов охотился не за «Витарией». Он шел за нами…

А ведь я могла это предположить…

Искандер отреагировал первым:

— Передать на «Нарото». Изменить приоритет охранения…

— Нет! — выдохнула я… беззвучно.

— Таши, — вновь посмотрел он на меня. Не бесстрастно… безмятежно. — Ты должна выполнить приказ. — И что-то добавил… не успев до того, как погас экран.

Но я услышала…

Люблю… Тебя…

— Капитан! — Голос Костаса был жестким… — «Тирам»…

— Маршевые на разгон! — твердо приказала. Впрочем, вряд ли это была я. — Оружейному отсеку принять код активации ИВМ-один.

— Принято, — четко отозвался Валечка. — Код принят… Предактивация системы…

— Маршевые — двадцать процентов. До входа в зону погружения — четырнадцать минут…

— Капитан. — Костас обернулся ко мне… Спутанные пряди волос, поза, в которой чувствовалось даже не напряжение, запредельное — НАДО, которое позволяло держаться. — «Нарото» меняет курс. Идет на поддержку…

— Принято, — глухо выдохнула я. — Передать на «Нарото»…

Замолчала еще до того, как рука Торрека вновь легла мне на плечо. Приказ…

— Отставить, передать на «Нарото»…

У каждого из нас был свой выбор…

— Удаление один и девять стандарта…

— Сбросить мины! Маршевые?

— Маршевые сорок процентов, — отчеканил Торрек. Холодно. Бесстрастно.

Я цеплялась не за то…

А что было тем?

«Витария», которая вновь и вновь атаковала ардон? Надеясь на чудо? Удачу? Веря, что судьба преподнесет какой-нибудь сюрприз, изменив соотношение сил?!

«Нарото», капитан которого и рад бы стать этим самым чудом, но готов был взять на совесть одних, но спасти других?!

Перехватчики, у которых из семи оставшихся все семь держали оранжевые вымпелы?!

Транспорты?!

Мальчишки?! Девчонки?! Женщины?!

Наша с Искандером любовь?!

— Капитан…

Я только стиснула зубы, глядя, как рядом с отметкой щитоносца меняется аварийный код… на красный…

Мы знали, что пойдем до конца…

— Фиксирую готовность к залпу…

— Принято, — отбросив все лишнее, четко произнесла я. — Тебе не кажется, что мы нужны им живыми?

— Не мы, — поправил меня Торрек. — Им нужен Альдор.

— Тоже, как символ? — нашла я в себе силы усмехнуться.

Вот ведь…

— Как символ, — вздохнув, согласился со мной домон. — Маршевые — пятьдесят. До выхода в зону погружения — девять минут.

— … отрабатываю перехват на дальних.

— Принято, — ответила я то ли Валечке, то ли… Торреку.

— «Нарото» активирует ИВМ. Готовность к всплеску!

— Дальнир, сканеры отключить! — тут же бросила я. — Поднять рассеиватели…

Импульсно-волновые модули…

Мы находились слишком близко, чтобы не получить откатом, но на месте Ягомо я бы тоже закрыла глаза на такие мелочи.

Когда счет идет на секунды…

— Фиксирую удаление один и семь. Сканеры отключены… Идем в слепом режиме! Обратный отсчет со ста восьмидесяти…

Сто восемьдесят секунд не видя, не слыша, не зная…

Могло быть и значительно хуже.

— Капитан, маршевые — семьдесят. До входа в зону погружения пять минут…

— Принято, — кивнула я, заставляя себя расслабиться. Эти три минуты надо было просто пережить…

— Капитан, — неожиданно развернулся ко мне Торрек, — а за что тебя прозвали белокурой стервой?

Несколько обескураженно приподняла бровь, задавая безмолвный вопрос.

Желание домона слегка разрядить обстановку было понятно, но вот откуда он вытащил уже почти забытое прозвище?!

— Ангел, твоя работа? — многообещающе протянула я, догадываясь, что без этого типа не обошлось.

— А что сразу ангел? — вскинулся Тарас. Но не обернулся, продолжая контролировать управление.

— Так кроме тебя больше некому, — смешком скидывая напряжение, парировала я.

— А остальные прям святые, — вроде как обидевшись, отозвался он. Дернул плечами, хохотнул… — Я тебе как-нибудь расскажу, что она вытворяла, когда мы развлекались на Окраинах. Внешне — девчонка-девчонкой. Взгляд — наивный. Но когда вступала в драчку за груз, опытные контрабандисты предпочитали сваливать куда подальше. Не заметит — снесет.

— Она? — окинул меня оценивающим взглядом Торрек.

— Она, — вместо Тараса подтвердил Костас, невинно глядя на меня. — Было время…

— Скучаешь по своим красоткам? — не упустив возможности, поддела я. До выхода из слепого режима оставалось двадцать секунд.

— Скучаю, — добродушно сознался приамец и мгновенно подобрался: — Восемь… Шесть… Три… Один…

— Последовательно, с режимом ожидания… Дальние… поднять…

— Принято, дальние поднять… — начал Дальнир и… замолчал…

Молчала и я… Слушая, но… не слыша… Глядя, но… не видя… Понимая, но… не чувствуя…

Я знала, что так и будет. Но продолжала надеяться и… верить.

Надеяться и… верить…

«Нас было трое, но мы были, как одна. Одна цель, одна надежда, одна вера в то, что все получится. Даже мечту и ту мы разделили на троих.

О тишине, в которой не будет напряженного ожидания. Только покой…»

Мой покой был пустотой… Без него…

— Капитан! — рывком отстегнув страховочные ремни, выдернул меня из ложемента Торрек. — Капитан!

Глаза в глаза…

Мой покой был пустотой… Без него…

— Маршевые? — прохрипела я, продолжая смотреть на домона. Главное… не туда, где больше не семафорил адмиральский вымпел.

— Девяносто восемь, — четко произнес он, все сильнее сжимая мои плечи. — До зоны погружения девяносто секунд.

— Принято, — отводя взгляд, отозвалась я. Отстранилась, опустилась в ложемент, выпрямилась, глядя в черную пустоту. — Готовность к погружению…

Жизнь… за жизнь…

У войны были свои законы…

Около часа в погружении, затем еще три на крейсерской. Потом опять разгон и… спасительный четырехчасовой прыжок.