Наталья Бульба - Космический маршал. В списках не значится

— Госпожа Эниз, мама сказал, что вы хотели увидеть могилу своего отца. Я мог бы вас…

Он не договорил, давая мне возможность мысленно закончить фразу.

Остановившись, обернулась:

— Вы только вернулись с работы, я не хотела бы утомлять вас своими проблемами.

— Проблемами? — вроде как удивился он. Сердце кольнуло, нехорошо так… предчувствием. — Стемнеет еще не скоро, успеем и на могилу посмотреть, и по поселку пройтись. Вы же завтра в архив?

Спорить я не стала — не принято, кивнула и, мягко улыбнувшись, попросила:

— Вы подождите меня, пожалуйста, несколько минут. Я только накину плащ…

Сообразить, зачем меня выпроваживали, труда не составляло. Пока я принимала душ, с вещами они успели разобраться, а вот залезть в мой планшет — нет.

Кто-то в этой семье предпочитал обстоятельность.

В моем случае она вряд ли могла помочь. Я — Эниз Карин, учительница начальных классов… На что-то большее они зря рассчитывали. Кроме активной защиты на моем планшете была установлена и пассивная. Взломать ее могли лишь спецы такого уровня, как Вано или Ромшез. Для остальных это будет «тяжелый» в работе экземпляр, так же, как и я сама, не представляющий особого интереса.

Леон ждал меня уже на крыльце. Манерно подал руку, помог спуститься. Прикосновение к коже отдалось болью и… тоской, откликнулось в душе странными воспоминаниями. Риман Исхантель, Валанд и… я, падающая к ногам жреца.

К вечеру — судя по табло времени именно он и был, распогодилось. Небо ясное, с бирюзовым отливом. Красиво и… тревожно.

Вместо того чтобы направиться в сторону улицы, Леон повел меня вглубь двора. Из всех построек, мимо которых мы прошли, удалось опознать только теплицу. Небольшую, ладную и… практически полностью автоматизированную.

Этот сюрприз оказался не единственным. За тонкой пленкой искажающего поля находился… стапель с замершим на нем, как перед прыжком, каром. Модель не просто неплохая — полувоенного образца.

— Прошу, — с налетом позерства предложил Леон, когда пассажирская дверь поднялась крылом. — Так будет быстрее, — чуть мягче произнес он, заметив мой удивленный взгляд.

Подойдя ближе к машине, я замерла, в замешательстве оглянулась. Вряд ли Эниз Карин так уж часто приходилось летать на карах — на Эстерии воздушный транспорт развит не слишком, тем более на таких.

— Я помогу, — правильно интерпретировав мое смущение, Леон остановился справа от меня. — Сначала на ступеньку, затем правой рукой беретесь за эту скобу, подтягиваетесь, переступаете вот сюда, чуть разворачиваетесь…

Вздохнув, весьма неуклюже проделала все, как он сказал. Пока усаживалась удобнее, расправляя юбку на коленях, он уже занял место пилота. Помог мне пристегнуть ремни безопасности.

Заботливый… Желание бежать становилось явственнее с каждым новым его прикосновением.

— Вы всегда такая, Эниз? — с задумчивой улыбкой посмотрел он на меня, подняв кар. В его движениях не было залихватского изящества, лишь спокойная, взвешенная уверенность, отличающая профи.

Не зря я подумала о Валанде… Ох, не зря…

— Какая, господин Леон? — «искренне» не понимая, о чем он говорил, удивилась я.

— Застенчивая, — пояснил мужчина, не отводя от меня взгляда.

Рассеянное зрение… Хороший навык, но дается не всем. Он же держался совершенно расслабленно.

— А разве не такой должна быть женщина Приама? — с ноткой возмущения уточнила я.

— Да… конечно… — выдохнул он… недоверчиво. — Просто… современные девушки слишком часто забывают об этом.

Сглотнув, опустила глаза:

— Я — не идеал, господин Леон, — тихо произнесла я, давая понять, что в моей жизни тоже были… соответствующие тайны, — но изменилась и приняла, что законы моих предков — мои законы. Этому же учу и детей.

— Вы любите детей? — тут же переключился он, продолжая рассматривать меня, как диковинку.

Знал бы он… Лучше ему об этом было не знать.

— Да! — твердо ответила я, поймав себя на том, что… не покривила душой. Я их любила. Тех, кому только предстояло когда-нибудь появиться на свет.

На мое счастье разговор на эту скользкую тему прекратился раньше, чем начал «выбивать» из образа. Заходить настолько далеко я не предполагала.

— Вот мы и на месте, — оставив меня в покое, Леон посадил кар на ровную площадку у кладбища. — У нас все по старинке, — заметив недоумение у меня на лице, усмехнулся он. — Земли много, не жалеем.

Жестом попросив не торопиться, первым вышел из машины, подал руку, помогая сойти.

— Дальше только пешком, — бросив быстрый взгляд на мою обувь, предупредил он.

Скромные туфли без каблука…

— Я привыкла много ходить, господин Леон, — намеком на улыбку поблагодарила я, направляясь к той дорожке, на которую он указал.

Кладбище было старым, но ухоженным. Ровные прямоугольники, очерченные линиями тропинок, выложенных тем же покрытием, что и в поселке. И одинаковые стелы с пластинами, на которые нанесены имена.

Командный, которым заменили полевой, как только я приняла отдел, работал в теневом режиме. Фиксируя, обрабатывая, но не передавая.

Дата рождения, дата смерти. А между ними — вся жизнь. А у кого-то и первой не было, только вторая. И прозвище, вместо реального человека.

Зябко поежившись — атмосфера была соответствующей, оглянулась на идущего следом мужчину:

— Вы не могли бы пойти рядом со мной?

— Извините, Эниз, — «покаялся» Леон, догоняя меня и пристраиваясь рядом, — я не подумал, что это место может вызывать у вас не самые приятные чувства.

— Просто… — я замялась, подыскивая нужные слова, но он остановил, коснувшись моей ладони.

— Ничего не говорите, Эниз, — как-то… излишне, на мой взгляд, задумчиво, протянул он. — В этом мире вам нужен сильный мужчина, чтобы выжить. Вы слишком слабы и ранимы.

Намек был понятен, но я предпочла его пропустить.

— Теперь — туда, — показав направо, нарушил склизкую тишину Леон. О чем думал он, я даже не пыталась предположить, но ощущение от присутствия этого мужчины рядом со мной становилось все более противным, противореча тому, что я видела.

Повернув вместе с ним, замедлила шаг, вглядываясь в надписи и цифры. Двадцать два года, тридцать четыре, двадцать семь, сорок один… пятнадцать… И имя — Сорина. А дальше — клички, клички, клички… И под некоторыми — те самые имена, ради которых я и проделала этот путь.

Мертвые не лгут, в отличие от живых.

Остановилась я сама. Замерла, прочитав — Рон Карин. И дата — та же самая, что и у других.

Вот и первая нестыковка. В рассказе Ханаза, в тот день Скорповски перебил только наемников. Мой мифический отец был рабочим.

Наше молчание вышло недолгим.

— Вы ведь этого хотели? — вопрос Леона прозвучал резко и… неожиданно жестко.