Наталья Бульба - Космический маршал. В списках не значится

— Около часа тому назад. В назначенное время она не вышла на связь, запустив «угрозу жизни». Оперативный контроль у меня, по итогам первичной оценки я выставил высший уровень допуска.

— И молчал… — вроде как обиженно протянул Шторм.

— Работал, — с довольной улыбкой отозвался Воронов.

Противостояние не было — делали одно дело, но это не мешало считать очки в негласном соревновании за победу.

Отыскать что-либо существенное в архиве я не рассчитывала. Наемники — закрытая каста, сведений о них так просто не раскопать.

Мы предполагаем, а действительность выбирает, кому подставить ножку, а кого — одарить. На этот раз я оказалась в списке последних.

— Вам заварить тутуш?

Я вроде как с трудом оторвалась от экрана, обернулась к старшему Нируи, остановившемуся за спиной. Пока он не заговорил, я его «не замечала».

— Что вы! — подскочила я, скромно опустив взгляд. — Я — сама!

Тутушем на Фринхаи называли напиток из местных трав. Пили его горячим, но без подсластителя. Вкус мягкий, освежающий.

— Я поухаживаю за вами, — мягко осадил меня Нируи. В его поведении теперь было слишком много вот этой обволакивающей, как паутина, заботы.

Искать причины не требовалось, достаточно оказалось подслушанного разговора между Леоном и его родителями. Действовать пришлось самой, не рассчитывая на технику, которой у меня с собой просто не было, но риск того стоил. Сразу стало понятно, что с планеты меня просто так никто не выпустит.

Не потому, что я стала опасна, просто моя покладистость заинтересовала Леона. Открывающимися перед ним возможностями.

А еще и вероятность компенсации, которую «я» могла получить за погибшего отца…

В готовности оказать мне помощь не обнаруживалось даже намека на альтруизм.

— Спасибо, — скромно опустила я голову. — Я тогда еще посмотрю…

— Что-нибудь уже нашли?

Нашла ли я что-нибудь? Да! Наемники — наемниками, но допросы местных давали достаточно информации для размышлений. Кто-то что-то слышал, кто-то — догадывался.

Дознание проводили спецы с Эстерии. Грамотно и обстоятельно, что позволило мне наткнуться еще на одну странность. Во всем этом массиве данных не было даже намека на то, что же именно здесь добывали.

Думала я об этом и ночью — спать практически не пришлось. Выводы, к которым пришла, выглядели странно, наводя на аналогии. Фринхаи все больше напоминала мне нашу Юмои, где жизнь впервые свела меня с семьей Уваровых. Там тихая окраинная планета — здесь нечто похожее. Там за внешне невинным антуражем проступала совершенно иная картинка, здесь…

Здесь все было более чем не так.

Туоран на планете добывали, этот факт у меня больше сомнений не вызывал. Не в тех масштабах, которые позволили бы Приаму экспортировать минерал — не хватало даже для внутренних нужд, но как раз, чтобы и объяснить налеты вольных и не дать оснований выставить на орбиту защитный комплекс. А в параллели с туораном еще что-то, менее ценное, но более громоздкое, требующее регулярного грузового сообщения.

Еще бы понять, что скрывалось за тем и… этим. И выяснить, известно ли о столь таинственной активности соответствующим службам и… шейху. Прежнему… У нового явно пока что хватало и других забот.

Был еще один вопрос, возникший при более близком знакомстве с материалом. Насколько я помнила, группу, в которой находился Ровер, отправляли сюда из-за активности самаринян. Так вот… их следов я здесь пока что не обнаружила. Никаких!

Назвать это просто странностью было сложно.

— Не многое, — стушевалась я, — но хотя бы знаю теперь, куда обращаться за генокартой. Без нее мое прошение вряд ли примут к рассмотрению.

— В случае чего можно сделать и эксгумацию, — вполне серьезно заметил Нируи.

Вот она… жажда наживы!

Мысленная усмешка отдавала горчинкой.

Леон не являлся его биологическим сыном, это было заметно с первого взгляда. Да и Мики, с которым мне все сильнее хотелось познакомиться поближе, назвал младшего Нируи ринканским ублюдком. Последнее — явное указание либо на прегрешения маменьки, либо на не родство, первое — не столько отсылка к генетической матрице, сколько ругательство, относящее предков данного индивидуума к Ринканам — метаморфам. Двуличие, ложь, поиск личной выгоды, наемничество…

Вряд ли Нируи не знал, что воспитывает чужого ребенка — была в их отношениях определенная напряженность, но идея того заиметь меня в жены, вызывала у него энтузиазм.

— Вы ведь мне поможете, если по-другому не получится, — «воодушевилась» я, подскакивая с кресла, в котором сидела.

— Конечно, — улыбнулся он мне и вышел из комнаты, наконец-то оставив одну.

А я, вновь присев, вернулась к прерванному занятию.

Еще один протокол допроса. Дело шло под грифом массового убийства, ограничение по допуску — двадцать лет, так что старший офицер Нируи ничего не нарушал, давая мне возможность с ним ознакомиться. Часть информации все еще закрыта — для таких, как Эниз Карин, но меня научили делать нужные выводы и из мелочей.

Свидетель — Астергард Шумарен, люценианец с подданством шейханата. Вывел меня на него поиск. Среди тех, кого он видел поблизости от себя, был и мой… отец.

Вопрос:

— Последнее, что вы запомнили перед тем, как потерять сознание?

Ответ:

— В глаза ударило черным… Потом была боль и я очнулся. Уже у медиков. Больше ничего не помню.

— На вашем теле не было обнаружено серьезных повреждений, лишь небольшие гематомы.

— Да, мне сказали. Только мочился я под себя еще несколько недель. А о том, что произошло, так и не вспомнил.

Черная вспышка, полное беспамятство, проблемы с физиологией… Пока не покину Фринхаи, сделать запрос я не могла. Да и потом… Я была уверена, что все мои каналы связи жестко контролировались… заинтересованными лицами.

— А вот и тутуш! — вновь появился в комнате Нируи. — Скоро прилетит Леон, сходите вместе пообедаете, а то вы с утра голодная.

— Уже скоро обед? — «не поверила» я. — Извините, я, кажется, отняла у вас уйму времени…

— Что вы, Эниз, — добродушно отозвался офицер, — помогать вам — моя обязанность!

Улыбнувшись, повернула кресло к нему, приняла глиняную кружку. Идиллия…

— А вы давно живете на Фринхаи? — невинно поинтересовалась я, делая глоток. Отходяк после вчерашней травли развязывающими язык препаратами отдавался сухостью во рту, так что мне стоило огромного труда сделать лишь небольшой глоток, пробуя отвар.

— Достаточно давно, чтобы стать своим, — не так уж и охотно ответил он.

— И вам здесь не скучно? — сменила я тему, вновь поднося кружку к губам. Пить хотелось немилосердно.

— С учетом этого, — он кивнул на висевший передо мной экран, — не очень. Вы же видели, люди здесь разные, кому-то надо поддерживать порядок.