Наталья Бульба - Дорога к себе. Когда боги против...

Метрдотель подвел нас к столику. Верхняя веранда — над нами только небо, вьющиеся по тонким столбикам плети растений — призрачная преграда. Если не знать, что заграждающее поле выдержит столкновение с катером, острые ощущения гарантированы.

— Ты ведь не боишься высоты? — вроде как задумчиво поинтересовался Вацлав, отодвигая мне стул.

— Вот и проверим, — улыбнулась я ему, машинально отметив виднеющиеся вдали огни космопорта, зыбкие из-за расстояния, но вполне различимые. — Если что, будешь ловить.

Вацлав тему не поддержал, присев напротив, заметил:

— Я взял на себя смелость заказать закуски и вино. Если не угодил…

Хотелось продолжить: «Нажалуюсь папеньке», — но я еще помнила его слегка растерянный взгляд, когда мы с отцом подошли к ожидавшему меня на стоянке кару. Встретиться с ним Вацлав явно не рассчитывал.

— Главное, чтобы оказалось съедобно, — фыркнула я. — И никакой экзотической кухни!

— Я так и подумал, — вроде как, успокоившись, кивнул Дваржек. Замолчал, пока официант расставлял тарелки и разливал вино, когда тот отошел, продолжил: — Прекрасно выглядишь. Я тебя в первое мгновение даже не узнал. Утром была той самой Марией из Академии, а вечером…

— Не умеешь ты делать комплименты, — спряталась я за поднятым бокалом.

Когда-то он мне нравился, но… не получилось. Теперь я пыталась найти в своей душе отголоски того чувства и, что меня радовало, не находила. Не хотелось создавать сложности и себе, и… ему. Прошлое — прошлому.

— А ты все так же смущаешься, — парировал Вацлав, следуя моему примеру. — За встречу!

Я качнула головой.

— За то, чтобы мы всегда возвращались.

Дваржек, соглашаясь, сделал глоток. Посмаковал, оценивая, проглотив, поинтересовался, оставляя бокал в сторону.

— Старховский вариант?

У нас за родной порт поднимали третий тост.

— И их — тоже, — подтвердила я его предположение. — Про вояк не скажу, но в гражданском флоте на той стороне у многих встречала.

— Романтика, — чуть насмешливо протянул Вацлав, но вот грусть в его взгляде не сумел скрыть даже легкий сумрак.

— Работа, — поправила я его, придвигая к себе тарелку с закуской. Нашей, зерхановской, по которой я успела соскучиться. — Просто работа, Вацлав. Взяли груз, долетели, разгрузились, снова взяли груз… Внутри сектора без сопровождения, в другой — с охранением. Если и есть чем гордиться, так кораблем. Эр четвертый, действительно, нечто непостижимое. Огромный, но удивительно чуткий. Мечта!

— Мне начинать завидовать? — поднял он взгляд от тарелки.

— Когда-то мы все завидовали тебе, — с намеком произнесла я.

— Романтика, — повторил Вацлав уже другим тоном. Подняв бокал, залпом допил вино. Заметив мое удивление, вздохнул: — Извини, выпивка не доставляет мне удовольствия, но так будет проще рассказывать. Не так больно.

— Я не заставляю, — протянула я к нему руку, положила свою ладонь поверх его, чуть сжала. — Не хочешь, не говори.

— Не хочу, — бросив взгляд на космопорт, ответил Вацлав, — но — надо. Надо мне самому. Если тебе не противно…

Приподняв бровь, недовольно качнула головой.

— Вацлав, мы с тобой — взрослые люди. Тебе — надо, мне — надо. Кто кроме таких же, как ты сам, сумеет услышать то, что нет сил произнести? Кто поймет, что стоит за самыми обычными словами? Так что давай, начинай, если, конечно, — усмехнулась я, — ты не привел меня сюда, чтобы произвести впечатление и очаровать?

— С последним я уже явно опоздал, — заметно успокоившись, отозвался он.

Теперь была моя очередь тяжело вздыхать. Кажется, о визите Карина на Зерхан было известно всем.

— А это откуда?

Ухмылка на лице Вацлава была довольной.

— Что ты! Для Зерхана такое событие…

— Ну, старх, ну и что?! — искренне возмутилась я. Нет, я понимала, что у Карина отец кто-то там, но какое это отношение должно иметь ко мне?

— Вот такой ты всегда и была, — не скрывая удовлетворения, отреагировал на мой выпад Вацлав. — Ни возраст, ни опыт, ни чины… Нет в тебе, Мария Истомина, подобострастия…

— Это плохо? — чуть склонив голову, грозно поинтересовалась я, мысленно радуясь тому, что горечь ушла из глаз Дваржека.

— Это есть очень хорошо, — дурашливо ответил тот и, налив в себе в бокал на один глоток вина, взглядом показал на мой. — А вот теперь — за встречу.

Спорить было глупо, только поддержать.

С рассказом я Вацлава не торопила, придет момент, заговорит сам. Так и получилось, когда в ожидании горячего подняли третий тост: чтобы было куда возвращаться. Так он звучал уже по-нашему.

— Я попал не просто на изыскательский, а на «Стремительный» — группа первого прыжка, лидеры. Экипаж небольшой, на две вахты, плюс шестеро спецов. Ну и соответствующее оснащение. Чтобы оказаться среди них, пришлось еще и с технологиями геологоразведки ознакомиться. Техника — вслепую, на ощупь. Подстерегающие опасности — хребтом. Четыре месяца на полигоне и кроме навигации навскидку, сюрпризы за несколько шагов чувствовал.

— Серьезно, — уважительно кивнула я.

— Это не считая медицины, пилотирования и еще кучи всего, что вроде как навигатору совершенно ни к чему, — не без налета гордости добавил Вацлав. И даже улыбнулся… ненадолго. — Шесть стандартов пролетели, как один день. Где мы только не бывали! E! То по наводке — кто-то где-то на что-то наткнулся, то в свободном поиске. Но удача была на нашей стороне: два раза из трех мы возвращались с добычей. А один раз попали на туоран. Лучше бы не попадали. — Вздох был скорее угрюмым, чем тяжелым, но для выводов оказалось достаточно.

— СБешники замучили?

— Не то слово, — хмыкнул он. — Пока не убедились, что все, действительно, было чистой случайностью, не успокоились. А уж душу вытрясать они умеют. — Посмотрел на меня с грустью. — Похоже, вот они-то ветреную красавицу и спугнули.

— Это ты про удачу? — просто чтобы сбавить напряжение момента, уточнила я.

— Про нее, — кивнул Вацлав.

Бросил взгляд мне за спину. Я, машинально, оглянулась тоже.

Люди, люди… Мужчины в строгих костюмах, женщины в вечерних платьях. Мы ничем не выделялись среди них, но были посторонними и на этом празднике жизни.

Впрочем, утверждать, что среди отдыхавших в ресторане не было таких же «залетных», как и мы, я бы не стала.

— Координаты того планетоида, перелопатив отчеты почти десятилетней давности, обнаружил помощник капитана.

Не дав ему продолжить, я показала на пустые бокалы. Пауза была слишком короткой, а прошлое стояло слишком близко, чтобы не сжимать горло памятью о себе.

Скорее пригубили, чем выпили, молча. Словно поминая тех, кто уже никогда не вернется. Друзья, знакомые, совершенно чужие люди… Они были одними из нас и мы обязаны были их помнить. Чтобы кто-то помнил о нас, если уж совсем не повезет.