Наталья Бульба - Дорога к себе. Когда боги против...

А долго им и не было нужно, лишь дождаться контакта с Союзом и пусть и не заручиться поддержкой, так хотя бы прояснить некоторые моменты возможного будущего.

Вот только события ждать не собирались. Или не события, а те, кто все это время вел их вперед?!

Две Богини, определившие их судьбы.

Когда Шаенталь нарушил закон Кровавой Чаши, требовавшей от него полной защиты рода Исхантель до третьего поколения, действовать было преждевременно — Ильдар не был готов к будущему сражению. Сейчас, когда тот пошел на похищение воплощенной Богини.…

Как ни горько это было осознавать, но другого такого случая законно сместить эклиса у них могло больше не появиться.

Риман это понимал, но… чем дольше кайри находилась рядом с братом, тем весомее становились его шансы выйти из поединка победителем.

— Если он решился… — не скрывая бешенства, процедил Ильдар, вставая на платформу телепортатора. Мысли брата, открывшего для него разум, мало отличались от тех, что сейчас мелькали в его голове, заставляя ускорять шаг. Как и сомнения. Одни на двоих. — Поднимай Верховных!

— Рано! — возразил Риман, выходя вслед за Ильдаром на посадочной площадке антигравитационной подушки. — Шаенталь еще в силе… Да и ты не готов к вызову…

— Рано?! — на мгновение остановившись, развернулся к нему Ильдар. Дамира, ждавшего их у тамбура, едва не впечатало в корпус катера волной гнева, которую выплеснул из себя лиската. — Он… посягнул… на мою… кайри, — шипя, медленно произнес он. — Он… оскорбил… мою… Богиню!

Законы… Древние законы за каждым произнесенным словом. И смерть, которой каралось их нарушение.

— Твое право, — первым отведя взгляд, склонил голову Риман. Выпрямился, произнес резко и бескомпромиссно: — Вызов!

— Вызов! — выдохнул Дамир, выравнивая дыхание после удара.

Не отступить, не передумать… Не Выбор — его последствия, которые можно только смиренно принять, признавая волю тех, кто выше.

Противостояние, которого не избежать.

— Оставайся здесь, — словно и не замечая, с каким священным восторгом смотрят на него окружавшие их хошши брата, жестко приказал Ильдар Риману. — Будешь моим посредником. Я хочу, чтобы к тому моменту, когда я доберусь до него, Полный Круг был собран.

— Да будет так! — еще ниже поклонился ему Риман. Не как равному, как тому, чью волю готов исполнять.

Вот только Ильдар пропустил и это. Ярость, которую он испытывал, была обжигающе холодной и… оглушающе звонкой. Боль, рвущая на куски сердце, — беспощадной. Как и приговор, который он вынес Шаенталю.

Он мог простить ему деда, брата, но не ту, которую любил вопреки всем обстоятельствам.

Видел все, фиксировал мелочи, на которые при других обстоятельствах и не обратил бы внимания. Отдавал распоряжения; смотрел глазами клона на тела, так и оставшиеся лежать рядом с телепортатором в парке; на меховой плащ, валяющийся на затоптанной вершине холма; слушал отчеты службы перехвата, пытающейся обнаружить следы катера с кодом эклиса; связывался со жрецами-наставниками, собирающими Девятку, чтобы облегчить поиск и… не существовал вместе с ней.

— Ильдар… — бросил на него взгляд Дамир, когда катер одинокой точкой завис над океаном, разделяющим два материка.

— Я — знаю, — оборвал его Ильдар, продолжая всматриваться вдаль. Там, куда он стремился, вступала в свои права ночь, здесь было еще достаточно светло, чтобы оценить безразличную ко всему безбрежность. — И знаю, где ее искать.

Дамир думал недолго:

— Джема, — буквально выплюнув, произнес он имя.

— Мы должны перехватить Шаенталя, пока Мария не оказалась у нее. Если он прикроется Джемой, доказать что-либо будет очень трудно, — спокойнее, уже четко понимая, что пути назад больше нет, произнес Ильдар, видя картины будущего в грязно-серой водной пустыне. Вздохнул, неожиданно зло усмехнувшись: — Он так и не поверил.

— Что она отдала тебе себя? — кинул на него задумчивый взгляд, заново переоценивая ситуацию.

Теперь хоть было понятно, почему эклис решился на столь опасный для себя шаг. Играй Мария в ненависть к Ильдару, Шаенталь вряд ли бы поверил, но она действительно ненавидела. Любила, тянулась к нему, но… не переступала черту.

Женское сердце такое непредсказуемое…

— Главное, чтобы он не осознал своей ошибки, — чуть слышно произнес Дамир, но Ильдар его услышал.

Поднялся, проигнорировав задумчивый взгляд своего матессу, сбросил плащ на крошечную площадку за их креслами, достав ритуальный кинжал, опустился на колени, положив его перед собой.

— Он не успеет…

И это была не вера.

Он — знал…

Скинув плащ на пол, я буквально упала на диван.

Уходящий день для меня, как кайри претендента, оказался мучительно долгим. Ритуал Возвещения, знаменующий рождение нового эклиса, начинался на рассвете, а заканчивался, когда последний луч светила скрывался за горизонтом.

Мне еще повезло — Ильдар стал Первым поздней осенью. Летом все было бы значительно труднее.

— Я на минуточку, — прерывая мое долгожданное уединение, заскочила в комнату Лора, тут же плотно закрыв за собой дверь. — Он еще не приходил?

— Кто? — устало уточнила я, коря себя за произнесенную только что глупость. Могла и не спрашивать, и так все понятно. Ильдар, которого после того похищения в моей жизни стало слишком много с его тотальным контролем.

Испугаться тогда я практически не успела. Только пришла в себя в незнакомой комнате, только сообразила, что присутствие в ней Джемы и Шаенталя мне ничего хорошего не предвещает, как реальность начала растекаться, словно краска под струями дождя.

Сам Ильдар появился буквально спустя мгновение, олицетворяя сказанные им же слова. Если мне кого и стоило бояться, так именно его.

Все остальное я воспринимала похожими на вспышки картинками, между которыми была не то темнота, не то пустота, дарившие тепло и уют.

Взгляд, обращенный ко мне, в котором сквозь пелену пылающего плазмой бешенства пробивалось беспокойство.

Застывшие напротив друг друга неподвижные фигуры, от которых веяло такой силой, что хотелось забиться в угол, закрыв глаза и сжавшись в комок.

Огромный зал, заполненный жрецами.

Вопросы, которые задавал мне один из них, и мои ответы, срывавшиеся с губ раньше, чем я понимала, что именно произношу.

«Да, я люблю его!»

«Да, я по своей воле позволила ему назвать себя кайри!»

«Да, он принадлежал мне, как я принадлежала ему…»

Это теперь я знала, что солгать, даже если бы и хотела, не смогла, в те же минуты проклинала себя за слабость, заставлявшую открыть то, в чем не хотела признаваться самой себе.

Этот мужчина сумел стать для меня всем.

— Отец! — прошептала Лора, словно нас могли услышать. — Если он узнает, что я у тебя была…