Маргарита Ромашкинская - Фиалковый маршрут

— Что это?

В руках у инопланетянина был зонт.

— Зонт, — ответила я.

— Разве?

Собеседник стал вертеть этот, видимо, непонятный ему предмет.

— Зонт, зонт, — продолжала я уверять.

— А моё мнение немного отличается от Вашего. В действительности это предмет — символ человеческого труда.

Инопланетянин поклонился и отошёл.

Я посмотрела на Дирска с надеждой получить обоснование причудливого диалога. Старшой покачал головой:

— Послушайте, БСМ-1! Ну, спросил он — и спросил. Что так серьёзно реагировать? Вы, земные женщины, склонны видеть значительное в обыденном и превозносить мужчин. Само собой, конечно, мужчины сильнее вас, заметнее. Но это не должно быть причиной поклонения мужской особи. Поймите, это неестественно. Взгляните на природу. Вы сильнее и могущественнее голубя. Но разве за это голубь преклоняется перед вами? Разве он при виде вас приседает, кланяется или несёт вам ягоду в клюве? Ваше идеализирование мужчин сбивает вас самих с толку. Мы, мужчины, вполне обыкновенны.

— Не согласна! Есть очень жестокие и недалёкие представители упомянутой половины человечества. Именно поэтому добрые и мудрые вызывают восхищение. А пример с голубем неточен: голубь принадлежит к другому виду существ. нежели человек.

— Ну так и подошедший к Вам — тоже другой.

— А похож на нас.

— Голубь тоже похож на курицу.

— То есть между мною и человеком в широкополой шляпе — целая пропасть?

— Да. Галактическая.

— Между нами — межзвёздное пространство…

— Увы. Живущие на Марсе испокон веков спрашивают у землян названия новых изобретений. А иначе как изучить быт современных и прошлых цивилизаций? Они так поступают на всех планетах без исключения, во всех созвездиях и галактических туманностях. Нашему общему знакомому легко общаться с иноземцами: он обладает великолепной памятью, приятным голосом и открытым взглядом. Его внешность располагает к разговору. Правда, в древние времена земляне его манеру интересоваться названиями предметов объясняли слепотой. Но в действительности с глазами у него всё в порядке.

— Да, я видела эти умные глаза.

— БСМ-1, возьмите себя в руки, в конце концов!

Я подчинилась приказу: обхватила свои плечи руками, сжалась в комочек и произнесла еле слышно:

— Он знаменитый философ и талантливый певец.

— Тише, тише! Хоть бы другие не догадались, — зашептал, озираясь, Дирск.

— Он часто прилетает на Землю?

— Только вместе с нами. Скоро он покинет Солнечную систему и понесёт весть о нас по всей Вселенной.

— Он расскажет о вас и о нас песнями?

— Безусловно. Он любит петь. Он же гениальный кифаред. Ой… Чуть сам не проговорился…

— Я должна к нему пойти. У меня есть мысль для будущей поэмы.

— Что вы хотите ему донести?

— Я скажу, что женщины Земли склонны к самопожертвованию ради мира на планете. Именно оттого мужчины, помогающие нам, вызывают в нас чувство восхищения и, как следствие, благодарности.

— Остановитесь! БСМ-1, прекратите немедленно…

Но я уже не слышала, что мне надо было прекратить. Я со всех ног бежала к воздухолёту человека в широкополой шляпе. Я торопилась, потому что команда на общий взлёт должна была быть подана с минуты на минуту.

Человек в широкополой шляпе ничуть не удивился моему появлению и тотчас же принялся за привычные ему вопросы. Видимо, он тоже понимал, что благоприятных встреч бывает немного и потому нужно ценить удачные моменты, возникающие спонтанно.

— Что это? — спросил он меня, подняв с земли пуговицу.

— Пуговица.

— А на мой взгляд, это больше, чем путаница…

— Пуговица, — подсказала я.

— Это больше, чем пута… пуговица, — поправился инопланетянин, — это символ целой философской категории. Это — результат человеческой фантазии, облачённой в форму круга.

— Согласна. Круговая форма присуща мирозданию.

— Но вы говорили, что это — иное. Вы же данный предмет назвали не так.

— Это пуговица.

— Конечно, пуговица. Но она как круг. А есть пуговицы другой формы.

— Есть разные пуговицы. Можно теперь мне задать вопрос?

— Задавайте. — Инопланетянин принялся протирать замочную скважину на звездолёте.

— Скажите, пожалуйста, отчего никто не утверждает, что не любовь, а долг перед соотечественниками толкнул Елену на отчаянный поступок?

— Я ждал этого вопроса. Хорошо, что он не прозвучал три тысячи лет назад, а то бы Елене не поздоровилось. Вы правы. Жизнь многогранна, и чувства в ней переплетены… Что-то солнце разгорается. Из-за него хожу в шляпе. Здесь день очень ярок.

— По сравнению с марсианским?

— О, Марс — это чудо! Но жить на нём не получается. Силы воли хватило только самому главному человеку — Уранесу.

— Уранес бывает на Земле?

— Редко. Сейчас тут его сын, Дирск. Этого достаточно.

— Марс и Земля взаимозависимы?

— Марс — знак земного существования. На нём растут яблони особого сорта.

— Яблони бессмертия?

— И розы холодостойкие, орхидные.

— Пора отправляться в дорогу! — позвал меня Старшой. — Позже поболтаете.

— Лёгких путей! — Человек в широкополой шляпе обворожительно улыбнулся, и сердце моё опять дрогнуло.

Вместе со мной по 25 меридиану полетели Аня и Вася. Старшой решил развезти их по домам — 60 и 70 градусы северной широты. У двух астронавтов наблюдалась критическая степень утомления, и полноценный отдых был им необходим. Всю дорогу Аня и Вася сидели в креслах почти неподвижно, взволнованные предстоящей встречей с родной обителью. Они казались задумчивыми. Видимо, тихонько благодарили судьбу за то, что космическая командировка закончилась благополучно.

С какой целью Аня и Вася посещали Марс, я так и не узнала. Но из имеющихся обрывочных сведениях об обитателях Красной планеты, получался один вывод: экспедиция СЛдННдМУ привозила марсианам пропитание. Некоторую лепту в это доброе дело внесла и я, выдав группе марсиан несколько килограммов провизии по предъявленному паролю. Это уже в прошлом. Много было приключений в космосе. А теперь мы находились в полной безопасности, в знакомой обстановке. Можно было отдохнуть.

Но надо же такому случиться, что в привычном мире мы снова встретились с космосом в образе дивных инопланетян. И всё опять приобрело схожесть с приключением, всё вокруг выглядело нереально: и обустройство двадцать пятого меридиана, и зелёные повязки пришельцев, и великие вечно живущие поэты, и загадочные разговоры об яблоневых садах Марса и неведомых «понукателях», и потрясающий парный танец представителей двух цивилизаций — галактики Млечный Путь и созвездия Геркулес.

Мне показались интересными разворачивающиеся на Земле события. Я возлагала большие надежды на фестивальные танцы, считая их незаменимым средством восстановления не только душевного баланса, но и климатического. Хотелось повеселиться от души, ведь в Астеродиллии я лишила себя возможности участвовать в празднествах октортамбрусцев.